Готамерон. Том III. Вестники бури
Шрифт:
– Хм… Я там не был, – ответил Фалез, по-видимому, решив, что сын барона обращается к нему.
Александр склонился к воде. Оттуда на него смотрел худощавый мужчина с тонким носом и слегка вытянутым лицом. С короткими как у солдата волосами и волевым подбородком, он вполне мог сойти за сержанта ополчения, надень на него сюрко.
– Еще раз простите, ваша милость, но сдается мне, что легенда эта просто забава для дураков. Сами подумайте, зачем чародею тащить меч в такую глушь? За сотню миль от усадьбы Лендлорда! Если б хотел утопить, мог бы швырнуть
– Слова тёмного человека, – не оборачиваясь, констатировал Александр. – Никогда не верь людям на слово, Фалез, если хочешь узнать правду.
Все на Миркхолде знали о сокровище Корундового холла. В годы Межевой войны, когда арендаторы грызлись за каждый акр плодородной земли, двадцать крестьян попытались перейти из одной общины в другую. Восемь из них был свободными, но тирана Буленгарда это не волновало. Со словами: «Руби с плеча, пока голова горяча», властный землевладелец отсек каждому голову. Фраза потом ушла в народ, а сам Буленгард в таверну, рядом с которой его нагнал младший брат. Златовласый нисмант по имени Бернгард прилюдно забрал у палача меч, чтобы затем отнести его сюда.
За сотню лет история успела обрасти множеством нелепых подробностей. Фалез, как и многие другие, слышал ее из десятых уст; в отличие от него. Он читал дневник Бернгарда, хранящийся в библиотеке кеновии, и знал, почему были казнены крестьяне Буленгарда и зачем брат отнял у лендлорда меч.
– Бернгард был ученым человеком, дальновидным и предусмотрительным, – объяснил Александр.
– Ну прям как ваша милость.
– Он знал, что клинок однажды понадобится и спрятал его так, чтобы можно было найти. Во всяком случае, я в это верю.
– Верите или предполагаете?
Александр покосился на ополченца. «А ты быстро учишься», – подумал он, не сразу почувствовав натяжение. Веревка поползла вниз, а затем со страшной силой рванула на глубину.
– Ох, Нисмасс! – выкрикнул он, схватившись за порезанные пальцы.
Фалез потянулся к мечу, но веревка так же быстро ослабла. Превозмогая боль, Александр стал накручивать ее на палку и внезапно почувствовал вес на другом конце. К грозовому камню прилип какой-то предмет. Он стал работать быстрее. Сердце застучало, когда в воде показался продолговатый кусок стали.
– Не может быть! – воскликнул ополченец, помогая ему с веревкой.
По воде пошли пузырьки. Он наклонился и вытащил металлическое лезвие, длиною в три фута.
– Вы нашли лезвие от косы!
Александр облизнул дрожащие губы и поднялся.
– И не простой косы, а боевой, – не унимался толстяк. – Ух ты! Я такую один раз на блошином рынке видел. Наверное, в пещере когда-то был схрон мятежных крестьян. Может быть, даже батраков Тайлера.
Ударив пальцем по изогнутому лезвию, Александр представил, что держит зеркальный клинок. Глупо было надеяться, что ему удастся найти «Волчий сыть». В последнее время он чересчур увлекся романами о кочевниках-кладоискателях, но от находки все-таки был прок. Теперь он знал, что течение на дне слабое.
Плюнув
– Зачем? – возмутился страж. – Мне как раз копье нужно. Я бы отнес ее нашему кузнецу…
– Правь к берегу.
Плот снова качнулся. На этот раз сильнее прежнего. Александр упал на колени и схватился за бревна. От мысли, что придется тонуть в мерзкой воде среди бледных рыбок, сердце чуть из груди не выскочило.
– Фалез ты в своем…
– Вот дерьмо!
Раздался плеск и ворчание, отдаленно похожее на человеческое. Александр повернулся, краем глаза успев заметить тупую, чешуйчатую морду. Треугольная голова, прикрытая слипшимися волосами, замаячила у ног ополченца. Огромная лапа с острыми когтями потянулась к нему. Из глотки против воли вырвался крик: «Руби». К счастью, бывший кожевник со шкурами не церемонился.
Наточенное лезвие прошлось по длинной конечности. Вырна заворчала и подалась на глубину, но лапу забрать с собой не успела. Фалез ухитрился ударить еще раз, едва не перевернув плот.
– Отродье Ниргала! – воскликнул толстяк, плюнув вослед рептилии.
Александр отчаянно работал веслом, совсем забыв о порезах. Фалез стал загребать воду рукой с другой стороны. Вдвоем они подвели бревенчатое судно к берегу. Там он кинулся к мешку, достав склянку с лечебным эликсиром. По каменной тропинке к ним спустился смуглый ополченец с загоревшим лицом. В руке у него был факел, на широкой груди хлопковая одежда, жилетка и коричневый капюшон.
– Вы чего так спешите? – осведомился страж, поглядывая на озеро.
– Нирос, там вырна! – выпалил толстяк, размахивая факелом. – О-о-огромная! Чуть на дно нас не утянула.
Мускулистый ополченец подошел к воде и поднял факел, наивно полагая, что сможет осветить все озеро. Из тьмы доносился отдаленный плеск и удары капель, но никаких чудовищ он не увидел.
– Раньше здесь монстры не водились, – в раздумьях произнес Александр, вновь обращаясь к самому себе. – Охотники говорили, что много зверья приходит с севера.
– Ты зачем сюда спустился? – накинулся на товарища Фалез.
– А ты что, против, громила?
– Нельзя оставлять лошадей с Палмиром, – произнес толстяк, низким голосом. – Ты же знаешь, как он скотину любит.
Оба зычно рассмеялись. Александр убрал пустую мензурку в мешок и подошел к плоту. На краю, между бревен, лежала продолговатая зеленая конечность, напоминавшая человеческую руку. У вырн было четыре когтистых пальца с узловатыми наростами на фалангах. Как-то раз ему удалось препарировать такую тварь в Каменном лагере. На человека она была похожа только внешне. Внутри монстр был полон жутких дефектов вроде сросшихся ребер или волосатых отростков на желудке. Все первородные твари пестрили уродствами, но сейчас не конечность привлекла его внимание, а кое-что другое.