Горячий угон
Шрифт:
Другого ответа Валера не ожидал – Толстяк всегда хотел есть.
– Давай тогда гони к немке. Заодно и перетрём одну тему. Я через полчаса подъеду.
«Фрау Марта» располагалась на набережной, в нескольких десятках метров от Дона. Когда Валера зашёл в кафе, Сёмка уже ждал за темным деревянным столом. Мебель, как и весь интерьер, была стилизована под крестьянскую избу – все нарочито грубое, тяжелое, основательное… В большом зале народу было немного, официантки – расторопные девушки в национальной одежде: пышных белых кофтах, синих корсажах, белых фартуках, украшенных разноцветными вышивками, цветастых юбках со сборками, белых гольфах до колена и синих чепцах, привычно носились по залу
Перевозчик сделал обычный заказ: жареные колбаски с тушеной капустой, черный хлеб, смалец, двести пятьдесят водки и по кружке светлого пива. Пышногрудая Оксана быстро обернулась, уставив стол тарелками, дымящейся жаровней с ароматными баварскими колбасками, запотевшим графинчиком, и пенящимися высокими кружками.
– Ну, давай, за удачу! – Валера поднял покрытую инеем рюмку. Они чокнулись, выпили ледяную водку, закусили бутербродами со смальцем и навалились на горячие колбаски. За окном усталые люди спешили по домам после трудового дня, а они неторопливо потягивали пиво и наслаждались немецкой кухней.
– Конечно, так лучше, чем пахать на дядю, – сказал разомлевший Толстяк – он быстро пьянел. Гораздо быстрей, чем наедался. – Что хотим, то и делаем. Да?
– Не знаю, – мрачно ответил Валера. – Ешь давай, пока мы не по звонку в столовку строем ходим…
– Типун тебе на язык, – нахмурился Сёмка. И тут же снова повеселел. – Я знаешь, что думаю?
– Ну?
– Тут же все немецкое, а девчонок по-нашему зовут! Надо им и имена немецкие дать! Вот, Оксанка пусть будет Мартой!
Оксана, которая могла быть Мартой, услышав своё имя, повернулась на миг и снова отвернулась: она помогала бармену менять пивные кеги – прикатила полную, которую бармен подсоединил к аппарату для розлива, а пустую укатила в подсобку.
– Пусть будет, – согласился Валера. И без всякого перехода сообщил:
– Я на «софронке» в пятьдесят первый бокс «КИА» поставил…
– Новая?
– Нет, но вполне приличная.
– А нафиг она нам? – Толстяк даже жевать перестал от удивления.
– Да она брошенная стояла… Не проходить же мимо! На халяву досталась. Посмотри, что с ней можно сделать: на запчасти разобрать или целиком какому-нибудь колхозану впарить…
– Не дело это, по мелочам размениваться, – проворчал Сёмка. – Но раз уже взял… Ладно, позвоню Бамперу, пусть подтягивается, посмотрим, прикинем, что с ней делать. Только он бухтеть будет, сто процентов! Он вообще считает, что мы должны постоянно вместе работать. А ты – то с нами дело делаешь, то без нас…
Перевозчик вскинулся, как ужаленный.
– А кто он такой, этот твой Бампер?! Он мне никто! Если ты его начальником считаешь, то можешь с ним и работать! А я и без вас обойдусь!
Толстяк поднял ладони.
– Ладно, ладно, чего ты в бутылку полез? Придумаем что-нибудь…
– Тогда разбегаемся, – Валера подозвал еще не ставшую Мартой Оксану и расплатился.
Раньше он жил в общежитии таксопарка, потом снимал шестнадцатиметровую «однушку» в Западном микрорайоне, но, познакомившись с Ритой, переехал в комфортабельные двухкомнатные апартаменты с большой кухней, просторными службами и окнами, выходящими на Октябрьский парк.
Конечно, выходило накладно, но не мог же он привести красотку-модель в какой-нибудь хлев!
В квартире пахло чем-то пригорелым, под вешалкой валялись черные босоножки на толстой платформе и высоченном каблуке – на них пришлось выдать подруге пятьдесят тысяч. Когда Рита их надевала, то была на голову выше него. Валера нагнулся и аккуратно поставил туфли рядышком – ему нравилось трогать ее вещи, собирать разбросанные по квартире трусики, колготки, кофточки, которые впитали в себя энергетику ее тела… И он никогда не возмущался по этому поводу. Больше того, когда он обучал ее водить машину, а она по команде «налево» повернула в противоположную сторону и врезалась в забор, он и тогда не разозлился. Вышел, осмотрел разбитый передок «Опеля», прикидывая стоимость ремонта, и слушая, как она оправдывается: «Я не виновата, это просто по-женски: у нас же другое мышление, мы иногда путаем стороны»…
– Привет, это ты? – раздался звонкий голос из кухни. – Иди скорей за стол!
На ужин Рита пожарила полуфабрикатные пельмени. Это было необычно, она чувствовала себя героиней и держалась скромно, но торжественно, явно ожидая похвалы. Валера уже наелся мяса до отвала, но отказаться при таких обстоятельствах было невозможно, поэтому он старательно обмакивал каждый пельмень в сметану и, изображая удовольствие, отправлял в рот.
– Вкусно приготовила, молодец, Ритуля!
– А то! – гордо ответила она и плотней запахнула халат, чтобы в глубоком вырезе не было видно маленькую грудь. Грудь была вполне симпатичная и Валере нравилась, однако девушка комплексовала из-за размера, поэтому бюстгалтеры носила только на подкладке. Но дома она ходила вообще без белья.
– Видишь, я умею готовить, просто времени нет. Хотя, вообще-то, модели никогда не занимаются домашним хозяйством…
Валера уважительно покивал, признавая необыкновенные достоинства своей сожительницы или, как стало модно говорить – фактической жены.
На самом деле Рита никогда не была моделью, хотя нередко вспоминала эту туманную часть своей биографии, которая, впрочем, ничем не подтверждалась. Танцовщицей в ночном клубе «Цепи» она действительно работала, полгода трудилась в стриптиз-шоу «Красный Занавес», благодаря которому они и познакомились. Потом, под влиянием Валеры, она резко изменила жизненный курс, взялась за ум и устроилась в ресторан официанткой. Эпизоды ее действительной жизни были отражены на многочисленных снимках, собранных в нескольких альбомах: она считала себя красавицей и любила фотографироваться. Это мнение было немного преувеличено, но высокий рост, длинные стройные ноги, подтянутая худощавая фигура, общая ухоженность и новая фирменная одежда действительно выделяли Риту из общего ряда и привлекали мужские взгляды, переводя девушку в категорию «элитных телочек», что сглаживало ее несколько завышенную самооценку…
– Как у тебя успехи? – спросила она, многозначительно улыбаясь и облизывая губы влажным острым язычком. – Работу нашел?
– Наклевывается один бизнес, – неопределенно произнес Валера. – В течение месяца, думаю, получится пол-лимона снять…
– Только чтобы без обысков и арестов! Имей в виду, передачи я тебе носить не буду!
– Конечно! – кивнул Валера, в голосе невольно появилась горечь. – Модели передачи не носят…
Настроение у него испортилось, и Рита это заметила.
– Ладно, не обращай внимания! Мало ли что я болтаю… Это же у женщин часто бывает: говорят совсем не то, что думают!
Она встала, обошла стол, села к нему на колени, обняла, прижалась всем телом.
– Хочешь выпить?
Он пожал плечами. Пить особо и не хотелось, но надо: если Рита учует, что он где-то пил, а дома отказался, то без скандала не обойтись…
– Давай!
Рита прошла к холодильнику, на столе появилась початая бутылка водки.
– Ну, я же один не буду! Садись тоже, поужинаем по-семейному…
– Вечером?! – Рита заколебалась и посмотрела на стенные часы: она каждый день собиралась сбросить еще несколько килограммов, хотя ожирение ей и так не грозило.