Город призраков

Сазанович Елена Ивановна

— Да, но…, — Белка наморщила лоб. — Но все-таки. Получается, что только после появления здесь Горелова люди стали умирать от рака…

— Да нет же, почему. Во-первых, от рака никто не застрахован. А во-вторых, в основном все это сочинил сам Сенечка. Он очень внимательно прочитал эту книгу. И всегда приводил в пример людей, умерших при странных обстоятельствах и в результате невыясненных болезней. А свидетелей, якобы видевших призраков, являющихся перед смертью, он просто придумывал. Вот и все.

Такую книгу он и послал Модесту Демьяновичу. Который, я уверен, сильно сомневался в подлинности изложенных фактов. А подлинник Сенечка оставил у себя. Вернее, у своего соседа, которому было начихать на все истории Жемчужного вместе взятые. Он был капитаном дальнего плавания и подолгу уходил в море. Как и предполагал Сенечка, про книгу он начисто забыл.

Вскоре после того, как Сенечка отправил книгу Модесту, они с матерью приехали в Жемчужный. Кстати, к этому времени

он уже закончил университет. И в город явился под вымышленным именем и фамилией своей приемной матери. Но не только. Вымышленной была и метрика. И поэтому он вновь пошел учиться в школу, к своему отцу, Модесту Демьяновичу. И стал его любимым учеником, в котором Модест души не чаял и пророчил ему большое будущее. В глубине души Сенечка ненавидел своего отца. Но испытал эту ненависть так глубоко в себя, что, пожалуй, на время и сам про нее позабыл. А у Модеста и мысли не возникло, что это его сын. Ведь он был гораздо старше, гораздо взрослее. И должен был уже заканчивать университет. И Модест очень переживал, что переписка с ним прервалась. Но так и не нашел времени наведаться по тому адресу.

— И вот тут-то Сенечка начинает действовать… — нетерпеливо поторопила меня Белка. — Ну же, Ник! Рассказывай.

И я, как мудрый и седой старец, сделал многозначительную паузу и продолжил.

— Поначалу кроме идей, сочиненных его дедом и возведенным до крайнего фанатизма Сенечкой, ничего не было. Но желание было настолько велико, что таки этому злу было суждено сбыться. С книгой уже ознакомились жемчужане. В частности ею заинтересовались Ступаков и его приятель, врач-недоучка Ки-Ки. Заинтересовались с медицинской точки зрения. Поскольку Сенечка добросовестно переписал страницы с научными теориями графа. Именно те страницы, которых мы не досчитались. Они вырвали эти страницы, на которые особенно никто не обратил внимания, и занялись разработкой препарата, стимулирующего рак. Конечно, не с целью воспользоваться им впоследствии. А просто так. Когда уже положено начало великому открытию, ужасно велик соблазн его совершить. Несмотря на то, что оно может обернуться величайшим злом… В тот момент они руководствовались исключительно тщеславием, желанием поэкспериментировать и оставить свое имя в истории медицины. И им это удалось!

Тем временем Сенечка собирал сообщников. Естественно, он не пытался никому раскрывать свои планы. Он подбирал таких людей, которыми легко можно было манипулировать. Формируя нужное ему локальное общество, почти что секту. Влияющую на умонастроения всего города. И уничтожающее ему неугодных. Более умных, более талантливых, более достойных, чем они. Вот тут и возникает тщеславный Гога Савнидзе с его ярым желанием выслужиться и быть отмеченным за самый низкий уровень преступности в стране. Тут появляется и фигура мэра, довольно тупого, но очень сильного и красивого мужчины. К тому же у мэра была красавица жена и дочь. Которых Сенечка возненавидел с первого взгляда. И тем самым мгновенно решив сделать их оружием в своих руках. Ведь когда красивые, почти совершенные люди убеждают тебя, что нельзя совершать неблаговидные поступки. Нельзя проводить свою жизнь в грехе. Это всегда звучит более убедительно… К тому же у мэра в руках власть и только ему было под силу сделать закрытым этот город. Тут же к делу привлекается библиотекарша Лариса Андреевна. От природы довольно целомудренная и чистая женщина, на чем и сыграл Сенечка. Конечно, некоторую опасность представлял ее муж, адвокат, поскольку был очень умен. И крайне подозрителен. Кстати, именно он и разоблачил Горелова. Адвокат давно подозревал Сенечку. И как-то, тайно проникнув в дом, украл у него формулу этого чудовищного препарата. Возможно, Сенечка вычислил его. И убил. Правда, не без его же согласия. Впоследствии и Лариса Андреевна стала представлять для него опасность, поскольку обнаружила эти записи и собиралась нам их показать. Она уже понимала из-за чего убили ее мужа. И хотела удостовериться в собственной болезни, искусственно навязанной ей. Но она верила безнадежно влюбленному в нее Ступакову. И рассказала, что собирается нам показать важные документы. Но она не могла знать, что эта безвредная и на первый взгляд тупая племянница Галка услышит это. Хотя, возможно, библиотекарша таки опасалась за свою жизнь и поэтому на всякий случай поведала о документах доктору. Но он умолчал об этом. Он ее предал. Опять же в силу страха. Страха который был и Богом, и царем в этом городе.

Кстати мы изначально поняли мотив первого преступления. Приписав, правда, его Заманскому. Но суть осталась прежней. Адвокат ненавидел двух твоих папочек, к тому же был обречен. И он сам захотел смерти. Это невероятно до ужаса: убийство с согласия жертвы! Но в этом случае адвокат преследовал две цели. Во-первых, насолить твоим папашам, одного из которых обязательно должны были осудить. Во-вторых, проверить свою идею, которая владела его умом. Кого все-таки признает общество виновным — гения, способного вскоре спасти человечество, или бывшего уголовника, который, возможно, даже и невиновен. А Сенечка намеренно пошел на убийство, на откровенное убийство, не с помощью препарата только с целью уничтожить Заманского. Поскольку Заманский был для него враг номер один. Именно из-за профессора все его идеи могли

полететь ко всем чертям. Ведь профессор, не зная того, действовал против Сенечки. Тот пытался с помощью болезни властвовать над людьми. Профессор же ее пытался излечить людей, сделав их по-настоящему свободными…

— Неужели они все такие идиоты, что так сразу клюнули на эту бредовую идею?

— Конечно, не сразу. Поначалу, возможно, и насмехались над всем этим. И кстати, Сенечка всегда оставался в тени. И никого не посвящал в свои планы. За исключением, как это ни удивительно Галки. Которая была по уши влюблена в него. А Сенечка, никогда не зная любви, про любовь знал все. И прекрасно понимал, что единственным и верным до конца союзником может быть только влюбленная женщина. Вот он и сделал вид, что отвечает на ее чувство. К тому же Галка как никто годилась ему в сообщники. Поскольку была племянницей местного врача. Именно она и помогла Сенечке выкрасть результаты исследований Ступакова и Ки-Ки. Именно она могла легко манипулировать дядей, который в ней души не чаял. И следить за ходом событий, когда умирали люди и Ступаков должен был делать заключения о смерти. Именно она и стала сообщницей всех преступлений Горелова. Но он ее никогда не любил. Любить он никого не мог. Этот симпатичный и обаятельный парень жил только ненавистью. Единственно кого он по-настоящему любил — это себя. И единственно кому остался до конца верен — исключительно себе…

Поначалу жемчужане просто изучали идеи графа. Но когда люди стали умирать от рака… При чем не самые добродетельные люди… Всех постепенно охватил страх. И они начали верить в эту чушь. И многие жемчужане стали очень ярыми приверженцами этих идей. Они еженедельно внимали проповедям адвоката. Слушали проникновенные речи сограждан о наказании Божьем над могилами внезапно умерших грешников. Конечно, Ступаков и Ки-Ки что-то подозревали. А может, тоже очень сильно испугались. Поскольку как только они изобрели это средство уничтожать людей, так сразу в Жумчужном и прокатилась волна смертей. Они поначалу подозревали друг друга. Потом решили что кто-то украл это лекарство. И только впоследствии поверили в этот бред. Но в любом случае они не решились сообщить о своем открытии, поскольку боялись правды.

— А Сенечка тем временем был на коне! Жить как другие он не мог. Но сумел заставить жить других так, как хотел он… Сволочь, — кулачки Белки сжались. — Он убил мою мать…

Я прижал ее к себе. И погладил по голове, как маленькую.

— И не только твою мать, Белка. Но и поэта. И биолога. И многих других. Это мы, дураки, вначале не сообразили, где собака зарыта. Если бы мы изначально знали, что жемчужан в отношении к смерти объединяет одно — риск заболеть самой страшной болезнью. И от нее умереть. Хотя… Хотя и здесь во многом все было продумано тщательнейшим образом. Чтобы избежать многих совпадений. А значит — и подозрений. Например, в случае с твоей матерью. Ведь у нее действительно было больное сердце. А тот же поэт действительно тяготел к алкоголю, на депрессивном фоне которого пристрастился к снотворному. Преступник наверняка мог этого и не знать. И, перестраховавшись, использовал на них свой препарат. И вновь дьявол сыграл на его стороне. И они умерли якобы естественной смертью. Инфаркт и отравление. Хотя, если бы их не отравили этим чудовищным лекарством, они могли бы еще жить. Но их смерть представили потом по другому. Доказав тем самым, что в этом богоугодном месте Бог насылает на грешников не только рак, но и другие болезни. И бояться нужно всего… В этом городе, в этом мирном спокойном, благополучном городе боялись всего. За каждым углом любого подстерегала естественная смерть. И всегда перед смертью был страх. Страх за свою несовершенную жизнь. И страх за вполне естественную смерть. За естественную смерть не боятся, Белка. Это противоестественно.

— Как это страшно, Ник! — она смотрела на меня прекрасным, чистым взглядом. В котором уже давно не было любви. В нем была лишь бесконечная благодарность.

Да, страшно. Он убил всех, кто случайно или сознательно попал под молох его бреда. Бреда больного, ущемленного человека. Вообразившего, что он сам дьявол. Нет, Белка. Он не дьявол. Он просто ничтожество. А как правило именно ничтожества пытается возвеличить себя до небес. Но небеса этого никогда не допустят. Я в этом совершенно уверен. К сожалению, таких сенечек сейчас достаточно много. Тщетно пытаясь скрыть под маской религиозности, святости и добродетели свою ничтожную душу. Они попросту уничтожают людей. Но Бог этого не допустит… Я в этом уверен.

— Не допустит, — как эхо повторила за мной Белка. — Я буду верить в то, что и ты, Ник. Но уже, к сожалению, без тебя…

— Ты еще полюбишь, девочка. Обязательно полюбишь. И по-настоящему. А я… Тебя окружало так много лжи, что ты просто увлеклась первым встречным. Кто более менее выгодно отличается от окружающих тебя людей. Но к тебе обязательно придет настоящая любовь.

И я вновь с грустью вспомнил свой дом. И девушку, которая меня там ждет. Ждет ли?..

Пожалуй, в это утро мне суждено было стать пророком. Поодаль от себя мы услышали голоса. И резко обернулись. По песчаному берегу моря, освещенная солнечными бликами, во всем белом шла девушка. Мое сердце дрогнуло. И на миг показалось, что это видение. Неужели все-таки в этом городе существуют видения?! Мои глаза слезились от яркого света и я сощурился.