Грааль
Шрифт:
Кай принялся за свое.
— Так это что, ангел говорил с тобой, Медведь? Как он выглядит?
— Если ты говоришь, что это был ангел, значит, так и было, — ровным голосом ответил Артур, повернувшись к жене. — Я-то подумал, что она одна из служанок Аваллаха.
Мирддина фыркнул, скрестил руки на груди и отвернулся.
— Ну, ну, — поторопил Бедивер, — и что они делали? Они тебя трогали? Ты сам прикасался к Чаше?
— Нет, — сказал Артур. Он не думает, что к нему прикасались или что он касался Чаши. Он даже не знает, пил ли из нее. Но кто-то точно говорил — это, как он понял, была молитва, судя по тому, как Аваллах распростерся ниц, — но языка такого Артур не знал. А еще был свет, да, как от свечи, но очень большой свечи. Комнату заливало мягкое мерцающее сияние, чудесное
Эти слова короля вызвали новые вопросы у Кая, Бедивера, Кадора и других. Кажется, несмотря на весьма смутные воспоминания Артура, они вознамерились разгадать тайну. Но те, кто там был, говорить не хотели или не могли. Гвенвифар изредка вставляла отдельные замечания, уточняя или исправляя детали, а Лленллеуг и Мирддин вообще молчали. Подозреваю, что они вовсе не желали вдаваться в подробности о Чуде, и довольствовались тем, что тайна остается тайной.
В конце концов, Мирддину надоели эти напрасные разговоры, эти стремления описать Чудо простыми словами. Он встал, подошел к столу и хлопнул по нему ладонью.
— Довольно! — прикрикнул он на собравшихся, и его команде повиновался бы даже глухой. Он тяжело обвел взглядом сидевших на лавках, и с досадой произнес: — Сил нет слушать дальше вашу бессмысленную болтовню! Перед вами святое чудо, а вы, как глупые дети, болтаете понапрасну, даже не хотите вникнуть в то, что случилось!
— Но мы же хотим понять, — попытался возразить Бедивер.
— Молчите! — взревел Мирддин. Его хмурое выражение напрочь отшибло у всех желание спорить и возражать. — Хотите знать, я скажу, — сухо продолжал он, — скажу то, что можно сказать. Постарайтесь понять. Речь идет о Чаше именем Грааль — это та самая Чаша, которой пользовался сам Господь наш Иисус Христос во время своей последней трапезы, когда он сидел и ужинал со своими друзьями-апостолами. В ту же ночь он был предан, а на следующий день подвергнут бичеванию и распятию. Один из многих последователей Христа, богатый купец, известный нам как Иосиф Аримафейский, тот, кто предоставил Христу и ученикам дом, стол, а потом и могилу, так вот он сохранил Чашу, которую благословил Господь, и когда верующих изгнали из Иерусалима, он привез святой сосуд в Британию. Иосиф и его друзья основали первую церковь на западе, именно здесь, на Инис Прайден, они воздвигли первый жертвенник Христу Воскресшему. Той первой церкви больше нет, она ушла из этого мирского царства, ибо люди еще не были готовы услышать и принять Истинное Слово.
Иосиф и те, кто был с ним, умерли в свое время и были похоронены на берегу озера под Тором, где теперь живут Аваллах и Харита, и где монахи воздвигли свое аббатство, но сам Грааль все еще здесь. Хранитель его — Аваллах. Грааль — самая святая вещь на земле. Его чудеса неописуемы. Я знаю, о чем говорю, он исцелил меня, когда я умирал, а теперь исцелил Артура. — Мирддин предостерегающе поднял руку. — Но я призываю вас перестать задаваться вопросами, как и почему это происходит: вам все равно не понять, почему одни исцеляются, а другие гибнут. Воистину, достаточно знать, что это особое знамение Божьего благоволения; примите это, почитайте это и позвольте этому быть. Вместо того чтобы беспокоить небеса и ангелов пустой болтовней, лучше пасть ниц перед Чудом Господним и покаяться в собственной глупости.
Мирддин резко повернулся и вышел. Компания некоторое время сидела в тишине, пытаясь осмыслить слова Мирддина. Постепенно разговор возобновился, на этот раз куда более осторожный, но собравшиеся все еще пребывали в возбуждении. Через некоторое время Артур, явно тронутый словами Эмриса, завершил споры:
— Мирддин прав; это слишком святая вещь для досужих рассуждений. Лучше помолчать
— А еще лучше, — высказался Кай, — отдать дань уважения Чаше за исцеление нашего короля.
К некоторому удивлению Кая, все искренне с ним согласились. Артур похвалил предложение Кая, предложив выделить особую группу монахов, дабы возносить молитвы и псалмы в благодарение за явление святыни и за процветание королевства. Это поможет Пендрагону в правлении и установлении Летнего Королевства.
В ту ночь мы отправились спать с радужными ожиданиями. Теперь, после войн с саксами и победы над вандалами, надо было привыкать к миру, которого так долго ждала Британия. Многие из нас мечтали вернуться к мирным занятиям, наслаждаться плодами, добытыми тяжким боевым трудом. Сны нам снились только добрые, и наутро мы приветствовали не просто восход, а восход новой великолепной эры, зарождение Летнего Королевства, о котором часто рассказывал Талиесин, мир, в котором любовь и честь будут править британскими островами.
Артур сожалел, что не может сразу поехать на юг.
— Не торопись, Медведь, — увещевал его уравновешенный Бедивер. — Вот закончится совет, еще пару дней, и мы свободны.
Как и следовало ожидать, Мирддин думал о другом.
— А вам не приходило в голову, — язвительно осведомился он, — что есть веская причина, по которой Грааль оставался сокрытым все эти годы? Я уверен, Аваллах лучше знает, что надо делать. Послушай меня, Артур: не суйся на юг, забудь об этом.
Но Артур его не слушал. Мельком поблагодарил за совет и поступил наоборот. Его план продолжал усложняться и расширяться. Теперь речь шла не просто о благодарственной службе, но о вечном хоре, а также о церкви, в которой такой хор мог бы разместиться.
— Это будет мощное сооружение, — говорил Артур, — куда любой утомленный и угнетенный может прийти и узреть Чашу, освященную самим Спасителем. — Он почему-то решил, что одно только созерцание священного сосуда сотворит чудо с теми, кто отважится на паломничество, чтобы ее увидеть.
Артур считал, что это будет первым из многих чудесных начинаний, с которых начнется его правление. А дальше… дальше будет все новые и новые еще более масштабные предприятия.
Между тем, Бедивер созвал от имени короля лордов и мелких королей со всего региона, и, как бы Артур ни хотел поспешить на юг, в Инис Аваллах, ему приходилось ждать, пока не закончится совет и проблема вандалов не найдет своего окончательного решения. Король разрывался между долгом и своими желаниями, но терпел, строя планы и предаваясь мечтам, которые в подробностях спешил изложить всем, кто оказывался поблизости. О, это было чудесное зрелище, (а я-то думал, что уже больше не увижу такого!) — Артур, пылающий энергией необузданной юности, воспламененный своим видением Святой Британии, прямо сейчас вступающей в эру гармонии и процветания Летнего Королевства.
Мирддин держался в стороне, скептически наблюдая за таким поворотом событий. Мне показалось, что он не спешил одобрять планы Артура, но и не хотел до времени тушить огонь, который сам же и разжег. Полагаю, что он, как и все остальные, просто радовался тому, что Артур здоров и счастлив, и не хотел покушаться даже на малую толику радости короля, хотя не представляю, что могло бы пригасить пыл Пендрагона.
Однажды я прямо спросил его, что он думает о планах Артура. Мудрый Эмрис лишь пожал плечами.
— Какая разница, что думаю я? — довольно угрюмо произнес он. — Лишь бы Верховный Король добился своего.
Мне его ответ показался странным, по крайней мере, необычным. Поведение Мирддина зачастую необъяснимо, но беды в том нет, просто он видит то, чего не видят другие. По-моему, кроме меня никто не обращал внимания на мрачную задумчивость Мирддина. Я начал размышлять над тем, что Мирддин сказал о Граале, сопоставил его слова с рвением Артура, но так и не пришел к твердым выводам.
Тем не менее, оглядевшись, я нашел по крайней мере еще одного человека, настроенного скептически. Поначалу Гвенвифар не уступала Артуру в пылкости планов, но теперь энтузиазма у нее явно поубавилось. Все прочие казались слишком увлеченными золотым сиянием предстоящих дел, я решил поговорить с королевой.