Город лжи

Берк Алафер

Вчера вечером, пока они с Джессом возвращались домой, ей удавалось кое-как сдерживать слезы. Но эмоции, которые привели ее к срыву, были все еще так сильны, что она допустила ошибку, заполировав две порции виски, выпитые в «Бандюгах», парой бутылочек пива.

А потом, разумеется, был телефонный разговор с мамой.

Эти ежевечерние звонки в Вичиту никогда не доставляли Элли особого удовольствия. В лучшем случае они были совсем короткими, просто чтобы пожелать доброй ночи. В худшем — растягивались на часовые воспоминая, с причитаниями мамы по поводу вдовства и сетованиями на то, что лучшие дни давно прошли. Звонок накануне вечером

был из разряда самых неприятных.

Уже вторую ночь подряд Элли толком не удавалось поспать — вероятно, на этот раз винить нужно было виски, дурные воспоминания о тюрьме, разговор с мамой или все вместе.

Да и дело об убийстве Манчини никак не способствовало бодрости. Пока Роган делился информацией с судьей, Элли изучала данные о финансах и телефонных звонках погибшего.

Подняв глаза, она увидела лейтенанта Робин Такер в брючном костюме и белой блузе. Такер стояла, подбоченившись, возле ее стола.

— Роган еще не вернулся?

Элли глянула на дисплей стоявшего на столе телефона. 10.15. Роган должен был встретиться с Максом и судьей в девять.

— Скоро появится, — отозвалась она.

— Хорошо. Позвоните ему. Это задание для вас.

Она протянула Элли бумажку с адресом. 14-я восточная улица. Неподалеку от парка Юнион-сквер.

Элли украдкой обвела глазами помещение. Еще несколько детективов трудились за сдвинутыми попарно столами.

— Мы с Роганом надеялись еще раз проанализировать, что у нас есть по делу Манчини.

— Я же предупредила, чтобы вы ни на какие поблажки не рассчитывали. Поступающие вызовы — на общих основаниях.

Элли еще раз оглядела контору, на этот раз — уже не таясь.

— Но я не знаю, когда Роган освободится.

— Хэтчер, вы уже большая девочка. Ваш напарник вскоре к вам присоединится. А теперь — бегом. Там труп, студентка колледжа. Как раз по вашему профилю. Кто знает — если она из Индианы, может, вы еще одну награду заработаете.

Намек лейтенанта относился к событиям прошлой весны, когда была убита студентка колледжа со Среднего Запада. Это дело принесло Элли Полицейский крест за боевые заслуги. Как сказал вручавший награду комиссар, будучи втянута в схватку с вооруженным противником, она проявила «выдающийся героизм в условиях прямой и явной угрозы собственной жизни». И хотя Элли знала, что на церемонии комиссар просто озвучил официальный текст, предписанный самой наградой, все равно постаралась запомнить эти слова. Они давали яркое представление о той непоколебимой силе, которая присутствовала и в убийце, и в конечном счете в Элли, отнявшей у него жизнь. И пусть Такер, если ей хочется, подшучивает над этим признанием, сама Элли была твердо уверена: лучшим поступком в ее жизни было то, что она вернула семье из Индианы веру в правосудие.

Дом, адрес которого вручила ей Такер, стоял на юго-восточном углу парка Юнион-сквер. Элли подъехала туда с восточной стороны. Она включила мигалку, чтобы побыстрее проскочить разворот в середине квартала и, подкатив к нужному дому, поставила «Краун Викторию» перед пожарным гидрантом на 14-й улице. За углом, на Университетской площади, она увидела три патрульных автомобиля, «скорую», еще одну полицейскую машину без опознавательных знаком и фургон судмедэкспертов. Вся компания в сборе.

Здание оказалось новым кондоминиумом, возведенным, как нередко делалось в последнее время, над филиалом банка. В небольшом вестибюле за стеклянными

дверями, выходящими на Университетскую площадь, Элли увидела молодого патрульного с короткой стрижкой и азиатской внешностью, оставленного, очевидно, сторожить вход. Его взгляд был прикован к абстрактной картине, висевшей на стене напротив лифта. Элли толкнула одну из дверей. Она была заперта, однако патрульный обернулся на звук и открыл ее.

Элли приподняла крышку футляра с жетоном, пристегнутого к ее ремню.

— Квартира четыре-си?

Молча кивнув, патрульный нажал кнопку вызова лифта. Она шагнула в кабину и стала смотреть, как электронные цифры отмеряют ее путь на четвертый этаж. Тишина, царившая в лифте, мгновенно улетучилась, едва приоткрылись двери.

— Черт возьми, и как только врачи «скорой» умудрились отсюда вторую девушку вывезти?

Обернувшись, Элли увидела коренастого дядьку с толстой шеей и темными усами — в узком холле он пытался справиться с каталкой. Она огляделась: четыре двери, три закрыты, одну придерживает патрульный в форме, взгляд его прикован к водруженному на алюминиевую каталку черному мешку с телом.

— Проходит, — сказал усатый и, отдуваясь, пропихнул каталку дальше, напрочь перегородив холл. — Все равно сюда никому не положено. Черт побери! — Увидев возле лифта Элли, он крикнул, не обращаясь ни к кому в отдельности: — Эй, позвоните этому хренову придурку внизу и напомните, что его задача — служить живым щитом между квартирами и любым, кто захочет сюда попасть.

— Похоже, именно это он и пытался сделать, — сообщила Элли, показав запыхавшемуся дядьке жетон. — Кстати, что за спешка? Как-то не похоже, что вы надеетесь спасти ее.

— Ой, простите, здрассте. — Он инстинктивно протянул руку в перчатке. — Гейб Берри, судмедэкспертиза.

При виде протянутой руки Элли поморщилась и покачала головой.

— Да уж, действительно. — Он вытер вспотевший лоб. — Вы из отдела убийств?

— Да. Вы сказали, «скорая» уже увезла отсюда девушку?

— Так и есть. Вот это была точно — «скорая». Когда я подъехал, они как раз вылетели отсюда, словно им в задницу фитиль вставили. Кажется, ее отвезли в больницу Сент-Винсент.

— Выживет?

— Без понятия. Крови много было, это да. Она ухитрилась доползти до телефона и набрать девять-один-один, хотя у самой дела были плохи. Когда ее нашли, пульс был замедленный и слабый. Так что могли и не довезти.

— Еще кто-нибудь, о ком нам следует знать?

— He-а. Только эта, невезучая, и та, чуть более везучая.

— И вы собирались увезти тело прежде, чем я на него взгляну? Ай-ай, Гейб, как вы могли так поступить?

Он пожал плечами.

— Большинству детективов на это наср… наплевать. Мы пакуем и увозим. А они потом получают подробное заключение из нашей конторы.

— Это не для меня. Я хочу посмотреть на нее.

Формальную сторону (осмотр тела, изучение места преступления, сбор физических улик) многие детективы охотно оставляли команде специалистов, имевшейся при каждом крупном полицейском управлении. Но осмотр тела был не столько вопросом науки, сколько первой, и часто единственной возможностью познакомиться с человеком, у которого отняли жизнь. Для Элли это был шанс увидеть жертву, пока тело не утратило все свои краски. Пока патологоанатом не сделал Y-образный разрез на груди, не извлек внутренние органы, не вскрыл череп. Пока, возможно, это тело еще хранит призрак утраченной жизни.