Горячие точки поля
Шрифт:
Поворот к лучшему как будто наметился в следующем туре, когда Блохин провел в ворота ЦСКА три безответных мяча, однако в матче с «Торпедо» мы снова потеряли очко.
И все-таки одну из своих задач выполнили. 9 мая, в День Победы, мы встретились в Москве в финальном матче за Кубок СССР со столичными автозаводцами. «Торпедо» набирало силу, в команде было много молодых способных игроков, и ничья с ними (0:0) в чемпионате не была случайностью. А сейчас, подогретая близостью значительной победы, команда тренера
На 34-й минуте я выполнил угловой слева. Подал мяч на дальнюю штангу, где находился Блохин. Он головой переправил его на нашего центрального защитника Сергея Балтачу, подключившегося в атаку, последовал еще один удар головой и… 1:0!
Этот гол оказался единственным в матче, хотя отличные возможности увеличить счет имели Демьяненко и Евтушенко. Игра была тяжелой, отняла у пас много сил, но цели мы добились — Кубок отправился в Киев. Это было тем более радостно, что вся страна отмечала 1500-летие столицы Украины и трудно было придумать лучший подарок от нас, футболистов, к этому празднику.
А 16 мая мы встретились с харьковским «Металлистом».
Любители футбола старшего поколения, конечно, хорошо помнят, как славились в прежние годы харьковские команды, сколько в этом городе выросло замечательных спортсменов. Но затем наступил длительный период спада, харьковчане утратили место в высшей лиге, докатились даже до второй и, безусловно, с горечью вспоминали былые дни. Поворот к лучшему наметился с приходом нового тренера — бывшего вратаря киевского «Динамо» Евгения Филипповича Лемешко, прошедшего за двадцать лет практической работы с разными командами хорошую школу.
Направляя «Металлист» уверенной рукой, Е. Лемешко вывел команду в первую лигу, а затем вернул и в высшую. С первых шагов в ней харьковчане показали, что не собираются довольствоваться скромной ролью дебютантов. И в Киев они прибыли не для прогулки — были настроены самым решительным образом. Едва начался матч, мы поняли, что сломить их сопротивление будет совсем не простым делом.
В середине первого тайма, когда я владел мячом, против меня грубо сыграл С. Берников. Я почувствовал сильную боль в левой ноге, не сразу смог подняться с земли. Потом сделал шаг-другой, в глазах потемнело. Однако боль тем и коварна, что провоцирует слабодушие. Ей нельзя поддаваться. Ее надо пересилить…
И я побежал. Сцепив зубы.
Однако боль в ноге не смирялась, не отступала, не утихала ни на секунду. Напротив — росла, ширилась, охватывала уже всю ногу железными клещами.
Не отступать!.. Перетерпеть!..
Но каждый шаг давался все труднее. Все же до конца тайма дотянул.
— Вместо Буряка — Веремеев, — приказал в перерыве мрачный В. Лобановский. Нулевой счет никого не устраивал, его — в первую очередь. — Надо забить! Обязательно!..
Из душевой я уже выйти не смог. Команда ушла на второй тайм, и я не знал, как выбраться из кабинки, пока не прибежал доктор Малюта.
— Потерпи, Леня, — сказал он, — завтра посмотрим.
— Я думаю, надо сегодня, сейчас. Сильно болит. Терпеть нельзя.
И с помощью Малюты я заковылял к выходу со стадиона.
Тут увидел Жанну с Оксанкой. Не мог сразу сообразить, откуда они — ведь оставались дома. Жена считала, что матч будет легким.
— А я на такси…
— Почему?
— Увидела по телевизору, как ты упал, поняла, что-то случилось. Ленечка, что с тобой?
— Наверное, ерунда. Ты поезжай домой, а меня на «скорой» в травмпункт, там скажут.
По лицу Жанны текли слезы. Испуганно смотрела на меня дочка.
— Ну ладно, успокойтесь, я же сказал — ерунда какая-то. Разве в первый раз?
Виталий Николаевич Левенец, известнейший на Украине травматолог, можно сказать, крестный отец многих наших футболистов, сказал бодрым голосом:
— Что, захотелось передохнуть?.. Ладно, только ты не очень рассчитывай на это, быстренько вернем на поле.
Но взглянув на рентгеновский снимок, нахмурился и уже больше не шутил.
— В гипс!..
— Что вы, доктор, — взмолился я, — мне через две недели в Испанию.
— Ничего, — отрезал он, — подождет твоя Испания. Никуда не денется. А мы с тобой займемся другим — лечиться будем.
Выяснилось, что в трех местах сломана клиновидная кость. Уложили в постель. До самого утра не сомкнул глаз. О чем только не думал: и о том, что какой я невезучий — так и не увижу чемпионата мира, и о том, что теперь тренерам придется подыскивать кого-то на мое место… Словом, невеселые мысли не покидали меня.
Но постепенно росло чувство протеста: нет, я не сдамся, сделаю все, чтобы поправиться как можно быстрее, я буду играть, обязательно!..
На следующий день на протезном заводе мне изготовили специальное приспособление, позволяющее опираться на травмированную ногу. Я уехал на дачу, хотел побыть один.
А наша сборная пока что отправилась в Швецию на контрольный матч… Дни и часы тянулись мучительно долго. Время остановилось — оно замерло тогда, когда я упал в матче с «Металлистом».
Но через несколько дней меня разыскал Владимир Игоревич Малюта. Отдышавшись и протирая очки, он вдруг весело глянул на меня и сказал:
— Тебе просили передать привет.
— Кто?
— О, многие. Например, доктор Мышалов…
Савелий Евстеевич Мышалов, врач сборной страны, конечно, беспокоился о здоровье каждого из нас, и в этом не было ничего необычного.
Малюта помедлил немного, затем не выдержал и выпалил:
— Он просил передать, что тренеры рассчитывают на тебя, считают, что ты заслужил поездку в Испанию.