Город грешных желаний

Арсеньева Елена

Она смотрела на Григория и впервые понимала, что слова — очень слабый способ выражать свои чувства. Сердце ее было переполнено, а язык — нем. Она не знала,

как сказать о своей любви… она любила и целовала глазами.

Григорий, который, сильно работая веслами, не отрывался от ее взгляда и читал в нем все, как в книге, улыбнулся чуть смущенно, словно извиняясь, что тут же не бросился к ней и снова не стиснул в объятиях:

— Надо поторапливаться. Не ровен час, этот наш заклятый друг шум подымет.

Он как накликал.

— Троянда! — разнесся над водой истошный вопль. — Все ушли! Пьерина! Троянда! Вернитесь!

Григорий оглянулся.

— Ну вот же, а? Никак не уймется!

Вся Венеция горела пурпуром и золотом. Солнце стояло как раз напротив окон дворца Аретино, и все они казались залитыми огнем. И только одно было темным, потому что

темная фигура заслоняла его, отчаянно взывая:

— Пьерина! Троянда! Пьерина! Троянда!..

— Эк его разбирает! — покачал головой Григорий. — А ведь не дозовется, нет?

— Нет! — твердо сказала Троянда. — И ведь он и не меня зовет. Другую…

Она не была уверена, что Григорий поймет, но он все же понял. Взглянул со светлой улыбкой:

— Другую? А тебя как зовут?

— Дашенька, — ответила она, впервые без страха и тоски вспоминая свое имя. — Дашенька…

Григорий, не выдержав, отшвырнул весла, придвинулся к ней, прижал к себе что есть силы, успев мельком взглянуть на солнце. Слава богу, до полудня еще далеко!

* * *

Лодку несло, несло по течению, и, пока она не скрылась за поворотом, все не утихало, качалось на волнах:

— Троянда! Пьерина! Троянда-а!..