Готов на пять!
Шрифт:
Пару раз за время моего пребывания в больнице звонил Михаил, но я трубку не брала и молилась, чтобы он не додумался вернуться домой. Нет, путь ему туда однозначно закрыт, и тут без вариантов или сомнений. Конечно, квартира, в которой я живу, принадлежала раньше бабушке, которая в свое время оформила бумаги на мать. А она, как понятно из нашего «тесного» общения, может сделать все, что угодно, значит, мне нужно подумать о том, чтобы в самое ближайшее время куда-то переехать. Брать ипотеку или кредит на новую квартиру я просто не могу: зарплата не позволит мне выплачивать крупную сумму, да еще
Это чудесно, когда голова, которая все это время болела и казалась тяжелее чугунка, вдруг начала работать, а поток мыслей в ней стал столько разнообразными и грандиозными, что я радовалась этому, как маленький ребенок. У меня есть цель, буду идти к ней, не видя перед собой преград. И все обязательно получится!
Сейчас самое главное – до конца развестись, стребовать с мужа алименты и продолжить общаться с Максимом. Он ведь каждый день ко мне забегает перед тренировкой. Точнее, до последнего думала, что он сам занимается в зале, не верила, что еще кого-то там тренирует, а оказывается, этот человек уже нашел подработку, носится из школы домой, из дома ко мне, потом в фитнес-центр и обратно домой, но при этом счастливо улыбается, шутит и смеется, хоть взгляд у него уставший и вид невероятно вымотанный.Даже захотелось его обнять, прижать к себе и сказать, что я скоро часть проблем вновь на себя заберу, осталось потерпеть еще немного.
Сегодня, в субботу, я снова думала о многом, пока телефон вновь не запиликал. Посмотрев на экран, увидела имя мужа, вздохнула и хотела вызов отклонить, но… Сколько можно бегать и прятаться? Нужно уже что-то нам решать. Жить с ним я точно больше не буду, видеться тоже не хочу, правда, право встречаться с детьми отнять не могу. Но за последнее время, когда разговаривала с Ромой и Ариной, только и слышала про бабушку Дашу, про деда Сергея и самого молодого учителя. Слова «папа» из детской речи неожиданно испарилось, зато появилось много новых слов, а еще восторженные вздохи и ахи. Хотя Миша сам виноват: дети его ждали долго, упорно, Арина звонила, что-то ему рассказывала, как-то старалась приблизить если не к семье, то к себе, но все ее усилия оказались тщетными. Он сам выбрал этот путь, вот пусть теперь по нему и топает куда угодно.
– Слушаю, - все же поднесла трубку к уху телефона.
– Славка, привет!
– как ни в чем не бывало поздоровался супруг. Никогда не любила, как он ко мне обращается, словно к дружбану какому-то, а то и к собаке.
– Привет, - я поднялась со своей кровати и вышла в коридор, не очень хотелось, чтобы кто-то слышал этот разговор.
– Как дела?
– я вот не могла понять, он надо мной издевается, или мама реально еще любимому зятю ничего не сказала?
– Нормально, - отошла к окну и уставилась на стекло, по обратной стороне которого стекали капельки воды. Сентябрь уже подошел к концу, теперь вот октябрь вступил в свои права. Надеюсь, совсем скоро пойдет снег и спрячет под собой эти лужи, серость и грязь.
– Я это, хотел с тобой поговорить…
– Говори, - разрешила, - но не долго, у меня нет времени.
На самом деле у меня его было предостаточно, но о чем можно было общаться с мужем, я совсем не знала. Никаких общих тем и точек соприкосновения отродясь не было, а тут неожиданно ему захотелось со мной поговорить.
– Это… Давай обратно сходиться, без развода.
Я чуть головой о стекло не ударилась, когда он предложил такое.
– Да ты что?
– искренне удивилась, - и каким образом ты себе представляешь наше совместное проживание?
– Как раньше, - вполне себе спокойно выдал Миша.
– А мы с тобой разводимся, меду прочим, потому что как раньше, я не хочу.
– А как ты хочешь? Я итак все делал!
Вот, сейчас мы снова поругаемся, а мне совсем не хочется портить себе настроение. Я только обрела какую-то внутреннюю гармонию, отпустила прошлое.
– А я тебе уже много-много раз говорила, как хочу. Ты вспомни для начала, а потом что-то мне предлагай. Вот только не хочу я с тобой жить, в любом случае уж лучше одной. Поэтому не забудь приехать в суд.
Он должен будет состояться уже на следующей неделе. Я как раз выпишусь, вздохну с облегчением, и в бой.
Муж ничего не ответил, только скинул вызов, но я не успела до палаты дойти, как вновь зазвонил телефон. Только на этот раз звонила мама. В совпадения я никогда не верила, и стало даже обидно, что они ополчились против меня вдвоем. Ну и ладно! Решила, что попросту разговаривать с ними не буду.
Привычный день для меня завершился приходом Максима, который сегодня поставил перед фактом, что в понедельник с больницы меня заберет его отец.
– Ты что?
– воскликнула, - я на такси доеду!
– Вот еще, - возмутился и, кажется, немного обиделся, - только вылечили тебя! Поэтому поедешь в тепле и комфорте! А то папа обидится!
Я лишь на него рукой махнула, хотя было чертовски приятно, вот честно.
– И это еще не все новости, - сказал Максим, смотря куда-то в сторону.
У меня сердце как-то бешено заколотилось в груди.
– Когда я был на тренировке, твой муж приходил в гости…
Мне кажется, у меня душа в пятки рухнула, а вот обратно подниматься не спешила. Глаза как-то неожиданно защипало, да и общее состояние было такое, что хоть падай в обморок.
– И?
– Максим как-то подозрительно долго молчал.
– И мама моя закрылась на все замки и его не пустила, - завершил он, - ты извини, наверное, нужно было его все же впустить…
– Нет, нет!
– замотала головой, - вы правильно сделали. Нечего ему дома делать… Надо бы съезжать оттуда, житья мне явно не дадут.
Я даже успела загрустить, потому что так быстро к смене места жительства не была готова. Теперь еще к постоянным проблемам прибавилась еще одна: найти квартиру и организовать переезд.
– Ярослава, - проговорил Максим, как-то выжидающе на меня смотря, - а давай вместе квартиру снимать?
Я даже ничего сказать не успела, так как в палату вошла медсестра и покачала головой.
– Ой, и повезло тебе, Ярослава, с мужем! Каждый день приходит!
Смутилась, перевела взгляд на Максима, который все так же смотрел на меня. Он ожидал ответа, было видно, что сильно волнуется, вон как руки сцепил, что костяшки пальцев не просто побелели, почти посерели без прилива крови.