Господство Короля
Шрифт:
Мое дыхание учащается, когда я разглаживаю платье и трогаю волосы в постыдной попытке взять себя в руки.
Не так я хотела снова увидеть Эйдена.
Кроме того, какая-то часть меня на самом деле не хотела с ним встречаться. Джонатан был прав, чувство вины, которое я испытываю по отношению к Эйдену, слишком велико, чтобы выразить его словами.
Я предполагала, что с тех пор, как я переехала сюда, мне придется столкнуться с ним, но я никогда не думала, что это произойдет при таких обстоятельствах.
Мне следовало спросить Джонатана, когда он вернется из медового месяца. Возможно, я была бы более подготовлена, если бы спросила. Или, по крайней мере, не сидела бы на коленях у его отца, посасывая его пальцы.
Эйден остановился напротив отца, его губы сложились в линию, горячая ярость исходила от него волнами.
— Что черт возьми здесь происходит?
Я сглатываю.
— Это не...
— Я говорил с тобой? — Эйден прерывает меня, его внимание все еще приковано к отцу.
Прекрасно. Я заслужила это. Но это не значит, что мне менее больно.
Эйден — последнее, что Алисия оставила позади. Кроме меня, он единственный, кто имеет с ней общую ДНК.
И несмотря на то, что он похож на Джонатана, я чувствую в нем прикосновение Алисии. Но это может показаться жутким, поэтому я не решаюсь высказать эту мысль.
— Я жду, Джонатан, — Эйден кладет руку на стол, встречая взгляд отца, будто он соперник.
Выражение лица Джонатана остается нейтральным. То самое спокойствие, которое он так хорошо носит, не дрогнуло. Как будто его единственный сын не застал его в сексуальной позиции с тетей.
Это просто пиздец.
— Я перед тобой не отчитываюсь, — Джонатан неторопливо делает глоток кофе.
— Значит, ты отвечаешь перед своим членом? И это все?
Мои глаза расширяются и летят прямо на Джонатана, немного боясь гнева, который он обрушит на своего сына. Старший Кинг продолжает потягивать кофе из своей кружки, словно Эйден не сказал то, что сказал. Если бы он не сказал вслух, я бы заподозрила, что Джонатан его даже не слышал.
— Как ты посмел привести эту шлюху в место, которое Алисия называет домом?
Я прикусила язык, но я не могу оставить это без внимания. Не могу. Я могу чувствовать себя виноватой перед Эйденом, но я не позволю ни ему, ни кому-либо другому так обращаться со мной.
Сжав плечи, я смотрю на него, но прежде, чем я успеваю что-либо сказать, Джонатан резко встает, хлопнув обеими руками по столу, и встречает безжалостный взгляд Эйдена своим собственным.
Однако взгляд Джонатана более напряженный, и тик в его челюсти подчеркивает это до пугающего уровня.
— Хватит. Это первый и последний раз, когда ты проявляешь неуважение к ней под моей крышей. Сделаешь это еще раз, и тебе придется отвечать передо мной.
Я хватаюсь за часы, чтобы остановить
Не то чтобы это прощало все, что он сделал — и продолжает делать — но тот факт, что он не позволяет никому, даже собственному сыну, говорить со мной таким образом, что-то значит.
Я не знаю, что именно. Но это так.
— Помнишь, что ты сказал мне в прошлом году? — левый глаз Эйдена дергается. — Часть о том, что я не уважаю память моей матери? Кто из нас двоих не уважает ее, Джонатан? А? Потому что я точно не сижу с ее двойником на коленях.
Его слова врезаются в меня, хотя Джонатан остается безучастным. Мои пальцы продолжают дрожать, и я прочищаю горло.
— Я... я собираюсь уйти.
— Останься. Это мой дом, и если ему не понравится то, что он увидит, он сам уйдет, — говорит Джонатан своим обычным авторитетным тоном, затем обращается к Эйдену: — В конце концов, ты без колебаний женился на дочери Итана.
— Эльза. Ее зовут Эльза, Джонатан, и она не имеет никакого отношения к вашей вражде с Итаном.
Шагнув назад, я направилась к двери. Я не только не хочу оказаться в центре ссоры между отцом и сыном, но и не хочу быть ее причиной. Я не хочу быть свидетелем того, как два человека, которых Алисия любила больше всего на свете, вцепились друг другу в глотки.
Это почти как борьба между королем и мятежным кронпринцем.
Когда я уже подхожу к двери, Джонатан бросает на меня неодобрительный взгляд, вероятно, из-за того, что я ухожу после того, как он настоял, чтобы я осталась.
Мы разные, он и я. В то время как ему все равно, что кричать на Эйдена, мне не все равно. Эта сцена разбивает мне сердце.
Джонатан — безэмоциональный человек. Точнее, его чувства не всплывают на поверхность, поэтому я не ожидала, что у него будут сопливые отношения отца и сына с Эйденом. Но я также не ожидала и такой враждебности. Я думала, что ранняя, неожиданная смерть Алисии сблизит их. Очевидно, нет.
Это, конечно же, не помогает моему чувству вины перед Эйденом. Может, все было бы по-другому, если бы я была рядом с ним после похорон.
Или если бы я не трахалась с его отцом.
Я вешаю голову, хватаю сумку и бегу к своей машине. Мой телефон пикает, и я улыбаюсь, когда на экране появляется имя Лейлы.
Лейла: Ты опаздываешь из-за сексуальных извращений папочки ?
Лейла: Скажи «Да», и я буду платить за обед в течение недели.
Лейла: Это может быть даже ложь. Просто скажи «Да».