Город посреди леса (рукописи, найденные в развалинах)
Шрифт:
Присутствующие оживились, Кондор обернулся и поднялся с кровати, а лично меня и без еды мутило. Только когда полковник поставил на мою тумбочку поднос, я сообразила, что от обеда мне не отвертеться. Рыжая тоже. Кондор на правах самого дееспособного, взялся осваивать нелегкую профессию официанта.
— Я не хочу, – слабо запротестовала рыжая, но санитарочка с тележкой уже ушла.
— А придется, – непререкаемым тоном оборвал полковник, пихая ей в рот ложку. Эндра дернулась, было, но деваться ей было некуда, и пришлось глотать. Я, сообразив, что индивидуальная
— А что это за Храм? – поинтересовалась оборотница, улучив паузу между двумя ложками – Кондор в связи с уменьшением количества супа, наклонил тарелку и потому немного задержался. – Там есть книги?
Я невольно фыркнула.
— Психи там есть.
— Ага. – Кондор улыбнулся. – Вроде нашего Дэннера.
Рыжая нахмурилась, припоминая, будто бы имя было ей знакомо. Так и оказалось.
— Дэннер?.. Комвзвода? Рыжий?
— Он капитан, – исправил Кондор, неумолимо затыкая ей рот ложкой. – Подразделение для особо опасных боевых задач. Ты ешь.
Рыжая ела. Но неприязненно скривилась.
— Ну, ясно, – буркнула она. Кондор удивился. Я прекратила трапезу, глядя на нее.
— Чего тебе ясно?
— Ничего. – Рыжая надулась окончательно. И явно в целях конспирации даже ухватилась за чай. Кондор внимательно изучал ее лицо.
— Что же вы с ним не поделили?
Рыжая, видать, сообразила, что от нее не отстанут, или просто не считала нужным молчать и далее.
— Это он меня подстрелил, – неохотно буркнула она, и, подумав немного, прибавила: – В первый раз.
Кондор серьезно кивнул.
— Неприятно, – согласился он. – А Дэннер и в самом деле нарушил устав.
— Нарушил? – искренне удивилась Эндра.
— Он должен был тебя убить, – сообщил полковник. – А он все жалеет. Всех ему жалко. Я его понимаю, но техника безопасности есть техника безопасности. Дэннер спас тебе жизнь, прекрасно осознавая при этом, что ему самому за подобное безрассудство грозит трибунал.
— Ого... – пробормотала рыжая, затем снова сверкнула глазами и упрямо тряхнула головой. – Ага. Спас. Серебряными пулями...
— Серебро помогает тебе сохранять разум. – Кондор неожиданно нахмурился. – Но это ненадолго. Скоро твоя трансформация завершится, и ты перестанешь быть человеком. Можно, разумеется, в тебя еще стрельнуть, и тем самым ты протянешь пару дней – но тогда ты просто-напросто умрешь.
Рыжая вдруг грохнула кружку о стену – хорошо, что кружка металлическая – задыхаясь, уперлась обеими руками и села на кровати, не обратив никакого внимания на свежие алые пятна, проступившие на повязках. Глаза у нее зло заблестели.
— Я не оборотень!! Я – ЧЕЛОВЕК!! Ясно вам?!!
Кондор осторожно положил ей руку на плечо – плечо было такое хрупкое, что, казалось, полковник может обхватить его и еще место останется – и девчонка разревелась, спрятав лицо в ладонях.
Что за гадость залила землю под ногами, я сообразила, только увидев нечто здоровенное, черно-ржаво-лохматое и членистоногое, под боком у которого мы и находились. Мохнатое даже лежа на боку, возвышалось на полтора человеческих роста, а лапы тянулись метров на двадцать. Ужасно неприятное создание, меня аж передернуло. Воняло от него так, что кружка пива, которую мы распили на двоих с Даклером, моментально напомнила о себе, но я упрямо сглотнула, загоняя ее обратно в желудок. Дэннер приподнялся, поморщившись, когда его, до сего момента роскошная, темно-медная грива намертво залипла в зеленовато-слизистой гадости. Взгляд у него был мутный.
— Представляете, – совершенно не ко времени выдал он, выдирая волосы из слизи, – а пауки-то, оказывается, ядовитые. Стреляют такими иголочками, а ты потом та-акое кино смотришь – любо-дорого вспоминать! Это посильнее шмали будет, Даклер, – он ехидно прищурился, – мотай на уши!
— Идите вы, товарищ командир, – обиделся помогающий этой вредине подняться Джерри, – я не наркоман.
— Твое счастье. – Дэннер посерьезнел, отстранил нас и встал самостоятельно. – Смотри у меня, парень. Ты мне живым нужен. Откуда вы здесь взялись, к слову?.. Никого же не было.
— Пить меньше надо. – Даклер покрутил пальцем у виска. Мне нравились эти их вольности – невзирая на разницу в званиях, ребята вели себя легко, по-свойски. У того же Обреза, допустим, с этим строго, как я успела заметить. Он поддерживает чисто деловые отношения со всеми. Надо бы как-нибудь растормошить его, что ли. Видно же, что неспроста он из себя кактус корчит – есть какая-то рана на душе. Дэннер все же как-то крепче, сильнее. Он ведь тоже многое пережил – но чтоб это отразилось на характере... нет, он-то, как раз, не сломался.
Рыжий командир весело фыркнул и отряхнул безнадежно грязные руки. Его немного пошатывало, но зеленые глаза весело сверкали.
— А я не пил. Это мы с пауком немного не поладили. – И неожиданно перестал улыбаться и очень тихо прибавил: – Как же я вам рад, черт побери...
— Еще бы, – немного возмущенно поддержал Даклер. – Весь Город на уши поставить. Вначале вы исчезаете средь бела дня – лошадь в конюшне, дверь открыта, в квартире никого нет, затем мы бегаем по всему городу и окрестным лесам как бешеные собаки – а он лежит себе тихонечко на опушке, в обнимку с дохлым пауком и пьяной вяженкой, и хоть бы хны! Сволочь вы, товарищ командир, я вам скажу.
— Я в курсе, – машинально отозвался Дэннер, пристально разглядывая нас по очереди так, будто бы мы могли в любой момент раствориться в воздухе. О чем-то он явно умалчивал. И неожиданно спросил: – Когда вы меня искали, в городе был кто-нибудь?
Мы синхронно распахнули глаза.
— Да полно народу, – отозвался Даклер.
— Больше, чем хотелось бы, – добавила я. – Еще оборотни где-то рыскали...
Дэннер о чем-то задумался.
— Ясно, – наконец, резюмировал он.
— Чего ясно?