Городок Нонстед

Мортка Марцин

— Потому что я знаю шерифа Миллера, — ответил Скиннер, сосредоточенный на дороге. “Мустанг” медленно продирался сквозь лужи и поднимался на холмы с достоинством, подходящим тому, в честь кого он был назван. На лобовом стекле появилось большое грязевое пятно. — Я его знаю и уверен, что операция ничего не даст. Он будет бегать с картой, с важной миной болтать по радио, а затем переключался на прием, а мы будем стоять и мокнуть.

— Ты говоришь так, будто поиски пропавших здесь — норма жизни.

— Я принимал

участие в двух и этого достаточно. Миллер — жертва обстоятельств в мундире, очередной паяц, который завяз в дыре на всю жизнь и делает все, чтобы об этом забыть. А сейчас у него есть дополнительный стимул делать все медленно и неторопливо.

— Почему?

Движок “мустанга” завыл на высоких оборотах, колеса вязли в грязи, вытягивая машину на очередной пригорок. Они приближались к перекрестку двух просек.

— Типичная история для маленького городка, — криво усмехнулся Скиннер. — Вместе с Макинтайром они пробовали тянуть одну и ту же леску. Это длилось несколько лет. И она, представь себе, выбрала Миллера. Правда, всего на два года. Потом были скандалы, чуть до драк не доходило, и она вышла замуж за Макинтайра. Ребенок родился через семь месяцев. Улавливаешь?

— Улавливаю.

Автомобиль подпрыгнул на очередной выбоине. Натан в сотый раз проверил ремень безопасности.

— Могли взять мою машину, — пробормотал он.

— Не было времени. К тому же, она не предназначена для таких дорог. У тебя городская версия.

— Брехня.

— Потом можем устроить соревнования. Сам убедишься.

Что-то грохнуло в задней части автомобиля, будто насмехаясь над словами водителя, в на лобовое стекло вылилась очередная порция грязи. Скиннер натянул шапку и склонился к рулю.

— Но в моей хотя бы дворники работают, — ехидно сказал Натан.

Скиннер стукнул кулаком по панели, в воздух взвились тучи пыли.

Дворники с трудом, но двинулись, размазывая грязь по стеклу. В салоне стало темнее. Скиннер свернул на еще более узкую лесную дорогу.

“Мустанг” занесло, затем он высоко подпрыгнул и рухнул на землю со страшным грохотом. Водитель выругался.

— Слушай, а куда мы, собственно, едем? — спросил Натан, сбрасывая с колен почти пустой пакет картофельных чипсов.

— За Макинтайром.

— Вот так просто?

— Так просто.

Вскоре после этого разговора Скиннер выключил двигатель. Они вышли из автомобиля. К немалому удивлению Натана, здесь было темнее, как будто внезапно наступил вечер.

Его беспокоила тишина — вой двигателя “форда” создавал впечатление, что они могут выбраться отсюда в любую секунду. Его беспокоили черные стволы, но больше всего то, что он среди них ничего не видел. Он колебался и посмотрел на Скиннера. Его компаньон спокойно пошел среди деревьев.

Позже Натан не мог вспомнить, как долго они шли. Он помнил папоротники, мокрые джинсы, небольшой

ручеек, помнил бурелом. Писатель помнил, что несколько раз пытался разговорить Скиннера — на любую тему — но каждый раз ответом была тишина. Этот тип молчал как заколдованный. Но вдруг схватил Натана за плечо, и потянул вниз.

Его просто поразило это резкое движение. Воображение писателя подсовывало целую серию объяснений странного поведения спутника — одно неправдоподобней другого, но ни одно из них не подготовило его к неожиданной волне ужаса. Пораженный, он отодвинул Скиннера, и хотел уже убегать, но потом понял, что ему показывает товарищ по походу.

Натан проглотил слюну, сумел совладать со страхом и поднял голову. Что-то поблескивало на черных стволах деревьев, что-то цветное и знакомое…

Отблески полицейского проблескового маячка?

Страх исчез, его вытеснила обычное любопытство.

Натан видел неясный темный силуэт — домика? сарая? — и человека в мундире, который приближался к строению медленно и осторожно. Свет его фонаря скользил по стенам.

— Макинтайр? — окрик был слабым и невыразительным. — Томас Макинтайр?

Вокруг царила тишина, как будто насмехающаяся над криками полицейского. Тот дважды обошел вокруг домика. Казалось, служитель закона сильно испуган.

— Придурок Оуэн, — хрипло прошептал Скиннер. — Не этим путем.

Его глаза блестели нездоровым энтузиазмом. Он стиснул кулаки, что захрустели суставы. Шумит дождь. Вдруг ожило полицейское радио. Полицейский, которого Скиннер на звал Оуэном, подпрыгнул, и с явным облегчением побежал к машине. Через минуту хлопнули двери, и зарычал мотор отъезжающей машины.

— Вот, блин, — пробормотал Скиннер, снимая шапку и вытирая лоб. — У тебя есть закурить?

— Есть, — ответил Натан, протягивая ему пачку “мальборо”. — И есть очень много вопросов.

— Я не удивлен, — лесоруб прикурил, не спуская глаз со строения. Невысокая крепкая конструкция с ввалившейся крышей напоминала избушки трапперов, которые житель Нью-Йорка видел по телевизору. Почерневшие стены, будто бы пережившие пожар. Все вместе производило особенное пугающее впечатление. Натан почувствовал, как по спине пробежали мурашки.

— Хочешь подойти поближе? — неожиданно спросил Скиннер.

— Н-н-нет. Необязательно.

Лесоруб кивнул и выпустил дым. Где-то заорала птица.

— Что это? — допытывался Натан, хотя понимал, что он не хочет узнать правду.

— Обычная хибара. Чертова куча дерева. Когда первопоселенцы основали этот город, эту хижину построил один гость, который не нашел с ними общего языка. Он воровал еду, баловался магией. Когда пришла долгая зима, он совсем оголодал. Пришел в Нонстед, чтобы просить о помощи. Но его прогнали, и тогда он проклял целый город. Ты можешь в это поверить?