Государь. Власть в истории человечества
Шрифт:
Кто такие янычары? Кроме прочей османы ввели дань мальчиками от своих христианских подданных (девширме). Дети обращались в мусульманство, получали военную и духовную подготовку и зачислялись в пехотный корпус янычаров. Янычарам были очень долго запрещены любовные связи с женщинами. Изолированные в казармах и от христианского и от мусульманского населения, освобожденные от нормальной семейной жизни и человеческих связей, а тем самым от совести, янычары превратились в послушное и хладнокровное орудие османских султанов».
Баязид, начавший свое правление с удушения брата, передал власть в государстве первому визирю – руководителю совета. Позже, при Сулеймане II, «все верховное могущество сосредоточилось в великом визире». Визирь, главный представитель султана, стал «истолкователем закона, начальником войска и распорядителем султанских милостей». Только в начале своей деятельности штат его чиновников уже превышал тысячи человек. В диван, совет, вошли также бешербеги – правители областей, которых было несколько десятков.
Еще при Алаэддине были установлены обычаи и составлены уставы – Канун, которые вместе с Кораном, Сунной и решениями четырех великих имамов, составили османское законодательство. Позже были учреждены должности судей – кадилескаров, которые наблюдали за соблюдение законов и вели важнейшие тяжбы.
Изгнанные Баязидом эмиры обратились за помощью к Тамерлану. В битве под Ангорой 28 июля 1402 года войско Баязида было полностью разгромлено, турецкий султан попал в плен и через год умер, как говорят, от горя.
После смерти Баязида началась десятилетняя резня за власть трех его сыновей, сопровождавшаяся большой крестьянской войной в Анатолии. К 40-м годам XV века, после отлива армий Тимура из Малой Азии османы возобновили натиск на Европу.
Баязид ответил одному из европейских монархов – по какому праву он ведет свои завоевания:
«Христианин! Ты хочешь знать мои права? Вот они – оружие моей армии. Посчитай их. Узнай также и о моих намерениях. Я завоюю Венгрию, овладею Немецкою землей, повлеку за победою своей колесницею греческого императора. Рим увидит меня в стенах своих: я велю принести корм для моего коня на алтарь святого Петра».
Загад не бывает богат. Конь султана не побывал в Риме. Но дело Баязида было продолжено. В 1453 году турки взяли Константинополь – все, что осталось от Византийской империи, полностью разложившейся к тому времени.
Историк Каллас писал о завоевателе Константинополя:
«Новый султан не обладал ни величием души, ни умеренностью своего отца. Он любил литературу, владел шестью языками, был сведущ в истории. Он покровительствовал итальянскому художнику Беллини. Эти вкусы, редкие у оттоманов, не смягчили суровости его характера. Рассказывают, что когда Беллини должен был писать усекновение главы Иоанна Крестителя, то Мехмед II собственноручно отрезал голову одному невольнику, чтобы дать возможность художнику видить собственными глазами конвульсивные сокращения мускулов. Утверждают также, что он приказал распороть живот 14 пажам, ради того лишь, чтобы узнать, кто из них съел дыню. Вообще, он проливал кровь как воду и никогда не задумывался приносить в жертву людей, не нравившихся ему, обыкновенно приказывая их распиливать надвое. Одного из храбрейших военачальников Венеции, сдавшегося ему на почетных условиях и с гарантиями неприкосновенности, он приказал распилить со словами: «Я обещал пощадить его голову, а не туловище».
Взятие Константинополя сделало Турцию могущественной державой. В конце XIX века энциклопедия «Брокгауз и Ефрон» писала:
«Это было государство, способное выставить в одном пункте армию в 250000 человек, сохраняя в то же время сильные гарнизоны в различных местах обширной территории. Такой рост численности турок объясняется легкостью, с которой они ассимилировали другие народности, притом не только монгольские народности, но и арийские; из среды последних турками делались все те, кто соглашался пожертвовать религией ради приобретения привилегированного положения – а таких было не мало.
Изменение расы ускорялось тем, что гарем турок по большей части состоял из пленниц европейского или кавказского происхождения.
Завоеватели Константинополя представляли из себя большое государство, со сложной администрацией и сложным характером жизни. Сами турки составляли в нем привилегированное, преимущественно военное и чиновничье сословие, но отнюдь не замкнутую касту. Многие турки получали в виде наград или иным способом приобретали значительные земельные владения – чифлики и являлись крупными помещиками, хозяйничавшими в своих поместьях при помощи крепостного труда подвластного христианского населения.
Рядом с крепостным правом существовало и настоящее рабство. Торг невольниками производился в широких размерах.
Духовное управление Мехмед II передал в верховное заведование муфтия иль шейх-уль-ислама, духовного главы всех правоверных, своего рода мусульманского патриарха, назначаемого султаном. Даваемые им постановления – фетвы – имели характер действующего права. Шейх-уль-ислам также стоял во главе суда.
Эпоха могущества Турции продолжалась более 150 лет».
После овладения Сербией, Болгарией, Македонией, Фессалией и завоевания Константинополя, ставшего турецкой столицей Истанбулом, турки завоевали Боснию, Герцоговину, Морею, Албанию, оставшуюся часть Греции, установили свой сувернитет над Молдавией, Валахией, Крымским ханством. Открылась полоса расцвета Оттоманской Империи, превратившейся в одну из могущественнейших держав Старого Света. Обоснование турецкой экспансии давали первые визири, ставшие новым центром силы – «наш закон требует, чтобы всякое место, на котором покоилась голова нашего повелителя, на которое ступала его лошадь, принадлежало вечно его владениям; не корона дает царство, не золото и не драгоценные камни, а железо обеспечивает повиновение; меч и должен охранять то, что мечом приобретено».
Декларированные Османской Портой право силы, а не закона, турецким султаном пришлось позднее ощутить в полной мере – и не только потерей завоеванных земель. Заговоры, мятежи, захват власти сильным привели к утверждению обычая, по которому каждый новый султан казнил всех своих братьев и их сыновей. Междоусобицы и резня всегда начинались еще при жизни старого султана. Проливающий чужую кровь должен быть готов пролить свою. В начале XVII века Ахмед I отменил обычай убивать родню при вступлении нового султана на престол – теперь братьев поодиночке содержали в особых «клетках», куда не допускались женщины. После клетки один из братьев и племянников иногда становился султаном. Султана наследовал не сын, а совершенно неопытный в государственных делах брат. Султанов низлагали и резали их подчиненные – визири и янычары.
Мехмед II умер в 1481 году, после неудачной осады острова Родоса, защищаемого рыцарями ордена иоаннитов.
Французский историк А.Бресе писал в 1860 году в своей работе «Турецкая империя»:
«Наименование Завоевателя, которое оттоманская история дает ему преимущественно пред всеми прочими султанами, он заслужил более всех его наследников по причине увеличения империи, расширившей при нем границы свои на все четыре стороны. Он завоевал две империи, четырнадцать королевств и двести областей.