Гостеприимная Арктика
Шрифт:
«Полюс холода» северного полушария далеко не совпадает с Северным полюсом и, как полагают, находится на азиатском материке, к северу от Иркутска; по имеющимся сведениям, температура иногда падает там почти до -68° C. Однако этот район представляет собой населенную страну, обитатели которой, вероятно, не больше жалуются на климат, чем жители Лондона или Нью-Йорка.
Поскольку принято думать, что в полярных странах царит вечный холод, конечно, подразумевается, что в них никогда не бывает летней жары. Все обывательские представления об Арктике достаточно далеки от истины; но трудно представить себе что-нибудь более ложное, чем это последнее мнение.
Лето 1910 г. я провел в Канаде, примерно в 50–75 милях к северу от Полярного круга, к севере востоку от Большого Медвежьего озера; и в течение 6 недель температура почти каждый день превышала 30° C в тени. Ночью
Бюро погоды США регистрирует каждое лето температуру выше 32° C в тени для форта Юкон в Аляске, расположенного в 4 милях к северу за Полярным кругом. Наивысшая наблюдавшаяся здесь температура составляла около 38° C в тени.
Продолжая пересмотр ходячих представлений о дальнем севере, мы переходим к вопросу о растительности. При достаточно настойчивом допросе даже те, кто, не задумываясь, утверждают, будто полярная суша вечно покрыта льдом и снегом, сознаются, что они слыхали о полярной растительности. Однако тут же окажется, что они не могут ее себе представить иначе, как «жалкой», «чахлой», «скудной» и притом состоящей исключительно из мхов и лишаев. Если напомнить этим людям, что им случалось слышать или читать о полярных цветах, то последует ответ, что цветы являются исключением.
Между тем К. Маркгэм, в приложении к своей книге «Жизнь Леопольда Мак-Клинтока», сообщает, что ему известны 762 вида цветковых арктических растений и лишь 332 вида мхов, 250 видов лишаев и 28 видов папоротников. Американский ботаник Э.Экблау нашел свыше 120 видов цветковых растений в одной местности, находящейся в 600–700 милях к северу от Полярного круга. При этом интересен не столько самый факт существования там цветковых растений, сколько то, что в числе их оказались такие обыкновенные растения, как камнеломки, мак, альпийская ясколка, мятлик, вереск, дриады (Dryas), осоки, арника, кошачьи лапки (Antennaria), тростник, колокольчик, 16 видов кресса, одуванчик, тимофеевка, хвощи, папоротники и съедобные грибы.
Но если даже мы признаем, что существующие в Арктике виды цветковых растений гораздо более многочисленны, чем виды споровых, мы все еще можем думать, что сами споровые растения там сравнительно более многочисленны и интенсивнее размножаются, тогда как цветковые встречаются редко и вытесняются споровыми. Однако, как правило, это не соответствует действительности. В отдельных каменистых местностях, где слой почвы тонок или совершенно отсутствует, наблюдается преобладание мхов и лишаев, так как последние способны существовать даже на голом камне. Но там, где есть достаточно почвы (а в Арктике это случается так же часто, как и в других областях земного шара), преобладают травянистые растения, причем в некоторых местах, независимо от того, как далеко к северу они расположены, споровая растительность совершенно теряется среди цветковой.
В описаниях полярной суши обычно говорится об ее «бесплодной почве». Это выражение пригодно для того, чтобы окружить полярных исследователей ореолом героизма, но отнюдь не дает читателю правильного представления об описываемой местности. Мы будем ближе к истине, если обратимся за информацией к Эрнсту Томпсону Сэтону: на него полярные луга произвели такое впечатление, что свою книгу, посвященную описанию путешествия в Арктику, он озаглавил «Арктические прерии». Мешэм (являющийся одним из самых замечательных полярных путешественников и первым исследователем юго-западной части о. Мельвиль и южной части о. Принца Патрика) сообщил в своем отчете, опубликованном в Англии в 1855 г., что многие части о. Мельвиль, оказавшиеся не скалистыми, напоминали английские луга; между тем, они находились в 500 милях за Полярным кругом. Северная Гренландия не только является самой северной сушей, открытой до сего времени, но, кроме того, охлаждающее действие морских льдов здесь значительно усиливается холодом с ледников, покрывающих плоскогорье. Однако, спустившись с них на побережье, Пири нашел мускусных быков, пасущихся на зеленых и усеянных цветами лугах, где слышалось пение птиц и жужжание шмелей. Мускусный бык — травоядное животное и питается именно травой, а не лишаями; вместе с тем, подобно карибу, он является самым северным из наземных млекопитающих животных, известных в настоящее время. Отсюда следует, что даже на самой северной суше трава растет в изобилии.
Переходим теперь к замечательному определению «безжизненный», так часто прилагаемому к северу. Из того, что было сказано выше, уже можно до некоторой степени видеть, насколько в действительности «безжизненна» Арктика; но здесь мы поговорим об этом еще подробнее. Во всех трудах по океанографии указывается, что в океане, по мере удаления от экватора к северу, количество животной жизни, приходящееся на единицу объема воды, не уменьшается. На это, конечно, могут возразить: «Называя Арктику безжизненной, мы имеем в виду не глубь морей, а поверхность полярной суши». Но подобная точка зрения диаметрально противоположна мнению такого авторитетного полярного исследователя, как, например, Клемент Маркгэм, бывший председатель Великобританского географического общества. В своей книге «Жизнь Леопольда Мак-Клинтока», на стр. 172, он говорит о «безжизненном Ледовитом океане», в отличив от полярных островов, которые он считает изобилующими животной жизнью.
В арктических «прериях» карибу ходят стадами, в которых насчитываются десятки тысяч голов, а иногда и сотни тысяч; в меньших количествах встречаются мускусные быки. Волки, преследующие оленей, бродят в одиночку или стаями, не более десяти в каждой; но общее количество волков в арктических прериях обоих полушарий, восточного и западного, по-видимому, составляет несколько десятков тысяч. Песцы, как белые, так и голубые, охотятся летом на леммингов (пеструшек), невероятные полчища которых служат пищей также для сотен тысяч полярных сов, канюков и чаек. В Арктике водятся гуси, казарки, лебеди, журавли, гагары и различные виды уток. В период линьки вся поверхность земли на некоторых островах, например на Земле Бэнкса, в 300–400 милях к северу от Полярного круга, буквально становится белой от миллионов гусей, а впоследствии — от перьев, оставшихся на месте их пребывания. Если дополнить это описание, упомянув о шмелях, мухах и других насекомых, наиболее многочисленными и наименее приятными представителями которых являются комары, летающие целыми тучами, то получится картина местности, которая летом далеко не «безжизненна».
«Однако, — могут мне возразить, — наступает зима, когда насекомых нет, а все сухопутные животные переселяются на юг». Это мнение может быть подтверждено цитатами из сочинений полярных исследователей, в особенности старинных. Людям, выросшим, например, в Англии, казалось несомненным, что все живое и имеющее ноги должно к зиме отправляться на юг; это убеждение приравняли к факту и утверждали, будто карибу и мускусные быки покидают осенью такие острова, как, например, о. Мельвиль, а весной возвращаются. Если бы это было правильно, то мои спутники и я, конечно, не могли бы просуществовать, охотясь на сухопутных животных в любое время года под 76° и даже под 80° с. ш. С острова, на котором они родились, мускусные быки, очевидно, никогда не уходят, так как не обнаружено никаких доказательств их пребывания на морском льду. Карибу переходят с одного острова на другой, но при этом они осенью направляются на север так же часто, как на юг. Семьдесят лет назад Мак-Клюр в середине зимы видел множество карибу на северном конце Земли Бэнкса; точно так же и мы в течение каждой зимы, проведенной нами на этом острове, находили на его северном конце больше карибу, чем где бы то ни было в других местах.
Сбрасывание рогов самцами карибу происходит около середины зимы, и даже те путешественники, которые посещают арктические острова только летом, не могут не заметить, что эти рога разбросаны по каждому острову.
Поскольку карибу и мускусные быки не переселяются на юг, волки, живущие охотой на них, тоже остаются на севере. 90% белых песцов уходят как с островов, так и с материка, но не столько на юг, сколько на север: они переселяются с суши на морской лед, чтобы питаться остатками тюленей, убитых, но не целиком съеденных белыми медведями. Лемминги остаются на севере. Большинство сов и воронов перелетает на юг, но некоторые из них проводят зиму на севере. Не менее половины белых куропаток остается к северу от Полярного круга. Зайцы живут зимой приблизительно там же, где и летом.