Государственный Дарвиновский музей Москва

Васильева А.

Чудо жизни

Алексей Никанорович Комаров. Козий пастух. 1930

Алексей Никанорович Комаров (1879–1975) Три борзые 1969. Картон грунтованный, акварель, гуашь. 47,5x70

Проучившись два года в Московском училище живописи, ваяния и зодчества, А. Н. Комаров решил попробовать

себя в роли иллюстратора: он отослал свои рисунки на тему псовой охоты редактору, издателю журнала «Семья охотников» С. В. Озерову и в ответ получил письмо следующего содержания: «Милостивый государь, Алексей Никанорович! Ваши рисунки, несмотря на хорошее мастерство исполнения, в журнале помещены быть не могут. Это не борзые собаки, а какая-то помесь кота с лягушкой. Вы, я думаю, никогда не видели борзых собак…» Однако тут же содержалось приглашение в имение Сергея Владимировича, где художнику было предложено ознакомиться с обитателями псарни — русскими псовыми борзыми. Комаров не замедлил им воспользоваться. Полученный опыт оказался бесценен, впоследствии он очень пригодился при написании серий картин для Дарвиновского музея: «Так вот они какие, эти борзые собаки! ‹…› Я с восторгом смотрю на них, глажу их шелковистую псовину и любуюсь их легкими, ловкими движениями, их побежкой, как на пружинках», — писал мастер.

Уже через неделю Озеров хвалил его эскизы, удивляясь, как скоро художник изучил борзую собаку. Комаров так объяснял свой быстрый прогресс: «Удивляться тут нечему — я полюбил их, а этого довольно, чтобы запомнить, и крепко запомнить». Русские псовые борзые заняли особое место в его сердце, он запечатлел данную породу множество раз не только в живописи, но и в графике. Более того, эти собаки сопровождали его всю жизнь, а самого первого щенка художнику подарил Озеров после того первого, незабываемого посещения.

Анна Семеновна Голубкина (1864–1927) Собаки 1920. Гипс. 13x17x14

Творчество талантливого скульптора Анны Семеновны Голубкиной относится к ярким явлениям в русском искусстве XIX–XX веков. Голубкина училась в классах изящных искусств А. О. Гунста в Москве, была вольнослушательницей в МУЖВЗ, Высшем художественном училище при Петербургской академии художеств, мастерской Ф. Коларосси в Париже, затем у О. Родена. Будучи ярким представителем импрессионистического направления в скульптуре, Голубкина не так известна своими анималистическими работами. Между тем, целые периоды в ее творчестве были посвящены исключительно такой пластике. Произведения хранятся в собраниях Государственной Третьяковской галереи, Государственном Русском музее, Музее-мастерской А. С. Голубкиной в Москве.

В скульптуре импрессионизма язык объемной формы и линии заменялся языком пятна, светотени, формирующей в пространстве скульптурную массу. Характерным примером такого рода пластики является работа «Собаки». Главным приемом здесь стал мягкий, широкий и сочный мазок — след пальца, скользящего по поверхности массы. Первоначальным материалом была глина, переведенная затем в гипс. Художественный образ в импрессионизме — этюд с натуры, протокол мгновенного зрительного восприятия.

Василий Алексеевич Ватагин (1884–1969) Триптих «Павианы» 1 921. Фанера, масло. 115x80, 100x114, 115x80

По замыслу А. Ф. Котса, целый раздел экспозиции музея должен был быть посвящен зоопсихологии (этологии), раскрывающей мир инстинктов у животных. Для него В. А. Ватагин создал триптих «Павианы» — этологи полагают, что из всех современных обезьян социальная организация павианов наиболее похожа на таковую у древнего человека. На левой части — «Павианы в пути» — изображено стадо обезьян, организованно спускающееся со скал. У павианов стадом в несколько десятков голов командует на «коллегиальных» началах группа самых старших по возрасту самцов — иерархов. Когда животные переходят с места на место, они движутся в определенном порядке, который можно назвать походным строем: ядро стада защищено боевыми отрядами самцов — арьергардом, авангардом и двумя боковыми охранениями. На картине показан авангард, состоящий из самцов, за которым следуют самки с детенышами. Замыкают процессию молодые самцы. На отдыхе стадо перестраивается в обороняемый лагерь, этому посвящена правая часть триптиха — «Павианы на отдыхе». В центре — самцы-доминанты в окружении самок и детенышей, мирно расположившиеся на скалах. На третьем плане виднеются силуэты выставленных по краям «часовых». Композиция центральной части произведения — «Павианы и собаки» — посвящена изображению наиболее привлекательной черты павианов — их способности самоотверженно защищать свою семью, вступая в бой с хищниками.

В триптихе использована классическая пирамидальная композиция: центральная часть с главными персонажами вписывается в устойчивый треугольник. В боковых эта конфигурация поддерживается линиями каменных уступов. Очевидно, что пирамидальное построение было выбрано художником совершенно сознательно. В данном случае это решение раскрывает саму сущность явления: самцы павианов иерархически соподчинены согласно своим возрастам. Стремясь подчеркнуть значительность изображаемого, придать ему особую монументальность, Ватагин делает фон (небо в боковых частях и скалы на втором плане в центральной) мерцающе-золотистым, наподобие условного золотого фона византийских мозаик.

Вадим Вадимович Трофимов (1912–1981) Журавли 1969. Металл. 25x30x50

Известный мастер анималистической графики, живописи и скульптуры, основатель анималистической секции при Московском отделении художников РСФСР, заслуженный художник РСФСР Вадим Вадимович Трофимов с 16 лет начал трудиться в Дарвиновском музее, куда его пригласил А. Ф. Коте, супруга которого — Н. Н. Ладыгина-Котс — приходилась Трофимову тетей по материнской линии. Наставником Вадима Вадимовича в рисовании и лепке был сам В. А. Ватагин. Великая Отечественная война внесла свои коррективы в жизнь Трофимова, и в 1942 он предпочел тылу службу в действующей армии. В составе Брянского, а затем Первого Белорусского фронтов художник дошел до Берлина в должности начальника маскировочной службы батальона аэродромного обслуживания, был награжден орденом Красной Звезды, медалями «За оборону Москвы», «За освобождение Варшавы», «За взятие Берлина».

В 1960-е Трофимов изобрел особый вид декоративной скульптуры из металла. Суть нового метода заключалась в том, что лист железа, меди или стали надрезался и сгибался подобно бумажному, рождая в итоге объемное, трехмерное изображение животного. Скульптуры получались обобщенными, создавался узнаваемый знак — символ определенного вида зверя или птицы, в котором выразительно подчеркивались его характерные особенности.

Вадим Вадимович Трофимов (1912–1981) Рыбки в кораллах (скалярии) 1957. Автолитография. 47x64,5

В начале 1930-х В. В. Трофимов начал работать в книжной графике — сначала в издательстве «Детская литература», а затем в «Учпедгизе» и «Просвещении». В 1940 молодого талантливого творца приняли в члены Московского отделения союза художников СССР (МОСХ). С первых дней Великой Отечественной войны он трудился в «Окнах ТАСС», куда его направил МОСХ. Здесь Трофимов создал ряд агитплакатов, лучшие из них приобрели широкую известность — «Выли волки под Москвой», «Ворона в павлиньих перьях» и другие. После войны его талант наиболее полно раскрылся именно в области станковой графики.

Автолитография «Рыбки в кораллах» — произведение, современное по стилю, изысканно-декоративное, отличающееся лаконичностью образа. Художник использовал приемы, характерные для плакатного искусства, — композиция подчеркнуто плоскостная, краски яркие и сочные, их соединения энергичные: красное, черное и золотистое на белом фоне. Три полосатые рыбки образуют ритмичный, почти орнаментальный ряд, отличаясь только, да и то — слегка, расположением плавников. Неизвестно, думал ли Трофимов о японской гравюре на дереве, но в его графике явственно ощущается влияние восточного искусства. Итогом творческого эксперимента по его совмещению с приемами европейской живописи стало своеобразное, подлинно вдохновенное поэтическое целое.