Город грехов
Шрифт:
— Никогда, Зак. Даже не сомневайся, — она уже почти привычным жестом невесомо коснулась его скулы своим пальчиками, соединяя родинки. Теперь не было тошноты — словно его демоны подружились между собой, прекратив разрывать грудь на куски.
— Однажды, когда мне исполнилось восемнадцать, отец отдал приказ, — начал Зак, не отрывая взгляда от сверкающих в темноте изумрудов и не выпуская ее маленькой теплой ладошки, сжимая девичьи пальчики все сильней, — Он сказал, я готов занять свое место в Змеях. И должен доказать свою преданность. У него были проблемы с одним человеком, который переманивал людей в свою организацию, грозя
— Что было потом? — абсолютно невозмутимо поинтересовалась Бекки, словно не замечая, что пальцам уже немного больно от силы его руки. Происходило что-то важное, и она не хотела это прекращать.
— Он жил в Ворчестере со своей семьей. Я пришел ночью в его дом, совершенно не представляя, как это сделаю. А потом… все случилось само. Словно мне давно нужно было лишь это. Причинить кому-то боль, большую, чем испытывал сам. И я убил их, и мужчину, и его жену. И только уходя из кровавого ада, в который превратился этот дом на окраине города, заметил, что под кроватью пряталась маленькая девочка… Она все видела. С тех пор живет у сестер милосердия и не сказала ни слова.
Резкий выдох, и легкие щиплет почти также сильно, как глаза. Огромный черный комок вины, которая никогда не исчезнет. Она съедала его изнутри, отрывая куски, подобно голодной гиене. Скалилась и смеялась над ним, сверкая теми напуганными маленькими карими глазами, в которых поселилось безумие — из-за него.
Бекки всхлипнула, не удержав своих эмоций. Ждала чего-то подобного. И как бы ей не было жаль ту семью и того ребенка, она видела сейчас, как сильно раскаивается сам Зак. Что столько лет избиваемый и подавляемый подросток не мог поступить иначе, получив приказ. И это было не оправдание его поступку, а принятие случившегося. Уже поздно исправлять. Можно только попытаться простить себя.
— Ты должен это отпустить.
— Не могу, — покачал головой Зак, с облегчением понимая, что Бекки не отстранилась, не убежала и не начала обвинять, — Я всегда буду виноват в этом. Сколько бы лет не прошло.
Она осторожно обвила его шею руками и обняла — крепко, согревающе. Словно пыталась забрать себе хоть грамм его тяжелого груза. И черт возьми, у девочки-радуги это получалось. Она, точно, настоящая?
В тот момент Заккари понял, что с него хватит. Нет больше необходимости временами выпускать черного демона наружу. Прижимая к себе свою маленькую Amante, он совершенно ясно осознал, что не хочет больше ничего подобного. Не хочет думать о том, что на них могут напасть из темноты. Могут причинить вред этой светлой малышке. Могут потащить ее в Змеи, на самое дно. Вся грязь в его жизни имела один источник, и от него стоило избавиться — без жалости, без раздумий, без сомнений.
Молчание затянулось, Грета все еще ждала ответ, а Зак сильно погрузился в свои мысли. Наконец, она поставила перед ним чашку ароматного эспрессо, и запах немного прочистил голову. Подняв взгляд на мать, он тихо произнес:
— Я ухожу из Змей. Разберусь с последним делом и закончу это все.
Грета задержала дыхание, словно боясь, что ей показалось. Столько лет она ждала, что сын дойдет до этого. Что сможет вырваться из-под влияния
— И последнее дело связано с моими механиками?
— Да. Чем быстрее я разберусь с этим, тем скорее избавлюсь от Змей, — уверенно кивнул Зак, и мать с легкой улыбкой положила руку ему на плечо, — Прошу, мам: если тебе известно хоть что-то…
— Мне известно лишь то, что я тебе рассказала. А еще — что мой сын, наконец, начал думать своей головой. Я горжусь тобой, — совершенно забывшись от столь долгожданной новости, Грета провела ладонью по его спутанным волосам. Тут же одернула руку, ожидая обычной реакции: уверток, гнева, нахмуренных бровей. И замерла в потрясении.
Он словно не заметил материнского жеста. Совершенно спокойно отвернулся к столу и взял в руки чашку с кофе.
— Спасибо на добром слове, но вряд ли я тот сын, которым можно гордиться, — легкая улыбка прежде, чем пригубить чашку. И пусть змея внутри с возмущенным шипением подняла голову, Зак, словно заклинатель с дудочкой, успокаивал ее словами Бекки: «Разве я способна причинить тебе боль?». Руки матери тоже не несли угрозы — пора внушить себе и это. Доверять хоть кому-то приходилось учиться заново, но у него был лучший проводник на этом пути, который только начинался.
— Не знаю, что сделала с тобой эта девушка, — все еще пытаясь осознать, что впервые за много лет коснулась собственного сына, Грета рассуждала вслух, — Но она мне уже нравится. Не хочешь нас познакомить? Обещаю, что буду сама приветливость, — ей и не хотелось грубить той, кто смогла вернуть Заккари верное направление в жизни. Миссис Грант уже была ей безмерно благодарна — хотя бы за этот момент.
Зак нервно хохотнул, отставив чашку, пока не пролил горячий напиток на ноги. И пусть мать у него не вызывала ни малейших сомнений в своей искренности, рисковать только что установленным миром в своей душе он не мог.
— Думаю, одной половины Грантов ей хватило по горло.
— Что, папаша показал характер? — тяжко вздохнула Грета.
— Не совсем, хотя он тоже был в ударе. Ребекка — дочь Лилиан. Так что, сама понимаешь…
Легкое беспокойство пробежало по лицу миссис Грант, но она тут же взяла себя в руки. Зак запоздало осознал, что данный факт играет не в пользу Бекки, учитывая отношение матери к женщине, уничтожившей её семью. Торопливо пояснил:
— Мам, она совсем не такая. Родителей не выбирают, а воспитывали её совсем другие люди. Возможно, она ненавидит Лили, которая ее бросила после рождения, ничуть не меньше, чем ты.
— Боже, Зак, разве я сказала хоть слово? Да, ужасное совпадение. Но я же вижу, как ты к ней относишься — ни одна девушка не вызывала у тебя такого желания ее защитить, — Грета вздохнула и осторожно, ожидая отказа, мимолетно погладила его по щеке. Вздрогнул, но не отодвинулся — еще одна крохотная победа для них обоих. День начинал играть для миссис Грант новыми красками с каждой минутой.
***
А вот для Бекки день был полон сюрпризов. Начались они с самого утра, когда бабушка, ночью не услышавшая прихода внучки, даже не стала задавать вопросов. Спокойно пожелала доброго дня и пошла копаться в саду. Видимо, свято верила, что Бекки есть, кому проводить до дома — и тут не ошиблась ни капли.