Город опаленных крыльев
Шрифт:
– Полетели в «Пернатого жулика», – предложил Дакс, первым обретший дар речи, и тут же сорвался с места.
Луан и Мэй последовали за ним, пролетая мимо разрушенных проспектов и вырванных с корнями деревьев, над которыми парили элидорцы с перекошенными от ужаса лицами.
Чем дальше на север они залетали, тем меньше в воздухе было пыли – теплый восточный ветер гнал ее прочь. Но и здесь тоже дома обрушились – в том числе и только недавно отстроенные после прошлого землетрясения.
Расстроенная, обессиленная, Мэй совсем сникла. Хотелось только
Но судьба не дала ей ни нового начала, ни передышки. Они как раз пересекали мост Дождевой долины, как прямо перед ними послышались громкие голоса. Мэй услышала крики, эхом разносившиеся по Тарросу, сопровождаемые звоном оружия.
Двое мужчин вынырнули из-за наполовину развалившегося здания. Гвардеец замахнулся мечом на бунтовщика. Тот нырнул под его удар и размахнулся топором.
– Солнечный Боже, что здесь происходит? – прогремел Дакс, перекрикивая звуки потасовки.
Мэй присмотрелась: дерущихся было намного больше. Одни были одеты в цвета княжеских семейств, другие – в коричневое обмундирование городской стражи. Аристократы, обнажив оружие, схлестнулись в поединке бунтовщикам. Некоторые лица были Мэй знакомы, а другие – нет.
Маленькая группа устремилась к «Пернатому жулику». Мэй бросало то в жар, то в холод. Над улицами, словно черное облако, поднимался дым. В лицо ударил едкий запах гари. Мэй не могла поверить своим глазам. Отказывалась им верить. В небе роились тарросцы, пытаясь погасить огонь, охватившись хорошо знакомое ей здание. «Пернатый жулик» горел ярким пламенем, а вокруг него бушевало ожесточенное сражение.
Мэй зажмурила глаза и снова распахнула их, но кошмарное видение не исчезло. Это было не порождение ее утомленного мозга, а горькая реальность.
Не отдавая себе отчета в своих действиях, Мэй пролетела вперед. Ей нужно было узнать, что здесь происходит. Неужели все посходили с ума? Взглянув на расположенные поблизости башенные часы, она обнаружила, что сейчас был поздний вечер – значит, в катакомбах они провели полдня.
Тогда понятно, почему она настолько истощенна. Мэй полетела дальше и увидела бывших членов совета. Здесь был голубиный лорд, который, по всей видимости, оправился от последствий яда – его крылья уже наполовину обросли перьями. Рядом с ним сражался дятловый лорд – к удивлению Мэй, дуэль эти двое вели с канюками. Стоя спиной к спине, Клайд и его отец размахивали длинными клинками, сражаясь с бывшими соратниками.
Было очевидно, что бунтовщики уступали в численности, но их остервенелость, похоже, компенсировала этот недостаток.
– Отдайте нам бескрылого, и мы больше ничего не сожжем! – услышала Мэй пронзительный голос врановой леди, парившей с отрядом своих стражников перед «Пернатым жуликом».
– Ну, так сами его и возьмите! – крикнула в ответ трактирщица, пристально глядя на мать Мэй.
Вранова леди, облаченная в темное боевое обмундирование, выглядела поистине устрашающе. Она рванулась вперед и замахнулась мечом для удара. Мать Луана и бровью не повела: молниеносным движением руки она вытащила из-под своего передника в цветочек кинжал, и клинки с лязгом ударились друг о друга.
Мэй охватил чистый ужас, быстро перерастающий в панику. Мать могла хотеть от Луана только одного. Магию.
И главное, откуда лорды узнали об опорном пункте бунтовщиков? Почему заявились именно сюда? На мгновение в ее воображении возник Риз, но она тут же отбросила эту мысль. Он не был предателем – значить, должно быть другое объяснение.
– Мы должны их остановить, – крикнул Луан, наблюдавший за происходящим с таким же ужасом, как и она. – Прекратите! Немедленно прекратите! Это приказ короля! – Его голос ножом разрезал воздух.
Не сразу, но разъяренные элидорцы остановились. Обливающиеся потом лица повернулись к нему, и на него устремились изумленные взгляды.
– А у короля-то есть крылья, – сказал кто-то, и по толпе прокатился рокот.
Крылья Луана мощно вспыхнули у него за спиной и засияли, словно жидкий солнечный свет. Так ярко, что многим пришлось зажмуриться.
Мать Луана прикрыла рот рукой, а вранова леди ошеломленно распахнула глаза. Но к ней первой вернулось самообладание.
– Схватить его!
Она повелительно указала на Луана, и тут же несколько мужчин с врановым гербом на груди пришли в движение.
Дакс, обнажив оружие, преградил им путь, а вместе с ним и другие бунтовщики. Они выстроились стеной вокруг Луана.
Мэй рванула вперед и резко затормозила перед матерью.
– Что здесь происходит?
– А ты как думаешь? Довожу до конца то, для чего у тебя кишка оказалась тонка, – прошипела вранова леди. – Пока мы все не потеряли возможность летать и город не погиб. – Из ее крыла выпало перо и медленно спланировало на землю.
– Это не его вина, – заверила ее Мэй и умоляюще подняла руки.
– Если ты действительно в это веришь, то ты наивней, чем я думала. – Вранова леди засмеялась. Ее смех был ледяным.
Рот Мэй наполнился желчью.
– Это правда. Посмотри вокруг, и увидишь сама. – Она указала на собравшихся. – Перья выпадают у всех. И у бунтовщиков, и у тарросцев, и у его друзей.
Ее взгляд метнулся к Даксу: словно обезумевший, он размахивал оружием, чтобы сдержать гвардейцев, при этом из его крыльев без конца падали перья.
– Ты просто не понимаешь. – Вранова леди указала на Луана, оборонявшегося магией. – Он – корень всех зол. Предвестник гибели. Это из-за него наш город разваливается.
Мэй сглотнула. Ей следовало раньше поговорить с матерью. Рассказать ей все, чтобы не дошло до такого. Но она слишком боялась признаться ей в том, что она сделала.
– Ты ошибаешься! – крикнула она и услышала в своем собственном голосе отчаяние.
Ее мать покачала головой:
– Нет, Мэй. Если кто здесь и ошибается, так это ты. Я знаю о твоем предательстве. Ты выбросила все, к чему мы шли! Перечеркнула нашу жизнь, уступив все ему!