Городские легенды
Шрифт:
— Зачем? Вас теперь посадят, — наконец спросил Максим и Любовь подняла голову. Пару мгновений она изучала его тоскливым взглядом, потом отвернулась.
— Не хотите объяснить что вас заставило так поступить? Вы себе всю жизнь перечеркнули. Ради чего?
Она тяжело вздохнула:
— Во-первых есть вещи поважнее, чем собственная жизнь. Я должна была их защитить. Спасти их, понимаете? У меня никого нет, не страшно, если я… понимаете? Главное помочь им. Детей… жалко.
— Защитить
— Даже если я расскажу правду, мне не поверят. Никто не поверит.
— И всё же, от кого вы хотели их спасти? От родной матери?
Она только вздохнула, тяжело, протяжно.
— Она обижает детей? Бьёт их? Почему нужно было их спасать?
Любовь вдруг заплакала, тихо, отчаянно:
— Вы мне всё равно не поверите… и ничем не поможете. Думаете, всё кончилось?! Нет! Их ждёт ужасная участь… ужасная… ужасная!
— Опасность исходит от их матери?! Можете хоть это сказать?
Она помотала головой:
— Не могу. Вы не поймёте... началось всё с Андрея… это он привёз. Потом видимо и Наталья подхватила… Нет не могу я вам объяснить! Их мать уже не мать. Если хотите помочь… просто задержите их здесь. Им нельзя к ней, нельзя!
— Здесь — это где? В вагончике? В полиции?
— Около старой водонапорки. Не увозите их отсюда.
— Почему?
— Они здесь в безопасности.
— Почему?!
— Здесь… вы ведь мне не поверите! Но это особое место. Здесь земля…
Открылась дверь, вошел Егор, улыбнулся:
— Спасибо, Макс, помог. Я сразу понял, она тебе откроется, такие на тебя вечно западали, несчастные… — он осёкся и повернулся к Любови. Рявкнул: — Значит, будем съезжать по дурке?
— Ты всё слышал? — спросил Максим.
— Ну да, конечно. Ладно, так и запишем: косим под шизу. Мать-не мать, особая земля, ужасная участь. Голоса небось сказали. А, Мергарина? Голоса, да?
Любовь опустила голову. Пара слезинок упали на крышку стола.
Максим вышел из вагончика и сразу позвонил Анне:
— Ты ещё тут? Встретиться не передумала?
— Я тебя жду, мы уже закончили. Ты на машине?
— Моя далеко, у магазина. А ты?
— Подходи к выезду на дамбу, я сейчас буду.
Максим положил трубку и направился в условленное место. Народ уже разошелся, вертолет улетел вместе со спецназом, которому так и не нашлось дела. Из-за ленты медленно выезжала машина с потерпевшей, Натальей Кривоносовой.
Видимо она так и не выходила на улицу всё это время, сидела в салоне. И чего ради было приезжать.
Максим шагнул в сторону, пропуская машину. Наталья всё так же безмолвно качалась китайским болванчиком на заднем сидении. Едва машина проехала несколько
Он готов был поклясться, что кто-то прямо сейчас находится с ним рядом, даже вытянул руку вперед и пошарил в воздухе.
Машина немного притормозила, поднимаясь на дамбу, в момент, когда она замедлила ход, Максим услышал отчётливые звуки. Он готов был поклясться, что кто-то только что туда сел!
Ничего не понимая, он смотрел вслед удаляющейся машине. И вдруг Наталья на заднем сидении ожила, её тело отмерло, обрело пластичность, она повернулась и взглянула прямо на него. Максим готов был голову положить, что в этот миг её глаза сверкнули ненавистью.
Он застыл, испытав что-то сродни настоящему ужасу, а Наталья оскалила рот в жуткой ухмылке. Машина, переваливаясь на кочках, достигла дамбы, вспыхнули задние огни, затем она исчезли.
Часть 1 Подселенец. Глава 3
Максим очнулся, когда Анна окликнула его:
— Ты чего? Задумался? Вид у тебя, будто призрака увидел. Всё нормально?
Он повернулся и увидел её машину.
— Что такое? Я тебя уже два раза звала, ты будто не слышишь.
— Денёк просто жесть.
Анна понимающе кивнула:
— Да уж! Садись, поедем?
Поднялись на дамбу, проехали через Старый. На улицах было слишком людно для такого времени и полно машин.
— Детей увезут? — спросил Максим.
— Куда? — не поняла она.
— Отсюда, с площадки?
Анна медленно кивнула:
— Конечно. Утром перевезут в городской диспансер, в область пока не хотят. Всё-таки тут мать рядом и дом. Но если не станет лучше, тогда в область. Нужно будет как-то вытащить их из этих ужасных мыслей.
— Вытащить из мыслей?
— Сейчас они в кризисе, нужно время, чтобы они осознали, что подвергались воздействию... потом всё придёт в норму. С ними будут разговаривать, если не помогут разговоры, применят медикаментозные воздействие.
— Таблетки?
— Таблетки, капельницы. Антидепрессанты. Чтобы они выбрались, немного успокоились, а там всё постепенно наладится.
— И сколько времени это займёт? — спросил он.
— Наверное несколько месяцев. Знаешь, всё индивидуально, некоторые детские травмы влияют на всю дальнейшую жизнь человека.
Максим удивился:
— И что, сколько они будут в больнице? Несколько месяцев?
Анна глянула на него:
— Не больше двух дней, я думаю. Их немного успокоят, а потом вернут матери, домой.