Город костей

Уэллс Марта

Хет двинулся дорогой, которую знал лучше, - через сад, где находился павильон посольства и откуда можно было хорошо рассмотреть высокую террасу и всю заднюю сторону дома. Он перелез через низкую стенку, пробрался сквозь купу деревьев и оказался на гравийной дорожке. Дальше он пошел по ней - шума было меньше, чем если продираться сквозь густую зелень.

Сам павильон стоял без огней, и Хет вспомнил, что посольство крисов должно было выехать еще несколько дней назад. Таким же темным и безмолвным был и дом Риатена. Луна освещала его

стены из известняка, бросая призрачные тени на резьбу, украшавшую цоколь. С трудом он различал смутные очертания большой террасы.

Хет вдруг остановился и пригнулся, чтобы скрыться за кустарниковыми цветущими зарослями, обрамлявшими дорожку. Кто-то явно пробирался сквозь кусты всего ярдах в двадцати от него, тихо, но целеустремленно двигаясь к дому Риатена.

Для садовника было уже поздно, а вот для любовника, отыскивающего укромное местечко, самое время. Хет почему-то не думал, что незваный посетитель принадлежит к этим двум категориям. Люди по каким-то соображениям явно избегали этих мест, а потому с тем, кто намеренно направлялся сюда, стоило потолковать.

Хет неслышно прошел по дорожке вперед, оказавшись чуть впереди будущей добычи, затем перебежал через узкую полоску гравия, окаймлявшую прудик с лотосами. Низко пригибаясь, он одним прыжком преодолел расстояние от прудика до полосы "серебряных мечей" и залег там в ожидании. Отсюда он мог хорошо рассмотреть пробравшегося в сад, когда тот будет переходить от густых зарослей на сравнительно открытую лужайку.

Вот на лужайке показалась темная фигура, с трудом отцепила от себя колючие ветки куста и настороженно огляделась, не заметив Хета, лежавшего на земле, - еще одну длинную плоскую тень. Теперь человек уже дошел до середины лужайки, и тут Хет узнал его по походке и манере держаться. Это был молодой Хранитель Гандин.

"Но он же не просто воздухом вышел подышать", - подумал Хет. На Гандине был темный плащ - разумная одежда для тех, кто крадется в ночи. Хранитель прошел мимо него, ничего не заметив, и Хет встал, сделал один легкий шаг и схватил Гандина сзади, сжав рукой горло. Как он и думал, Гандин попробовал бросить его вперед, но иная балансировка центра тяжести у Хета помешала ему. Хет же ударил своего менее рослого противника по коленному суставу и рванул на себя. Секунда, и Гандин уже лежал спиной на земле.

Хет прижал его коленом, поставленным на грудь, и тихо шепнул:

–  Это я.

Гандин тут же прекратил сопротивление.

–  Что ты тут делаешь?
– спросил он в бешенстве.

–  Где Илин?

–  Разве она не с тобой? Я надеялся...

–  Я не видел ее с тех самых пор, как вы забрали редкости из Академии. Он решил, что Гандин не притворяется, и чуть-чуть ослабил давление на грудь Хранителя. Гандин воспользовался этим обстоятельством, чтобы попытаться сбросить Хета, но тот уложил его обратно.
– Не надо так делать. Я человек нервный, - сказал он Гандину.

Гандин выругался,

причем для патриция весьма изобретательно, и попросил:

–  Слезь с меня.

–  Не хочется. Пока.
– Хет ему вполне сочувствовал, он и сам ненавидел ощущать себя беспомощным. Он ненавидел это сильнее, чем многое другое, но гораздо больше он не любил, чтобы его побеждали в драке. А еще он вовсе не собирался выпрашивать информацию.
– Что тут произошло? Где Риатен?

–  Под арестом во дворце. Все Хранители арестованы, но у большинства арест домашний. Риатен и члены его семьи только одни взяты во дворец.

–  Почему?

–  Не знаю. Они бы забрали и меня, но я был в другом месте, когда взяли остальных. Не пора ли отпустить меня?

Хет не ответил, Гандин еще раз выругался и добавил:

–  Говорят, будто Электор пытался убить наследницу, точно так же, как он поступил с ее матерью много лет назад. Наследнице удалось ускользнуть от убийц, и она подняла своих ликторов против Электора. Говорят, дворец превратился в вооруженный лагерь, причем ликторы Электора и его придворные держат в руках одни части дворца, а наследница и ее ребята - другие. Я не знаю, правда это или нет. Еще вопросы или мне можно встать?

–  А почему ты вернулся?

Гандин не ответил, упрямо выставив вперед подбородок.

–  Ты думал, что древности еще там и что Риатен хотел бы, чтобы ты о них позаботился? Спорю на что угодно, что их тут уже нет.

Гандин бросил на него злобный взгляд.

–  Я должен был попытаться. Неужели ими завладел Констанс?

"Он не знает!" - подумал Хет. Гандин ничего даже не подозревает, как и Илин. Констанс и в глаза не видел книгу. Он может знать о магической машине, о трансцендентальном устройстве, но он не знает, где они находятся. Риатен же это знал, и древности тоже были у него. Хет сказал:

–  Возможно, - и позволил Гандину встать, одновременно отступив на шаг, чтобы не подвергнуться нападению.

Гандин посмотрел на него с отвращением и поправил чадру.

–  А что ты тут делаешь?

Но у Хета не оказалось времени, чтобы решить дилемму, - то ли сказать правду, то ли придумать убедительную ложь. Кто-то на огромной темной террасе дома Риатена сдернул покрывало с горящей лампы. Оба прижались к земле, но Хет тут же пополз под прикрытие кустов.

–  За тобой следили, идиот, - шепнул он Гандину.

–  Они не могли следить за мной, я бы заметил, - запротестовал тот. Наверняка они шли за тобой.

На террасе началось движение, свет ярко вспыхивал на белых одеждах, когда люди прыгали через балюстраду прямо в сад. Должно быть, это были стражники Первого яруса; свет они не стали бы зажигать без уверенности, что жертва окружена.

–  За мной они бы следить не стали, - сказал с беспощадной логичностью Хет, еще глубже залезая в кусты.
– Если бы они меня увидели, то давно бы уже пристрелили.