Горячее сердце
Шрифт:
Добош уточнил:
— Это, пожалуй, Оскар Янович, попытка во второстепенном… точнее бы сказать… утопить, затопить, потопить… В общем, скрыть главное… А в главном Доменов, как вы увидите далее, далеко не откровенен… Прочтите две характеристики, данные на Доменова в разговоре сослуживцев и в письме председателя правления Уралплатины Ломова, а потом вернемся к вопросу искренности… откровенности заместителя председателя правления, технического директора Уралплатины… Найдите лист с заголовком: «Из разговора Тарасова с двумя сослуживцами».
— Нашел. А кто такой Тарасов?
— Главный механик треста. Весьма примечательная фигура. Его родословная в буквальном
— Понятно, понятно, продолжать не нужно. Посмотрим, что же говорит о своем коллеге этот бывший золотопромышленник и колчаковец… О, как высоко он оценивает его: «Технический директор — человек умный, пробойный, с недюжинными способностями и организаторским талантом, вышел из простой среды…» Простите, неправильно прочитал… «Из пролетарской среды». У этих бывших все, кто из более или менее бедных семей, все пролетарии! Так… «Своей энергией и волей добился постепенно продвижения от должности смотрителя золотопромышленной фабрики до должности главного химика анонимного общества Кочкарских золотых приисков… Такая карьера и хорошо оплачиваемая должность сделали из него буржуа». — Ногин снял и протер очки. — А что же пишет о нем коммунист Ломов заместителю председателя ВСНХ А. П. Серебровскому?
Оскар Янович осторожно расправил письмо, написанное красными чернилами размашистым почерком:
«Дорогой Александр Павлович! С 1921 по 1923 год я работал председателем Уралплатины. Все это время имел дело — в качестве главного технического руководителя — с Доменовым В. А., с ним мы вместе поднимали это дело. Доменов показал себя преданным делу работником, досконально знающим, следящим за иностранной литературой, особенно английской и американской, человеком с размахом, умеющим рисковать. Узнав о том, что Уралплатина в настоящее время будет входить в состав Союззолота, по просьбе товарища Доменова я обращаюсь к Вам и прошу Вас в своей работе опираться на этого товарища. Я уверен, что Вы заинтересуетесь, так же как и я в свое время, проблемами получения рудной платины. В случае успеха это может произвести целый переворот в платиновом деле. Это письмо я направляю в распоряжение В. А. Доменова с тем, чтобы, когда Вы приедете в Свердловск, он его Вам лично мог передать. С тов. приветом. Ломов. 17 июня 1928 года».
Ногин еще раз посмотрел на дату:
— Совсем свежее письмо.
— Так точно, Оскар Янович… Свежее. А вот сведения, данные московскими чекистами о более отдаленных временах. Но они, по-моему, важнее новых. Как это сказать?.. Они проливают свет… освещают… некоторые стороны деятельности Доменова, о которых он предпочитает умолчать… не касаться… не упоминать… Суть, коротко, такова. Доменова вызывали в Москву для участия в переговорах о продаже уральской платины за границу.
И Добош изложил, как переговоры вел начальник Главного управления горной промышленности Свердлов Вениамин Михайлович, ему помогали Ломов и Доменов. Представителем иностранного капитала был Берн, бывший управляющий приисками анонимной платиновопромышленной компании на Урале. Как выяснилось, с Берном Доменов встречался еще в 1919 году — на съезде
Нынешние переговоры для доверительной, неофициальной обстановки проходили на квартире Свердлова. В конце беседы Свердлов попросил Доменова показать Берну демонстрацию. И передал ему два пропуска на Красную площадь. Там Доменов с Берном провели около часа, а потом пошли на Софийскую набережную. Говорили они громко, есть свидетели их разговора. Они утверждают, что Доменов говорил: «Я лично за то, чтобы сдать Кочкарские прииски в концессию при условии гарантии добычи золота не менее ста пудов по цене один рубль двадцать девять копеек за грамм». Берн спросил: «А Березовские месторождения?» Доменов не задумываясь ответил: «Их тоже целесообразно передать в концессию. При гарантии добычи не менее двухсот пудов по той же цене. — И добавил: — Передайте это Баласу».
Балас, как выяснили чекисты, бывший директор анонимного общества Кочкарских приисков. Подданный Франции.
Берн при расставании заверил:
— Мы отблагодарим всех, кто помогает нам. И в первую очередь вас, Вячеслав Александрович. Постарайтесь вырваться в заграничную командировку… А на первый случай вот вам моя визитная карточка. Я написал на ней адрес Попова. Он живет в Екатеринбурге. Человек со связями. Если понадобится что-нибудь… медикаменты, обувь модная, одежда, дефицитные продукты — обратитесь к нему. Достанет.
Правда, визитную карточку Берна Доменов месяца через два передал Ломову, сказав:
— К Попову не пойду. Подозрительный тип, свяжешься с ним, неприятностей не оберешься!
Ломов передал карточку в ОГПУ. Попов, оказалось, связан с бывшими концессионерами и продолжал верно служить им. Передавал сведения шпионского характера за рубеж… Пришлось его арестовать.
— Так выяснилось, что Доменов не обрывает… не порывает… — Добош никак не мог избавиться от привычки подбирать более точные слова, с тех самых пор, когда он учился русскому языку, и это его мучило. — Думаю, что Доменов пошел на такой шаг — выдачу единомышленника, чтобы показать свою искренность… лояльность… правдивость… В общем, чтобы ему верили, — Добош опять подыскивал слова: — Но самое существенное… значимое… Это запрос… Нет, ответ на наш запрос по неводу ареста Доменова в 1899 году. Уралистпарт прислал письмо… Оно в папке… Да-да, это…
Ногин отыскал письмо.
«Копия. Секретно. Уралобкому ВКП(б). Копии ОблКК ВКП(б), Полномочному Представительству ОГПУ по Уралу.
В отношении процесса по делу «Уральского рабочего Союза» сообщаем следующее. Вот краткие сведения по делу об Уральской типографии из архива Департамента полиции. Седьмое делопроизводство, № 272 1899 года. 1 и 2. «Доменов ввиду несовершеннолетия и данных им обширных показаний… подвергнут гласному надзору…»
— Мной подчеркнуто, Оскар Янович, «ввиду… данных им обширных показаний», — щеки Добоша покрылись нездоровым румянцем, он волновался, он помнил слова отца о беспощадности к тем, кто предает революцию. — Листайте дальше… Там найденные в архиве жандармские дела.
Ногин прочитал вслух:
— «Из дела № 272, том второй. 1899 год. Департамент полиции. 4-ое делопроизводство. Протокол № 134… декабря 11 дня… В городе Златоусте.
«Я, отдельного корпуса жандармов ротмистр Восняцкий, на основании статьи 10357 Уст. Уголовного судопроизводства в присутствии товарища прокурора окружного суда, допрашивая обвиняемого, который в дополнение своих объяснений, данных ранее, показал следующее: «Зовут меня Вячеслав Доменов. Я действительно признаюсь, что…»…