Говорящий дуб
Шрифт:
Эмми обещал зайти к ней и пошел с дедушкой Венсеном на новую работу. Он очень сожалел о своем серанском лесе, но сознавал святость принятых на себя обязанностей и усердно занялся делом. Спустя неделю он опять зашел проведать Катишь, но уже застал только ее похороны. Запряженный в тележку осел вез ее гроб. Эмми проводил ее до приходской церкви, находившейся в четырех лье, и
Совесть его успокоилась насчет того, что накопленные старухой деньги не достанутся этим людям.
Когда он пришел на место рубки леса, дедушка Венсен сказал ему:
— Ты еще слишком молод, чтобы распоряжаться этими деньгами, ты не сумеешь извлечь из них пользы или у тебя украдут их. Если ты выберешь меня своим опекуном, я их устрою как можно выгоднее и буду выдавать тебе проценты с них до твоего совершеннолетия.
— Делайте как знаете, — ответил Эмми, — я во всем полагаюсь на вас. Но так как старуха говорила, что эти деньги краденые, то не лучше ли возвратить их тому, кому они принадлежали.
— Но кому же возвратить их? — возразил дедушка Венсен. — Деньги эти накоплены по грошам, старуха выпрашивала милостыню, выдавая себя за нищую, а где удавалось, там непрочь была и стянуть, что попадется под руку. Неизвестно, кому принадлежат выклянченные и наворованные ею деньги и вещи, и никто и не думает требовать их. Деньги ни в чем не виноваты, виноват тот, кто промышляет дурным ремеслом. У Катишь не было ни роду, ни племени, после нее не осталось и наследников, она отдала тебе свое имущество из благодарности — не за какой-либо дурной поступок, а за то, что ты простил ей зло, которое она хотела тебе сделать. По моему мнению, ты приобрел это наследство не худым путем, напротив, отдав тебе свое имущество, Катишь сделала единственное хорошее дело в своей жизни. Я не скрою от тебя, что при процентах, которые я буду тебе выдавать, ты можешь жить безбедно, не слишком утруждая себя работой, но если ты действительно честный малый, то станешь по-прежнему работать так же усердно, как будто у тебя ничего нет.
— Я
Эмми не пришлось раскаиваться в своем доверии и дружбе к дедушке Венсену. Старик обходился с ним всегда как с родным сыном. Когда Эмми вырос, то женился на одной из внучек дровосека, и так как капитал его постоянно прирастал от процентов, которых он не брал, то он сделался богатым крестьянином. Жена его была хорошенькая, энергичная и добрая женщина, молодых супругов очень уважали во всей стране, и так как Эмми стал очень сведущ и смышлен в своем деле, то владелец серанского леса сделал его главным лесничим и выстроил ему очень красивый дом в самом лучшем месте старого леса, как раз подле говорящего дуба.
Предсказание дедушки Венсена сбылось. Эмми вырос, а на дубе столько раз нарастала кора, что дупло, в котором он спал, когда был маленький, почти совсем заросло.
Когда Эмми состарился и увидел, что вскоре отверстие совсем уже закроется, он нацарапал стальным острием на медной дощечке имя, время своего пребывания в дубе и главнейшие события своей жизни, а в конце написал следующие слова:
“Огонь небесный и горные ветры, пощадите моего друга — старый дуб. Пусть он увидит еще моих внучат и их потомков. А ты, старый дуб, разговаривавший некогда со мной, поговори также и с ними, скажи им несколько добрых слов для того, чтобы они так же тебя любили и уважали, как и я”.
Эмми бросил эту медную дощечку в дупло, в котором так много жил и размышлял.
Отверстие совсем заросло. Эмми умер, а дерево все еще живет. Оно уже не говорит более, а если и говорит, то нет человека, который бы мог понимать его. Никто уже больше не боится его, но история Эмми стала известна, и благодаря доброму воспоминанию, оставленному им, все любят и благословляют старый дуб.