Гость из мира Death Note
Шрифт:
Мама издала звук, полный возмущения.
– А ну прекрати ругаться! И как тебе только не стыдно хранить всякий хлам! Она старая, грязная и порванная. Я смотрела: да её зашить уже невозможно. Ты собралась ходить с ней по улице и позориться?!
Алина провела трясущейся рукой по лицу, издавая горестный стон, полный ярости и ужаса.
– Это была моя сумка! – прошипела она дрожащим голосом. – Я сама в состоянии позаботиться о своих вещах. Мама, скажи, что я тебе такого сделала, что ты выбросила мою старую грязную рванную сумку?!
– У тебя полно новых! Как тебе не стыдно жалеть о такой ерунде? – в голосе мамы, как всегда не было ни толики раскаяния. Она была убеждена в своей правоте, и разуверить её в этом не смог бы даже явившийся пред ней Иисус Христос во всей
– Да эти бумажки..! Она была порвана только немного, черт тебя подери! – крикнула Алина, вновь приходя в бешенство от наглости матери. – Дура, – не сдержавшись, рявкнула она и, нажав на отбой, бросила телефон рядом. Затем, закрыв лицо руками, откинулась назад на кровать.
Может, сумку и правда стоило уже давно выбросить, но Алине она очень нравилась, поэтому до сих пор беднягу не постигла печальная участь. Аля даже несколько раз брала её с собой в универ, даже после того случая, когда её порвала сволочь-контролерша, уличив Алину в халявном проезде в автобусе. Каждый раз, меняя сумку, она перекладывала листок, чтобы иметь его при себе, Эл ведь поручил ей беречь эту бесценную вещь. А вчера забыла. Она ошиблась всего один раз, забыв переложить, и эта ошибка будет стоить ей дорого. Мать выбросила белую матерчатую сумку с лежащими там, как она выразилась, ненужными бумажками. Да, эти бумажки и правда были не нужны, это всего-то исписанные черновики по математике. Но там, в отдельном кармашке лежал, аккуратно сложенный, лист из Тетради Смерти. Орудие убийства. Которое ей доверил детектив L, а она не уберегла.
Алина быстро вскочила с кровати, схватила со стола свои ключи и бросилась в коридор. Она выбежала из квартиры, затем вернулась, схватила из шкафчика на кухне пару резиновых перчаток и со всей дури понеслась на улицу, где во дворе стояли мусорные баки. На скамейке недалеко от них сидели несколько незнакомых ей людей, наверное, из другого дома. У входа в соседний подъезд парочка целовалась так самозабвенно, что, казалось, их не разлепит даже ураган Катрина.
В любой другой ситуации Аля никогда в жизни на людях не стала бы копаться в мусорном баке. Но сейчас ей было не до этого. Нужно было во что бы то ни стало найти сумку. Мама выбросила её только вчера вечером, мусор еще не могли увезти, она её обязательно найдет. Надежда на время отогнала отчаяние, и Алина, не обращая внимания ни на то, что она посреди бела дня роется в помойке, ни на то, что помойка эта находиться во дворе её дома, где вероятность быть застуканной соседями равна почти ста процентам, заглянула в первый бак. Затем по очереди во все остальные. Не увидев наверху ничего похожего на её сумку, Алина вновь вернулась к первому баку и ткнула в мусор толстую ветку, которую очень кстати подобрала по дороге от подъезда, и принялась, помогая левой рукой, ворошить помои. Запах стоял отвратный, но спустя некоторое время, потраченное ею на первый бак, она привыкла и перестала ощущать дискомфорт по этому поводу.
В первом ничего не оказалась, и Алина, убирая запястьем правой руки прилипшие ко лбу волосы, перешла к следующему, покрашенному синей краской, вспугнув заодно какого-то тощего серого кота. Вокруг парили, описывая круги, потревоженные мухи, майка прилипла к спине от пота, руки слегка дрожали от волнения, вдобавок ко всем радостям жизни со головы Алины внезапно соскользнули её солнечные очки и брякнулись прямо в контейнер на мешок с рыбьими потрохами. Проклиная все кругом, она вытащила их обратно и сунула в карман джинсов. Аля уже настолько привыкла к очкам на макушке или на носу, что перестала их ощущать, поэтому абсолютно забыла об их существовании и не подумала, что надо бы их снять, перед тем, как нырять в царство помойки.
– Алина, здравствуй, а что это ты там делаешь? – послышалось у неё сзади, когда она принялась за третий бак.
Аля мысленно издала отчаянный вопль, узнав голос соседки с нижнего этажа, которую они пару раз затопили, и та всё бегала жаловаться участковому. Ну чудесно! Уж и нельзя, наверное, было найти менее нежелательного
– Я занята. Не мешайте, – пробормотала Аля, пожалуй, чересчур резко. Благодаря чему возможность распространения новости о её приключениях на помойке наверняка увеличилась как минимум троекратно. Но, по крайней мере, её хоть тут же оставили в покое. «Я занята: копаюсь в помойке, не видно, что ли?!»
Спустя полчаса доведенная до полного отчаяния Алина, буквально сорвала с рук перчатки и со всей силы швырнула их в один из контейнеров. И ругая последними словами себя и мать, которая в очередной раз, видимо, решила потрепать ей нервы, и едва не плача от обиды и злости, пошла обратно к подъезду, одной рукой вытирая со лба пот.
Сколько раз Алина просила мать не трогать её вещи? И всё равно каждый раз одно и то же. Это, наверное, болезнь какая-то – мания всё выбрасывать. Это как противоположность Плюшкина. Если маме на глаза попадется какая-нибудь, по её мнению, ненужная вещь, она тут же будет в мусорке. И зачем спрашивать хозяина, нужна ли она ему еще? Мамуля считает, что она умнее всех на свете. И как всегда её не возможно заставить раскаяться в содеянном. Даже наоборот. Она скорее обернет всё так, что еще и ты сам окажешься виноватым во всем. Черт возьми. Алина со злостью хлопнула входной дверью, чувствуя как глаза все же начинают слезиться. Сколько раз они уже ругались из-за этого? Дело доходило даже до оскорблений: сдерживать просто не было сил. И всё без толку. От мамани нужно было прятать чуть ли не все подряд. Алина вот уже полгода упрашивала отца поставить замок в её комнату, чтобы мама не заходила туда прибираться. Но тот постоянно забывает, то твердит, что у него нет времени.
И что теперь ей делать? Как сказать Элу о том, что ей дура-мамаша выбросила сумку с листом из Тетради. Ведь это, по сути, она, Алина, виновата. Она ведь знала, какая у неё мать: помешанная на выбрасывании ненужных (по её мнению) вещей. И не спрятала сумку. И та отправила её на помойку, на которой Алина ничего не нашла, хотя перерыла все очень тщательно. Наверняка, кто-нибудь спёр. Черт.
Алине было жутко не по себе. Едва вернувшись в квартиру, она плашмя легла на кровати и принялась думать о том, что её теперь делать. Она мучилась, представляла, как будет говорить о произошедшем Элу, и еще больше хотела избежать этих объяснений и своего глупого позора.
Эх, а ведь всё было так клёво. Когда она рассказывала ему всякую глупость, и казалось, что они старые добрые друзья. Эл выглядел таким… человечным что ли, как самый обычный уставший человек. И ей удалось рассмешить его. Алина улыбающимся-то его видела всего каких-то пару раз. Аля не без гордости засчитала это, как своё личное достижение. И было так приятно смотреть на него в этот момент.
Тянуть время. Надо потянуть время. Не показывать ему на глаза. Сегодня не идти в универ, сдаст гистологию потом с другой группой, разрядить телефон, сказать всем, что уехала в деревню. Кто знает, может, к тому времени, как Эл окончательно припрет её к стенке, что-нибудь произойдет. Ей на голову с девятого этажа свалиться цветочный горшок с пальмой (как вариант) и избавит её от необходимости объясняться, одним махом отправив её прямо в рай. Или планы детектива поменяются, и листок ему будет уже не нужен.
====== Часть III. Глава 2. Бомжстайл Алины ======
Домой она вернулась поздно вечером. В мыслях Катя не переставала жалеть, что сегодня дома точно будет маман, и великому гениальному сыщику не представится лишняя возможность проявить фантазию в сочетании со смекалкой для придумывания путей проникновения в запертую квартиру на пятом этаже. Ну, или в конце концов исключительный шанс позагорать на солнышке, сидя на лавочке под подъездом. И главное, что не в одиночестве же! Добрые плешивые коты с удовольствием составили бы ему компанию, их целая куча ошивается возле подъезда (собаки дяди Алины на них нет). Хоть обзаведется лёгким загаром, а то вон какой бледный. Несчастный отчим косится на него каждое утро, словно пытается разгадать, кто перед ним: наркоман или псих, или всё вместе… Сегодня Андрей наконец уехал в свою поездку дальнобойщика, причем с явным облегчением.