Город нашей надежды
Шрифт:
Спустя несколько минут бесплодных поисков измерительной ленты, я побрела в гостиную комнату посмотреть не оставила ли я ее там. Я нашла ее на тумбочке и уже отходила, как вдруг заметила адрес на конверте, наполовину спрятанном под книгой.
Сердце начало биться неприятно громко, я вытащила письмо из-под романа. Я прочла его, и страх прошелся по моей коже неприятным покалыванием.
Мои пальцы онемели, и письмо выпорхнуло из рук на пол.
Это было письмо жильцам Брэдена с просьбой освободить
Тот самый пентхаус, который по контракту он мог забрать у арендаторов в короткий срок, если он понадобится ему для личного использования.
В дверь позвонили.
Незваные гости отвлекли меня от ледяного страха в венах.
– Лив?
– удивилась я, открыв входную дверь и увидев ее на пороге своего дома.
Оливия и я были хорошими друзьями, но почему-то именно ее я не ожидала увидеть.
Джо и я были ближе. Мы с Лив узнали друг друга благодаря Джо, но мы быстро сблизились. Нас связывало то, что мы обе американки и любительницы книг.
Глаза Лив, полные беспокойства, захлестнули меня, и я мгновенно напряглась. Я знала, что она видит. Темные круги под глазами из-за отсутствия сна, бледное, неприглядное лицо и растрепанные волосы.
– Брэден здесь? – небрежно спросила она, проносясь мимо меня в квартиру.
Не было никакой необходимости врываться. Я была рада ее визиту, если только мы будем говорить обо всем, кроме Брэдена и моей беременности.
– Нет, он на работе, - ответила я, последовав за ней на кухню.
Когда я вошла, она уже делала себе кофе. Нахмурившись, она отметила:
– Тебе следует лучше о себе заботиться.
– Я была занята.
Я быстро перескочила на другую тему:
– Меня сейчас представляет литературный агент в Нью-Йорке.
Лив воодушевленно улыбнулась:
– Ей понравилась твоя книга?
– Ей понравилась моя книга.
– Джосс, это замечательно!
Я улыбнулась в ответ, зная, что Лив одна действительно понимает как это круто. Лив была библиотекарем. Книги были ее страстью.
Ее глаза опустились на мой живот, неуверенность сочилась из их глубин, и я оборвала ее очевидный следующий вопрос:
– Она считает, что я должна начать работать над следующей книгой.
К моему облегчению, Лив позволила отвлечь себя, слушая о моих планах и идеях. Мы удобно расселись в гостиной с кофе и печеньем. Все, что угодно, лишь забыть о найденном письме.
Я была на середине предложения, рассказывая о сумасшедшей идее антиутопии (совсем не той, о чем просила меня мой агент, говоря о новых концепциях), когда открылась входная дверь.
Брэден.
Я почувствовала, как все мое тело сковало напряжение. Я ждала ужасного
Он появился, остановился в дверях и выглядел таким же уставшим, какой себя чувствовала я.
– Лив, - приветствовал он ее, прежде чем взглянуть на меня. Его глаза мгновенно сузились при виде меня.
– Ты спала сегодня?
«Ты бросаешь меня?»
– Я не могу.
Он раздраженно вздохнул:
– Ты должна хоть немного поспать.
Развязывая галстук, он исчез из поля зрения.
– Джосс?
– прошептала обеспокоенно Лив, привлекая к себе мое внимание. Она волновалась за меня.
– Девочка моя, что ты делаешь?
«Что я делаю? Что Я делаю?»
– Не надо.
Она была не в курсе всего этого дерьма. Так мы и сидели в тишине, потягивая кофе.
– У меня поздняя встреча с Адамом.
Мы услышали фразу Брэдена, которую он бросил, проходя по коридору.
«Очередная ложь».
За ним захлопнулась входная дверь. Я вздрогнула и отчаянно старалась не заплакать. Эта беременность превратила меня в эмоциональную черную дыру.
– О, дорогая!
Лив встала, всем видом показывая, как хочет подойти и обнять меня. Я жестом остановила ее:
– Ты обнимешь меня, и я не смогу перестать плакать. А я не должна плакать.
Она замерла, выглядя при этом беспомощной и злой. Я точно знала, что она чувствовала.
– Это не я.
Мне нужен был кто-то еще, кроме доктора Причард, кто знал бы об этом.
– Я не игнорирую его. Мне сейчас действительно очень тяжело, и я все порчу. И ему я все испортила.
– Он не разговаривает с тобой?
– Он говорит. Но это… Это выглядит так, словно он с трудом может находиться со мной в одной комнате. Он не спрашивает как я себя чувствую сейчас, после того первого шока от известия. Он не хочет знать. Он не хочет, чтобы я трогала его...
– Мне так жаль, Джосс.
– Он никогда не был таким.
На ум сразу пришло письмо, и меня целиком поглотила паника.
– Кажется, я облажалась.
Мой истерический смех переродился в громкие, жесткие рыдания, которые я была не в состоянии контролировать. Я была так подавлена, что просто сломалась. Я плакала так сильно, что меня это мало заботило.
Я почувствовала утешительное тепло Лив. Она мягко подтолкнула меня в сторону на кресле и прижалась, усаживаясь рядом со мной, крепко обнимая.
А потом все просто исчезло, когда я дала ей утешить себя. Пока слезы промокали ее рубашку, я чувствовала – я не одна.