Говорящий с дождем. Чудеса и истории исцеления Ом Свами

Ом Садхви Вринда

Но время раскрывает природу всех вещей, и впоследствии мое благоговение многократно возросло. Прошло восемь сказочных лет – и его многочисленные способности по-прежнему лишают меня дара речи. Что делать, если ваш учитель не только без усилий проникает в ваши мысли, но и видит и слышит вас, где бы вы ни находились? Никакие двери, стены, расстояния между странами и континентами не мешают ему знать состояние людей, которые от него зависят. Не думаю, что существуют такие телескопы или микроскопы, с помощью которых один человек мог бы заглянуть в душу другого и мгновенно увидеть его жизненный путь меньше, чем за то время, которое требуется, чтобы сложить руки вместе. Я давно пришла к выводу, что от Мастера невозможно спрятаться. Это наверняка звучит так, будто я чувствую себя подопытной крысой в лаборатории; но не забывайте, что мой стиль письма «изобилует метафорами и сравнениями».

А потом – если все это вас еще не потрясло и не убедило – Гуру вдобавок исцеляет вашего любимого человека от странной мозговой лихорадки. Причем это странный случай, когда даже лучшие врачи Европы не могут выяснить причину, несмотря на четыре люмбальные пункции (и восемь недель в больнице). Кроме того, у Гуру есть имя, и вы просто произносите его над стаканом обычной воды и даете вашей умирающей слепой собаке – и у нее восстанавливается зрение, и она живет после этого еще почти год, до тех пор пока вы не станете готовы относительно спокойно перенести ее кончину. Кто еще в этом мире способен на такое? Поэтому, пожалуйста, не удивляйтесь, если заметите, как мой фанатизм выплескивается на эти страницы.

Моя преданность – это вовсе не преданность, это чистый трепет, неприкрытое изумление и удивление, которое охватывает меня при виде деяний моего учителя.

Кому-то мой тон покажется приторно-сладким, но правды он не меняет. У вас всегда есть возможность отмахнуться от этого как от обычной выдумки; но представьте, какой потерей это обернется на вашем пути духовности, если потом вы обнаружите, что Гуру действительно такой, каким я его описываю. Написав эту строчку, я рассмеялась – надеюсь, вы тоже увидите в ней долю юмора.

За день до того, как Свамиджи собирался уйти в очередное уединение, мы со Свами Видьянандой сидели у его ног, пытаясь использовать последние несколько часов. Я чувствовала себя безгласной внутри. Мое сердце сжималось от незнакомого страха. Ощутив мое беспокойство, Гуру мягко положил руку мне на голову. Я закрыла глаза. Прекрасная энергия потекла от его ладони, мгновенно возвышая мое сознание. Это ничем не отличалось от щелчка выключателем. Пока его ладонь лежала у меня на макушке, я украдкой взглянула на лицо Свамиджи и увидела, что он бормочет что-то ритмичное. Он приподнял веки, мягким взглядом остановил мои метания и снова закрыл глаза.

Его губы все еще шевелились, и я подумала про себя: «Это довольно долгое благословение».

Через несколько секунд он закончил, и я спросила: «Какое благословение ты дал мне, Свамиджи?»

«Ты вечно пристаешь к Бауджи (отцу) со своими вопросами», – поддел меня Свами Видьянанда.

Я покосилась на него, как бы говоря «замолчи», и попросила Гуру: «Пожалуйста, расскажи. Ты никогда нам ничего не рассказываешь».

Смеясь, Свамиджи откинулся в мягком сером кресле.

«Я не говорю, я просто делаю».

Улыбаясь, я подняла руки в знак капитуляции. «Да, – подумала я, – он просто делает!» Чтобы дать вам контекст, поясню, что у одного давнего и ревностного преданного был диагностирован рак. Он встретил Свамиджи на священном индуистском фестивале и сообщил, что не знает, доживет ли до фестиваля следующего года. У этого человека была поздняя стадия рака. Свамиджи попросил его продолжить исследовать альтернативные методы лечения и сказал, что будет рядом. Свамиджи открыл дверь, чтобы выйти. В коридоре его ждал Свами Видьянанда. Но, прежде чем выйти, Свамиджи снова прикрыл дверь, повернулся и обнял больного. Видьянанда услышал, как Гуру говорит: «Пока нет. Это случится не так скоро. Я буду тебя защищать».

Не выходя из комнаты для встреч, Свамиджи попрощался с посетителем и помахал Свами Видьянанде.

«Бауджи, – сказал Видьянанда, – это, должно быть, совершенно особый случай, если ты обнимаешь человека».

«Сейчас мне нужно спасти его», – вот и все, что сказал Свамиджи.

Внезапно Видьянанда осознал, что Свамиджи дрожит. Стояли зимние месяцы, и у нас был включен обогреватель; к тому же нашему Гуру не свойственно мерзнуть, а тем более дрожать от холода. За последние семь лет Видьянанда впервые видел, как Мастер дрожит.

Свами Видьянанда всегда говорит нам, что тело Свамиджи слишком сильно нагревается из-за самадхи (медитации) и других йогических практик; Гуру круглый год носит лишь хлопчатобумажную мантию – будь то жара или холод, град или снег. Поэтому Видьянанда сразу забеспокоился, обнаружив, что учитель мерзнет. В следующие несколько недель здоровье Гуру продолжило ухудшаться. Поскольку мы всегда видели, что у Свамиджи возникают и исчезают какие-то болезни, этот случай был для нас просто одним из многих в длинном списке. Это все равно что растить болезненного ребенка. Наступает облегчение от одного недуга, но сразу появляется другой, поскольку «в очереди» всегда есть кто-то, ожидающий исцеления. Таким я всегда видела своего учителя и считала его здоровье нежным и деликатным. Прошло три года, а упомянутый преданный, которого благословил Свамиджи, по-прежнему наслаждается крепким здоровьем.

Когда мы со Свами Видьянандой писали эту книгу, он напомнил мне об этом случае и добавил, что эти повторяющиеся вмешательства в природный цикл ослабили иммунитет Бауджи. За все приходится платить. Верно и то, что одни люди вернулись с порога смерти, а другие – нет. Свамиджи сдержанно, но сочувственно напоминает нам, что не всех можно спасти. Законы кармы можно смягчить, но нельзя нарушить.

Гуру часто говорит: «Мы должны оставить исход на усмотрение Божественной Матери. Она уравновешивает кармический цикл, и главное – Ее воля».

«Но долго ли ты будешь расплачиваться за чужую карму?»

«Я должен делать для них все, что в моих силах, ведь они вложили в меня свою веру». Не успеваю я открыть рот, чтобы возразить, как он уже напевает бхаджан, ускоряя темп по мере пения. Именно так Свамиджи в большинстве случаев добивается от меня молчания, особенно когда не хочет отвечать. Приятно видеть, как он уклоняется от моих расспросов, напевая религиозную мелодию или спонтанную песню, и смешит нас. Иногда, ни с того ни с сего, он даже удивляет нас цитатой из какого-нибудь старого фильма. И так каждый раз: я пытаюсь начать серьезную дискуссию, а он переводит все в шутку. Если бы Свамиджи не был святым, то из него наверняка получился бы отличный комик.