Господь нам судья!
Шрифт:
Утро прошло в спешке и нетерпеливом ожидании. Хотя времени на то, чтобы собраться и позавтракать, было предостаточно, желание как можно скорее увидеть Андрея заставляло молодую женщину бежать впереди часов.
Наконец, Лиза спустилась в ресторан. Любимый был уже там.
– Привет, Лисёнок!
– Привет, Андрюша!
И ничего более не надо, чтобы быть счастливыми. Каждое утро бы начинать с этих слов. На собственной кухни. И пусть это лишь мечта. О том, что она не сбудется, думать не хотелось. Как, собственно, и о скором расставании.
После
В автобусе место рядом с Лизой оказалось подозрительно пустым.
– Сотникова позвонила, сказала, что не поедет, - прокомментировала Татьяна Павловна.
– Решила задержаться в Брянске. Причину, к сожалению, не назвала. Так что есть одно свободное место.
Да, видимо, у Надежды Викторовны с её кавалером действительно всё серьёзно, раз она решила остаться. Что ж, если так, Лиза только рада за неё.
Радости прибавилось, когда подошёл Андрей:
– Надеюсь, ты не против?
Лиза подвинулась к окну, уступая ему место.
Летит карета по снежному полю, увозя принца и принцессу куда глаза глядят. Что там за поворотом: престол в сказочном королевстве или каторга во глубине сибирских руд - неважно. Конечно, умом Лиза понимала, что карета - всего лишь туристический автобус, и везёт он пассажиров в город Болхов. Но как хорошо рядом с Андреем представлять, что попала в сказку!
Татьяна Павловна что-то говорила про Екатерину Вторую - будто бы не Христиан Август её отец, а князь Трубецкой, с которым её матушка ставила мужу рога. Что за бред? А впрочем, какая разница, чья она дочь?
Казалось, всего пять минут прошло, прежде чем автобус остановился у невысокого оранжевого здания с куполами и белыми арками. Монастырь стрелецких вдов, которым несправедливые законы того времени запрещали выходить замуж. Оставалось только три варианта: либо уйти в монастырь, либо коротать своё век в одиночестве и нищете, либо погрязнуть в грехе блуда.
Внутри храма путников встретил батюшка. Он охотно рассказывал про историю икон, которые можно было увидеть в храме, про монахинь-рукодельниц, вышивших для украшения интерьера чудесные рушники.
Потом был короткий переезд на Площадь двух храмов - как Лиза и Андрей назвали про себя это место. Один храм желтоватый с синими в звёздочку куполами и колокольней с золотым шпилем. Другой - красный с белыми полосками и чёрными куполами. При нём также стояла колокольня. Лиза сперва подумала, что речь идёт о ней, когда экскурсовод говорила о самой высокой в области. Но нет - вскоре из окна автобуса она увидела колокольню двое выше. Её построил купец в замаливание своего греха. А грех его был в том, что он выкупил из табора приглянувшуюся ему цыганку. Но девушка, мнения которой никто и не подумал спрашивать, очень любила волю и в его богатом тереме чувствовала себя птичкой в золотой клетке. В конце концов, не в силах вынести этих мук, она выбросилась в окно и разбилась насмерть.
– Несерьёзно как-то, - прокомментировал Андрей.
– Лучше б сделал что-то хорошее для людей, полезное.
– А колокольня - это разве не хорошее?
– По мне, больше похоже на попытку подкупить Бога. Разве Господу шикарные хоромы нужны? Его надо в душу впустить. Иначе это так - показуха.
– Наверное, ты прав, - пожала плечами Лиза.
Только что же делать самой, чтобы замолить свой грех? Будь она так же богата, как тот купец, пожалуй, построила бы школу для деревенских детей, больницу для малоимущих, занялась бы меценатством...
– А что бы ты сделал на месте этого купца, чтоб грех замолить?
– Честно, не знаю, - лицо Андрея стало задумчивым.
– Наверное, построил бы, наверное, школу, больницу, ещё поддерживал бы поэтов и художников. Но я не покупал цыганок и насильно не удерживал. Поэтому точно сказать не могу.
Следующей остановкой был другой берег реки, наполовину покрытой льдом. Два берега соединял дощатый мостик. Издалека хорошо просматривалась и высокая часовня, и собор с голубыми куполами.
Во дворе располагалось кафе, в которое туристов тут же повели на обед. Последний раз с Андреем за одним столом ... Или всё-таки не последний? Может, Всевышний смилуется?
Путь от Болхова до Белёва пролетел так же стремительно. И вот уже автобус останавливается у окружённого лесами храма из красного кирпича. Но в храм туристов не повели. Их путь лежал в дом-музей Василия Андреевича Жуковского - он же краеведческий музей.
Но не только благодаря Василию Андреевичу был знаменит этот город, получивший своё название то ли из-за поверья, будто в здешних лесах живут белые белки, то ли из-за легенды про белого льва. Кто не слышал про белёвскую пастилу? А про белёвское коклюшечное кружево?
Однако подробнее об этих промыслах туристам рассказывали уже в другом музее - в Доме традиций, представлявшем из себя двухэтажное бревенчатое здание.
Слушая, как плетутся кружевные воротники и шали, Лиза с огорчением понимала что ей никогда этому не научиться. Хотя если когда-нибудь обуздать боящиеся глаза и доверить это дело рукам (разумеется, в присутствии мастера-наставника) - кто знает...
Куда меньше сложности представлял собой процесс приготовления пастилы. Растереть запечённые яблоки в пюре, взбить массу с яичным белком и сахаром. Одну часть высушить, другую оставить, чтобы потом ею же промазать хрустящий яблочный пласт. И потом снова высушить. Наверное, худо-бедно Лиза смогла бы её приготовить.
Когда сотрудница музея закончила показ процесса, туристы устремились наверх пробовать результат. И сама пастила, и травяной чай - всё оказалось удивительно вкусным. Поэтому чтобы устоять и не купить десяток коробок этого чудесного лакомства - это надо было иметь огромную силу воли. Ни у Лизы, ни у Андрея таковой не нашлось.
Уже в автобусе, забрасывая на верхнюю полку пакет с белёвской пастилой, молодая женщина окинула прощальным взглядом гостеприимный музей. Это конечный пункт. Дальше - Москва, потом - электричка до Балашихи, если успеется. Если же нет - придётся ехать на Щёлковскую, может, автобусы ещё будут ходить. На совсем уж худой конец есть гостиницы, хостелы. Но об этом лучше подумать по приезду. А сейчас - просто быть счастливой оттого, что Андрей рядом.