Господин Посредник
Шрифт:
Парни захохотали, посыпались шутки, кто-то протянул флягу, клянясь, что в ней самое лучшее вино западных островов. Энгард вдруг посерьезнел и поднес к губам правую ладонь.
– Этак вот просто и не снимешь, – прошипел он, слюнявя пальцы. – Так, это тебе, – и он, содрав с безымянного пальца перстень с огромным рубином, протянул его юноше, который первым ринулся стирать с него кровь своей рубашкой, – а это, – и на его ладони появилось кольцо с несколькими мелкими бриллиантами, – вам. Пропейте за мое здоровье.
Филины затихли.
– Господина Иллари ко мне, – приказал я уже властным голосом, – и господина нотариуса. Так… бумаги я забрал, Энни. Воэнское поместье они разнесли, убили кухарку, кучера и конюха. Дайниз с Бэрдом где-то здесь. Сейчас мы едем в Град… к господину конюшему левой стороны.
Энгард встрепенулся и забрал у меня флягу.
– Я сдал им бумаги. И тебя тоже.
– Я понимаю, – кивнул я. – Нам повезло, мы примчались в поместье как раз в тот момент, когда ублюдки Сульфика рылись в библиотеке. Представляешь, они не смогли найти папку! Двое девочек… они остались живы.
– А…те? !
– Ну что – те? Понятное дело… нас было четверо.
– Что теперь?
– Дело закончено. Нас ждут в Граде, папка у Иллари, остальные бумаги у меня. Мне предстоит принять решение…
– Какое?
– Мы плывем в Йош, и у меня еще есть в запасе время. Главное – Град, Энни. Тебе нужно продержаться, совсем немного. Там, у них…
– Я понял.
Он сполз со стола, осторожно распрямил руку, застонал и повернул ко мне бледное лицо:
– Я не знаю, где моя одежда. Как глупо, а?
В подвале появились Иллари и Каан. Академик мельком оглядел Энгарда, покачал головой и сказал:
– Времени еще около часа. Нужно переодеться и…
– …и ехать, – с раздражением заявил Каан. – Туда не опаздывают, ты слышал?
– Забирайте его, – распорядился я. – Да найдите ему хоть плащ, что ли!
Каан увел раненого, и мы остались одни. Иллари потер лоб, криво усмехнулся и понюхал чужую флягу, так и оставшуюся на столе.
– Все, – коротко сказал он.
– Торг, – отозвался я.
– Да, – кивнул он.
Я забрал у него вино и двинулся к выбитому окошку.
– Все это стоило крови? – произнес я, не оборачиваясь. – Стоило Теллы?
– Ты давно не мальчишка, – негромко проронил Иллари.
– К сожалению, – согласился я и вылез наружу. – Бэрд, Дайниз! Где вы?
Во дворе суетилось довольно много народу. Из склада до сих пор вытаскивали трупы, их грузили в большой темный фургон, стоящий посреди двора. Я присел на валявшееся под окном бревно, втянул носом еще теплый вечерний воздух и вновь приложился к фляге. Из-за ворот появились знакомые фигуры.
– Бэрд, ты отправляешься на «Бринлееф» вместе с нашими офицерами. Дайниз, тебе следует вернуться в Воэн и навести там порядок… тебя проводят.
– А граф Энгард? – встревоженно спросила женщина.
– Он покидает столицу. Мы вернемся через месяц – может, раньше, может, нет.
– Князь, – нетерпеливо позвали меня, – господин нотариус ждет вашу милость!
– Распорядись насчет порядка, – кивнул я Бэрду и поднялся на ноги.
Карета неспешно въехала в ворота, и я услышал, как гулко опустилась за ней тяжелая старинная решетка. Кучер натянул вожжи, чьи-то руки тотчас же распахнули левую дверцу, в лицо мне ударил яркий желтый свет лампы. Двое гвардейцев в высоких шлемах с орлиными крыльями почтительно, но твердо вытащили нас наружу.
Лампа поднялась повыше. Прищурившись, я сумел разглядеть высокого сутулого мужчину, закутанного в белый плащ. Держа свет над головой, он внимательно оглядывал наше оружие.
– Пистолеты оставить здесь, – безапелляционно приказал он, и мы опустошили кобуры.
Энгард поправил роскошную шляпу с парой алых перьев; человек в белом коротко двинул головой, и наряд гвардейцев, сомкнувшись вокруг нас, двинулся в сторону величественной квадратной башни, возвышающейся над довольно тесным двором. Гвардейцы остались в холле, а нам пришлось подниматься на второй этаж.
Я слышал тяжелое дыхание Энгарда – ему было уже получше, но волнение, хорошо мне понятное, давило графу на грудь. На меня, как ни странно, мрачное величие действа не производило особого впечатления. Наверное, потому, что я уже видел себя в уютной кают-компании «Бринлеефа», который разводил сейчас пары.
Наш провожатый остался перед высоченными дверями, черными, с зеленым лаковым узором. Двери распахнулись. Энгард набычился, шагнул на сверкающий паркет и остановился. Я встал рядом с ним.
Посреди затянутого в тяжелую зеленую ткань зала недвижно стояли двое – приземистый седобородый мужчина в бархатном сюртуке с толстой серебряной цепью на груди и молодой, коротко стриженный парень, кутающийся в длинный плащ, полностью скрывающий его фигуру.
– Ну, что там у вас, граф? – довольно раздраженно спросил бородач. – Судя по тону письма, речь идет об интересах короны. Поверьте, у меня совсем не так много свободного времени, как хотелось бы…
Энгард шагнул вперед и молча протянул ему папку.
Человек с цепью распахнул ее, скользнул глазами по первому листу… вот лист полетел на пол… следующий… и я увидел, как он нервно облизнул губы.
Его молодой спутник, заглянув к нему через плечо, звонко щелкнул пальцами – теперь бумажки сыпались на пол стремительно, одна за другой.
– Немыслимо… – засопел молодой.
– Хокана сюда! – рявкнул седобородый. И он, захлопнув папку, повернулся к нам.
– Ваши заслуги перед короной, господа, будут оценены наивысшим образом, – слова, похоже, давались ему с трудом: он был очень взволнован.