Горячая «холодная война»: Юг Африки (1960-1990 гг.)

Шубин Владимир Григорьевич

МПЛА [да и находившихся в Анголе кубинских сил], которые нанесли поражение расистам, является то, что они не разделены по расовому признаку как белые, коричневые или черные – они просто ангольцы. Вот такую Южную Африку мы и будем иметь [1065] .

Однако перемены в Мозамбике и Анголе создали для АНК и новые проблемы. Сотни, а затем и тысячи южноафриканцев, в основном молодежи, бежали из страны, чтобы вступить в ряды освободительного движения. Их размещение, содержание и обучение требовали огромных усилий и средств, и вновь Москва пришла на помощь. Еще до июньских (1976 г.) событий в Соуэто, африканском пригороде Йоханнесбурга, когда расстрел полицией демонстрации школьников привел к началу массовых политических выступлений, в феврале 1976 г. Альфред Нзо, генеральный секретарь АНК, и Томас Нкоби, его генеральный казначей, обратились к Комитету солидарности с просьбой срочно направить в Анголу все, необходимое для 400 вновь прибывших из ЮАР человек – от биноклей до обуви и носков [1066] . Кроме этих новых поставок,

они рассчитывали также, что Москва поможет перевести туда часть имущества, ранее направленного в Танзанию и Мозамбик.

1065

Sechaba. 1976. 3rd Quarter, p. 31.

1066

Беседа с А. Нзо и Т. Нкоби. М., 3 февраля 1976 г.

В целом «исход» молодежи из страны, с одной стороны, как бы вдохнул новую жизнь в структуры АНК в эмиграции, а с другой – был для них тяжким испытанием. Его выдержало старшее поколение, игравшее фактически роль если не отцов и матерей, то старших братьев и сестер. О. Тамбо говорил об этом поколении позднее: «…если бы не чувство долга и не твердая преданность этих товарищей нашей организации и нашей революции, вполне возможно, не было бы и АНК, в который можно было бы вступить после того, как молодежь устремилась потоком из страны после восстания в Соуэто» [1067] .

1067

ОИДЦМ. Фонд АНК (Лусака). African National Congress. National Consultative Conference. June 1985. President’s Statement to Conference, p. 11.

После убийства школьников в Соуэто АНК выдвинул лозунг: «Не скорбите! Организуйтесь!» Подпольное издание АНК «Амандла-Матла» [1068] призывало молодежь вступать в ряды «Умконто», изучать искусство партизанской войны [1069] .

В течение многих лет пропаганда Претории стремилась преуменьшить важность АНК, его влияние на политическую жизнь Южной Африки. «Шедевром», изготовленным правительственным Департаментом информации, стала изданная в 1975 г. книга «Коммунистическая стратегия», которая утверждала: «Лидеры Африканского национального конгресса никогда не были лидерами народа, и организация никогда не была подлинно национальной, как должно бы следовать из ее названия, а события в Южной Африке в последние 10 лет лишили АНК каких-либо претензий на то, что он кого-либо представляет в Южной Африке» [1070] .

1068

Многие из подпольных изданий АНК и компартии распространялись их сторонниками, прибывавшими в ЮАР из Англии. Об этом подробно рассказано в книге КеаЫе К, Kasrils R., Jordan Z. P. London Recruits: The Secret War Against Apartheid. London: Merlin Press, 2012.

1069

Цит. no: Spotlight on… Soweto. World Peace Council – African National Congress Publication. Helsinki, 1976, p. 8–9.

1070

De Villiers C. F., Metrowich F. R., du Plessis J A. The Communist Strategy. The Department of Information. Pretoria, 1975, p. 65.

Первоначально власти ЮАР пытались проводить ту же линию и после событий в Соуэто. Пол («Джимми») Крюгер, министр юстиции и тюрем, заявил в августе 1976 г., что генеральный секретарь АНК Оливер Тамбо «безуспешно пытался рекрутировать молодежь» [1071] . Но вскоре развитие событий подтвердило правильность слов Тамбо, сказанных в Алжире в августе 1976 г., о том, что противостояние народа и угнетателей будет расти [1072] , и язык Претории изменился. Комиссар полиции в июле 1977 г. уже признавал, что «беспорядки среди черных… привели значительное число новобранцев в террористические движения» [1073] . Претория начала сетовать на то, что черная молодежь, вывезенная из страны «контрабандным путем для обучения террористическим военным методам, возвращается обратно в Южную Африку, чтобы совершать акты терроризма, во многом используя те же стратегию и тактику, что и раскрытые во время Ривонийского процесса». При переводе на «нормальный» язык эти слова означали, что молодые южноафриканцы, добровольно вступившие в ряды АНК, после получения навыков ведения боевых действий, стали проводить операции на территории своей страны, сохраняя традиции первых операций «Умконто».

1071

Rand Daily Mail, Johannesburg. 1976. 20 August.

1072

Morning Star, London. 1976. 7 July.

1073

South African Digest, Pretoria. 1977. Week ending July 29, p. 12.

Измышления об антинациональном характере АНК распространялись представителями властей и на политических процессах. «Обвинение покажет, – говорил прокурор в речи на суде в июне 1977 г. над 12 активистами АНК (среди них был и Мосима Сехвале, ставший в 1994 г. премьером центральной провинции ЮАР – Хаутенга, а с 2008 г. министр человеческих

поселений, то есть жилищного строительства), что АНК является подставной организацией, которая используется для достижения целей Южноафриканской коммунистической партии, что означает подчинение национальной революции черных марксизму-ленинизму, и что реальным результатом успешной революции, совершенной АНК, была бы замена нынешнего правительства русско-марксистским правительством с господством белых. Будет доказано, что 12 обвиняемых не только были террористами, но и участвовали в продаже национального освобождения черных России» [1074] . Таким образом, наряду с использованием привычного жупела «марксизма-ленинизма» Претория пыталась представить себя чуть ли не защитницей национального освобождения черных от козней АНК!

1074

ОИДЦМ. Фонд Юсуфа Даду. Записи о «Процессе над 12 в Претории».

Хотя непосредственным противником режима во время «беспорядков» 1976–1977 гг. была во многом молодежь, поддерживавшая движение «черного самосознания» [1075] , власти Претории хорошо сознавали, кто для них наиболее опасен. Накануне введения в октябре 1977 г. запрета на 17 организаций, большинство которых находились под влиянием идей «черного самосознания», Крюгер заявил: «Движение черного самосознания в Южной Африке превратилось в движение за власть черных, в которое проникли члены АНК» [1076] .

1075

Об этом движении см.: Макаров А. Борьба африканского населения ЮАР: 70-е годы XX в. М.: Наука, 1981.

1076

Цит. по: Sechaba. 1978. 1st Quarter, p. 5.

Несомненно, имелась взаимосвязь между движением «черного самосознания» и АНК, хотя ее степень и формы еще требуют исследования. Примером такой связи является участие в деятельности АНК Нкосазаны Дламини, вице-президента Организации южноафриканских студентов (САСО). Нкосазана, которая многие годы входила в правительство ЮАР, а ныне является председателем Комиссии Африканского Союза, была в контакте с подпольными структурами АНК еще до июня 1976 г., а вскоре после отъезда из ЮАР в составе делегации АНК приняла участие в состоявшейся 30–31 октября 1976 г. в Аддис-Абебе Чрезвычайной международной конференции против апартеида.

После поражения американцев во Вьетнаме в 1975 г. руководство АНК стремилось использовать опыт международного движения солидарности с этой страной в 1960-х и начале 1970-х гг. для расширения поддержки освободительной борьбы в Южной Африке. Раньше это было нелегкой задачей, так как в ЮАР как бы «ничего не происходило» [1077] , но после достижения независимости Мозамбиком и Анголой международная солидарность с борьбой в южноафриканском регионе получила новый импульс, и эта конференция помогла группам солидарности и движения против апартеида в различных европейских странах лучше понять ситуацию в Южной Африке. Основную роль в ее организации сыграли Джосайя Джеле и Джозеф Нхланхла – представители АНК соответственно во Всемирном совете мира и ОСНАА.

1077

Беседа с Дж. Джеле. М., 20 октября 1975 г.

По словам Тамбо, к тому времени АНК уже установил контакты со Стивеном Бико и другими лидерами САСО и Конвента черного народа и уже назрел вопрос о встрече с ними: Бико и его коллеги признали, что АНК является лидером революции и что они должны были действовать «в контексте широкой стратегии нашего движения». Но попытки «вывести Стива из страны окончились неудачей» [1078] , а вскоре, 12 сентября 1977 г., он погиб после ареста от рук полицейских.

В этот критический период снова возросло число бойцов «Умконто», принимаемых в СССР на учебу; всего в 1976–1978 гг. оно составило 140 человек [1079] . Однако было бы неверно сводить нашу помощь только к военным делам.

1078

Tambo О. Preparing for Power. Heinemann. L., 1987, p. 126.

1079

Brief Report of the Revolutionary Council, p. 6.

Не менее важно, кончено, была и постоянная политическая и дипломатическая поддержка СССР освободительной борьбы в Южной Африке, будь то в ООН, других международных организациях, или в двусторонних контактах с зарубежными странами и партиями. Справедливо и полезно будет сравнить такие действия с позицией ведущих стран Запада в тот период. Хорошо известен так называемый «Меморандум 39», подготовленный в 1969 г. под руководством Генри Киссинджера, занимавшим тогда пост советника президента США по национальной безопасности, в котором оправдывалось сотрудничество с расистскими режимами. Но есть и другой документ, менее «знаменитый», но не менее интересный, циркуляр, направленный в том же 1969 г. главам английских диппредставительств в Африке из министерства иностранных дел и по делам Содружества (я обнаружил его в Национальном архиве в Великобритании). В нем говорится: «… вы свободны поддерживать открытые, но отдельные, в разумных пределах контакты с политическими лидерами [“различных освободительных движений на Юге Африки”], хотя вы не можете оказывать им помощь». При этом понятие «разумные пределы» определялось довольно жестко: