Государство, армия и общество Древнего Египта
Шрифт:
Такие создававшие смуту условия, которые мы описали в общих чертах в средневековой истории Востока, существовали и в Древнем Египте во все периоды его существования. Надписи могут заставить нас поверить в то, что это было идеальное царство – царство, где «добрый бог», окруженный «дорогими друзьями» и «мудрыми князьями», заботился о своей стране как отец, вызывал горячую любовь у своих подданных, страх у врагов и почтение у жрецов как «истинный сын бога солнца». Но, приглядевшись внимательнее, мы видим те же роковые условия, которые всегда в истории Востока приводили к губительным результатам.
В предыдущей главе читатель уже видел, как часто наступали эти периоды политических беспорядков, причем мы знаем лишь о тех, которые продолжались долго, и почти ничего не знаем о кратковременных спорах из-за наследования престола. Цари, воевавшие один против другого, как правило, были всего лишь куклами в руках честолюбцев; это мы можем видеть по надписи, в которой некий Баи совершенно открыто хвалится, что «утвердил царя на престоле его предков» [21] .
Даже могущественные правители постоянно жили в опасности, исходящей от их же родственников; доказательство этого – протокол суда по делу о государственной измене, относящийся ко времени Рамсеса III (IV). Правление этого царя, несомненно, было прекраснейшим: в стране, наконец, наступил мир, сердца жрецов были завоеваны строительством великих храмов и огромным количеством даров. Все, казалось бы, шло благоприятно, но даже в это царствование действовали те губительные подводные течения, которые приводили к быстрому падению каждую династию, и этот царь, возможно, лишь благодаря счастливому случаю избежал гибели. В его собственном гареме возник заговор, во главе которого стояла знатная госпожа по имени Тия, которая, несомненно, была царского происхождения, а возможно, была матерью или мачехой царя [22] .
21
L. D., iii. 202 a, c.
22
Во всяком случае, супруга его отца носила это же имя. Mar. Cat. d'Ab., 1170.
Мы не знаем, кто из принцев был выбран в соискатели престола (в папирусе он упомянут только под псевдонимом), но по письмам женщин из гарема к их матерям и братьям мы можем видеть, как заговор развивался до своего раскрытия: «Волнуйте народ и возбуждайте тех, кто враждебен, чтобы они начали военные действия против царя». Одна из этих дам в письме к своему брату, который командовал войсками в Эфиопии, явным образом приказала ему прибыть и сражаться против царя [23] .
23
P. j. T., 4, 2; 5, 3.
Когда мы видим, как много высших должностных лиц участвовали в этом заговоре или знали о нем, мы понимаем, насколько серьезна такая опасность для всех восточных царств. Я специально показал здесь оборотную сторону такого образа правления и прошу читателя все время помнить, что за всей пышностью и роскошью, которые окружали египетского царя и его двор, скрывалась обстановка, вероятно, не лучшая, чем описанная выше.
Титул царь существовал в Египте с доисторических времен. Знаки царского достоинства фараонов явно возникли в те времена, когда египтяне носили только набедренную повязку и когда признаком, по которому царя отличали от остальных, было то, что он дополнял эту повязку лоскутом шкуры или циновки впереди и украшал ее львиным хвостом сзади. Мы не знаем, сколько времени прошло, пока вожди полудикого народа превратились в божественных фараонов, не можем мы и выяснить, какие войны предшествовали постепенному объединению отдельных областей Египта в одно государство. Мы лишь знаем, что до возникновения Древнего царства должен был существовать долгий период, когда Египет делился на два царства – южное и северное, или, как они назывались на официальном языке Египта, «две страны». Эти государства, должно быть, были оба мощными и равными по силе, так что не могло быть и речи о том, чтобы одно из них было поглощено другим; а после своего объединения оба остались независимыми и были связаны только той ненадежной связью, которая называется «личный союз». Царь Египта мог называть себя именами господин обеих стран, или объединитель двух стран, или же, как в более поздние времена, государь Египта, но его официальный титул был «царь Верхнего и Нижнего Египта». Так же обстояло дело и с титулами его слуг: первоначально они были управляющими обоими «домами серебра» или обеими кладовыми, поскольку каждое царство имело свою житницу и свою казну. Такое объединение через личность не могло продолжаться долго; даже в Египте оно скоро стало лишь видимостью, хотя все время сохранялось в титулах царей.
Царские имена и титулы всегда были для египтян чем-то в высшей степени важным. Первый титул состоял из имени, которое царь носил, когда был принцем. Только этим именем его называл народ, и только оно использовалось в истории. Оно было слишком священным, чтобы писать его как обычное слово, и потому его обводили овальной рамкой, чтобы отделить от несвятых слов. Перед ним ставили титул «царь Верхнего и Нижнего Египта». Например,
Таковы были фразы, необходимые, чтобы обозначить царя Египта по полному чину, и даже эти длинные титулы часто были слишком малы для верноподданных писцов эпохи Нового царства, чье почтение к своему правителю иногда даже выражалось в коротком псалме, добавленном к его имени. Например, датировка стелы, поставленной в царствование Рамсеса II на пути к нубийским золотым рудникам, выглядит так: «В третий год царствования его величества Гора, могучего быка, любимого богиней правды, носителя венца коршуна и змеи, защитника Египта и покорителя варваров, золотого Гора, долголетнего, великого победами, царя Верхнего и Нижнего Египта, Ра, сильного в правде, избранника Ра, сына Ра, Рамсеса; любимого Амоном, дающим вечную жизнь, любимого фиванским Амоном-Ра, владыки храма, трона двух царств, который сияет ежедневно на своем троне среди людей подобно своему отцу Ра, доброго господина, господина юга, Гора с ярким оперением из храма в Идфу, прекрасного серебряного сокола, который защищает Египет своими крыльями, готовя тень для человечества, оплот силы и победы, который грозно вышел из чрева своей матери, чтобы обрести себе славу, раздвигая свои границы, цвет его тела подобен силе бога войны Монту, бог Гор, бог Сет, небеса радовались его рождению, боги сказали: мы воспитали его, богини сказали: он родился от нас, чтобы возглавить царство Ра, Амон сказал: это я сотворил его, я поместил истину на ее место; ради него обустроена земля, удовлетворены небеса, ублаготворены боги; могучий бык против жалких эфиопов, чей яростный рев направлен против страны негров; пока его копыта топчут троглодитов, его рог пронзает их; его дух могуч в Нубии, и страх перед ним достигает страны Кари; его имя знаменито во всех странах благодаря победам, которые одержало его оружие; при упоминании его имени золото выходит из гор, как от имени его отца; бог Гор земли Бака; он горячо любим страной юга как Гор в Меаме, бог страны Бухен, царь Верхнего и Нижнего Египта, Ра, сильный в истине, избранник Ра, вышедший из лона Ра, носитель венцов, Рамсес, любимый Амоном, ежедневно дающий вечную жизнь, как его отец Ра» [24] .
24
Prisse, Mon. 21.
Когда читатель проберется через этот отупляющий треск ничего не значащих слов (которые применялись по отношению даже к самому слабому монарху), он все еще не будет знать содержания надписи, поскольку мы бы выразили все, что он прочел, словами «в третий год царствования Рамсеса II». Эти преувеличенные титулы доказывают нам, что египтяне верили, что их царь в некотором роде божество, и действительно называли его так, как называют бога.
Между царем и богом было одно различие: Амон, Ра, Осирис и Гор именовались «великие боги», царь, как правило, ограничивался наименованием «благой бог». Каждый царь имел божественное происхождение, потому что, пока его признавали государем, он считался прямым потомком бога Ра. На эту веру не влияло то, что престол часто переходил от одной семьи к другой: для специалистов по генеалогии, живших в эпоху Нового царства, возвести родословную узурпатора Сетнехта или ливийца Шешонка к древнему роду царей было не труднее, чем для мусульманских специалистов по генеалогии возвести родословную царских семей Северной Африки, несмотря на их берберское происхождение, к сподвижникам пророка, которые были арабами. В наше время историки XVII и XVIII веков делали то же самое для других царских семей. Таким образом, египетские цари, не смущаясь, называли своих предшественников своими предками, потому что всегда легко могли создать себе какие-то родственные связи с ними. Народ тоже рано привык видеть в своих правителях богов, поскольку в прекрасной песне времен XI династии, где говорится о том, что все на земле проходит, сказано: «Боги, которые были у нас в старину, покоятся в своих пирамидах» [25] .
25
Harris, 500, 14, 4.
Египтяне избегали произносить имя царствующего монарха точно так же, как мы чувствуем некоторый благочестивый страх перед употреблением имени Бога без необходимости. Поэтому они говорили о царе так: «Гор, господин дворца, благой бог, его величество, твой господин» или же (обычно в эпоху Нового царства) вместо всех этих наименований пользовались неопределенным местоимением «он», обозначая им священную власть. Фразы «Он приказал тебе» или «Он теперь живет в Фивах» в стиле более ранних времен имели бы вид: «Царь приказал тебе» или «Царь теперь живет в Фивах». Когда шла речь о делах царей, применялось еще одно название правителя, созданное по способу, общему для многих народов: так же, как, например, турки называли свою империю (и правительство) «Высокая Порта», так и египтяне во все времена предпочитали говорить, подразумевая правителя, о правительственных зданиях: «дворец, дом царя, великий двойной зал» [26] , но главным образом «великий дом» –
26
В ранний период идея божественности царя не была проведена до самого конца: в честь благого бога, пока он жил среди людей, еще не строили храмы и не приносили ему жертвы.
Похоже, что такой обычай был введен во времена Нового царства, и следует отметить, что храм, в котором Аменхотеп III поклонялся себе самому (мистическое официальное выражение звучало так: он поклоняется своему живому земному образу, то есть образу бога солнца), стоял не на египетской земле. Это рискованное нововведение возникло, лишь когда египетская религия была принесена в Нубию [27] .
27
Ed. Meyer. Gesch. Des Alterthums, § 225.
Царь конечно же отличался от своих подданных одеждой. Знаки царского достоинства были описаны с такой точностью, и им придавалось такое большое значение, что мы должны ненадолго остановиться на рассказе об их постепенном развитии. В эпоху Древнего царства царские украшения были очень простыми [28] .
Легко увидеть, что обычный наряд царя возник в очень примитивные времена. В доисторическую эпоху, когда единственной одеждой египтян была повязка на бедрах, свисающая спереди, или завязки, считалось роскошью уже то, что царь заменял эти завязки куском циновки или меха и, как дополнительное украшение, прикреплял к ней сзади еще львиный хвост. На каменных стелах в синайских каменоломнях царь Сахура стоит одетый таким образом и убивает своих врагов-бедуинов.
28
Изображения царей Древнего царства, L. D., ii. 2а, c. 39 и след. ст., 116: Статуи фараона Хафры в Гизе.