Господин Посредник
Шрифт:
Энгард вдруг пошатнулся и оперся на мое плечо.
– Что с вами, граф, вам плохо?
– Он после пытки, – коротко объяснил я, ища глазами хоть что-нибудь, похожее на кувшин.
– Пытки?! Пытки?!
– Умоляю, ваша светлость, – прохрипел Энгард, – не обращайте внимания.
– Да найдите же вина, канцлер! – рявкнул бородач, и молодой, скользнув по паркету, подлетел к нам с невесть откуда взявшимся хрустальным графином.
В зале уже появились люди; все листки, упавшие на пол, были мгновенно собраны и уложены в папку, которая исчезла вместе с молодым канцлером. Конюший левой стороны
– Мы хотели бы попросить разрешения удалиться…
– Вы будете вызваны, – деловито сообщил нам бородач, от раздражения которого уже не осталось и следа. – В ближайшее же время. Насколько я понимаю, вы, граф, имели желание получить соответствующий патент? А вам, князь, никак не повредит орденская лента на шею – она весьма красит молодых людей ваших амбиций…
– Через месяц, – устало улыбнулся я, – если будет угодно вашей светлости.
– Вы очень благоразумны, юноша, – понимающе усмехнулся конюший. – Примите мою благодарность, господа…
Удивительно, но Энгард нашел в себе силы отвесить прощальный поклон.
Эпилог
– Невероятное дело, – задумчиво произнес Иллари, подбрасывая на ладони тяжелый зеленоватый кинжал. – Так ты говоришь, что взял эту штуку у одного из убитых на мельнице?
– Я уже видел похожий, – вздохнул я, – в подвале у Энгарда. Точнее, в их загородной усадьбе. Там еще был шлем – шлем муарор…
– Мы с Эйно обсуждали эту находку, – Иллари пыхнул трубкой и рассеянно поглядел в иллюминатор. – Подозрения, что муарор неоднократно посещали нашу планету, появились очень давно, но они основывались лишь на слухах, не более. Та находка послужила доказательством. Боюсь, что это, – он указал на кинжал, – тоже доказательство.
– Джардеш? – спросил я.
Иллари помедлил с ответом.
– Ну а кто же еще.
– Как же он с ними связался?
– Не он с ними, а они, и явно через кого-то из торговцев. Цель вполне понятна: по существующим законам они могут застолбить свой интерес к нашей планете только в том случае, если мы призовем их сами. Но не частное лицо, конечно… я теперь начинаю думать, что заговор – только ширма. На самом деле все гораздо глубже.
– Зачем мы им нужны? – изумился я. – Они странствуют среди звезд, а мы?..
– О-о, это дело серьезное. Видишь ли, муарор изолированы. У них нет ни друзей, ни союзников, поэтому их статус равен, в сущности, нулю. Они ведут весьма ограниченную торговлю, буквально каждая сделка обсуждается Контролем, и, собственно, разрешение на сделку дается далеко не всегда. Появление союзников – а ведь у нас в Контроле статус пусть и странный, я даже слышал определение «беспрецедентный», но высокий – сразу повышает их престиж, они как бы выходят из замкнутого круга. К тому же у нас тут тоже есть чем торговать! Но понимаешь, Мат, есть законы, нарушать которые – себе дороже. Да и потом: только глупец становится на сторону неудачника, верно? Теперь мне понятна и роль Уннаса.
Переворот должен был привести на трон болвана, который ради золота станет дружить хоть с самим Гудамой, а отец Уннас, как лицо духовное, выступал в роли ярмарочного
Джардеш, конечно, все это знает не хуже остальных, поэтому его расчет был безупречен. Вот только жадность…
– Ты имеешь в виду Череп? Но мне теперь кажется, что Эйно и Монфор были бы убиты вне зависимости от того, раздобыли бы мы Череп или нет.
– Может быть, и так, но Джардешу хотелось всего и сразу. Ты же сам видишь, что заговор был подготовлен довольно слабо. Много ненадежных звеньев, много болтливых языков. Да и с Энгардом ему, бедному, ну совсем не повезло. Если бы не любопытство графа Дерица, ты вряд ли смог размотать почти весь этот клубок.
Конечно, – Иллари коротко хохотнул и подлил себе вина, – кто мог подумать, что в пеллийской столице встретятся двое друзей – мальчишка-Посредник и юный граф, одержимый манией спасти свои денежки? Да еще и Монфор… Что дало его убийство?
На первый взгляд, да, эффект, конечно, был, но в итоге? Парни Джардеша – а я, кстати, уверен, что в столице орудовали люди из его свиты, – были настолько неосторожны, что привлекли к себе внимание профессиональных сплетников, дальше Энгард где-то что-то услышал, ему стало интересно, и пожалуйста: в руках у вас оказались те самые бумаги Монфора.
– И во всем виновата сломанная мачта, – усмехнулся я.
– Ну, – развел руками Иллари, – мачты иногда действительно ломаются. В сущности, одна случайность не привела бы к таким ошеломляющим последствиям. Но Джардеш сам породил свою первую неудачу: он убил Эйно, и ты бросился в столицу. Дальнейшие случайности были уже для него лишь ступеньками к виселице…
Конечно, в этой истории еще много загадок, ответы на которые мы вряд ли найдем. К примеру, мы не знаем, почему Эйно, умирая, обвинил в своей смерти ни в чем не повинного Монфора. У меня были версии, но…
– Его слова не выходили у меня из головы, – признался я. – А потом и у меня появилась версия…
– Ну-ну?
– Драгоценности, полученные Эйно от Монфора. Те самые, которые пошли на финансирование нашей экспедиции за Черепом. Там была одна безделушка, сокол рода Лэраас, – Эйно при мне показал ее судье Доалла, и тот, знаешь ли, был поражен.
– Да, я что-то такое слышал. И что же?
– Понимаешь, судья потом заявил, что сокол этот поддельный и, хуже того, прибыл он из Ханонго. Вот только подделка какая-то странная, Лоалла долго удивлялся, какой же мастер смог его отлить.
– Та-ак… то есть, если я правильно тебя понял, ты хочешь сказать, что золотишко и камушки попали к Джардешу от муарор?
– Теперь такой вывод напрашивается сам собой, разве нет? Ведь мы уже знаем, что весь тот лом, который Эйно забрал из столицы, был каким-то образом приобретен именно у Джардеша. Просто Монфор почему-то молчал – почему, тут уж я не в курсе, – и Эйно ничего не оставалось, как сделать свои выводы. Неправильные выводы. Но, кстати, заметь: если бы не эти слова, я вряд ли устремился бы в столицу. Может быть, я стал прятаться в каком-нибудь другом месте… может, просто пересидел в Альдовааре. Но он прямо указал мне на Монфора – и я, не думая ни о чем, кроме мести, ринулся на север.