Грация!

— Ангелина Селезнёва — зайдите! — раздалось за дверью приёмной мединститута. В коридоре на стуле вот уже два часа сидела молодая девушка, успевшая заснуть во время ожидания решения приёмной комиссии. Она уткнулась головой в собственные документы для поступления в тот момент, когда её наконец позвали. Ангелина вздрогнула, мотнула золотистыми волосами и поспешила в кабинет, цокая по кафелю шпильками каблуков. Девушка открыла дверь, едва не стукнувшись лбом о косяк: «И стоило надевать туфли на высоком каблуке при росте сто семьдесят сантиметров?» —

В приёмной было на редкость людно: помимо трёх членов комиссии в комнате сидело ещё трое ребят её возраста. Среди троицы только один выглядел обычно — парень с самодовольной ухмылкой. Остальные двое… Мама дорогая! Самый чернокожий человек, из всех, что доводилось видеть Ангелине! Но мало ему было собственного оттенка кожи, так он ещё и вырядился в монохромный полосатый костюм, который был на три размера велик! Поставь этого человека на белый фон, сфотографируй в обычном и чёрно-белом фильтре — и вы не заметите разницы!

Второй странной персоной оказалась девушка БЕЗ РУКИ. У Ангелины аж ком в горле встал от немого вопроса: «А что вы, простите за грубость, делаете с одной рукой на приёме факультета хирургии?!».

Ангелина стояла в прострации, хлопая голубыми глазами с длинными ресницами, рассматривая присутствующих, пока член приёмной комиссии не велел ей присесть:

— Селезнёва, сядьте, пожалуйста! Не стойте над душой!

— Ох, простите! — сориентировалась девушка, занимая свободный стул возле монохромного студента.

— Ну что же, будущие студентики, — председатель обвёл присутствующих строгим взглядом. — Извините за ожидание — случился неожиданный звонок от начальства, — мужчина указал мясистым пальцем, похожим на сардельку, на потолок, подразумевая кабинет директора. — Пришёл, значит, такой указ сверху: взять на бюджет трёх студентов…

И тут глаза Ангелины засияли от радости — когда она подавала документы, то была уверена чуть ли не на сто процентов, что вакантное место ей обеспечено! Не зря же она училась в школе на одни пятёрки, окончила её с золотой медалью и даже в старших классах заимела сертификат медсестры. «Пожалуйста! Назовите моё имя в списках на бюджет! Это же какая радость будет для мамы с бабушкой: Ангелинка поступит в престижное учебное заведение, а потом и в люди может выбиться! А то лишних денег-то на учёбу… да и просто лишних — нет!», — девушка вся трепетала от ожидания. Председатель продолжил:

— Мы долго обдумывали решение, чтобы идти в ногу со временем и возвысить престиж нашего института. В связи с современными тенденциями прогрессивного общества, директором было решено принять господина… — председатель надел очки, наклонился к листку на столе, долго вчитывался, а потом неуверенно прочитал: — Господина Увувеввеве Онитенвевве Угвемубем Осас… Фух! Надеюсь, без ошибок прочитал! — мужчина даже вытер пот со лба, после прочтения этого «имени».

— Председатель, вы сейчас сатану вызывали? — усмехнулся парень по правую сторону от Ангелины. Он сидел расслабленно, улыбался и нагло смотрел на комиссию. Председатель злобно бросил на него взгляд, надулся как индюк, но промолчал. Обладатель длинного имени только растерянно обвёл всех взглядом — была высока вероятность, что он на нашем Великом и Могучем-то понимал

— В общем, мои поздравления Ув… Увэээ… В общем, с поступлением вас! Оставьте документы нам и можете быть свободны. Далее по списку… Екатерина Долгорукова!

Девушка без руки оживилась, а Селезнёва аж подскочила от возмущения:

— Да что вы себе позволяете?!

— Да в чём дело, Селезнёва? Что-то не так? — члены комиссии неловко переглянулись, а улыбчивый парень уже изо всех сил сдерживался, чтобы не заржать как конь.

— Всё не так! Ладно уж… — Ангелина поглядела на удивлённого чернокожего парня, размышляя, как к нему обратиться. — Ув… Уг… Короче, ладно этого Осаса взяли на хирургию — он потом подтянет русский язык и станет отличным специалистом! Но эту-то куда?! Какая ей хирургия с одной рукой?! Ещё и фамилия — Долгорукова!

— Ничего, что я тут сижу? — обиделась однорукая.

— А этот, последний?? Только попробуйте сказать, что берёте его, потому что он гей — я вас засужу! Прогрессивные тенденции, чтоб вас!

— Ну у тебя и фантазии, девчунь! — рассмеялся тот, что якобы гей.

— Нет, Андрей Степанович у нас обычной ориентации, но мы его тоже берём! — ответил председатель.

— ЭТО ПОЧЕМУ?! — Ангелина была вне себя от гнева. Тогда парень встал со своего места, подмигнул ей и сказал:

— Потому что я сын главврача! Бывайте! — Андрей направился к выходу, быстро исчезая за дверью.

Ангелина стояла, едва сдерживая слёзы обиды. Даже дышала через раз, громко всхлипывая. Девушке с одной рукой стало её жалко, она подошла к ней и сказала:

— Тише, дорогая! Всё будет хорошо! Кто-нибудь протянет тебе руку помощи! — Селезнёва аж надулась от возмущения, глядя на отсутствующую конечность Долгоруковой:

— Да пошли вы все! Я вернусь сюда с журналистами и адвокатом! — Ангелина резко развернулась и выбежала из кабинета, стойко сдерживая слёзы до последнего — главное, чтобы это толерантное сборище их не увидело!

Сил сдерживаться у Ангелины хватило только до коридора первого этажа: она прислонилась к стенке и зарыдала. «Что же я маме скажу теперь? И куда мне идти?», — сокрушалась девушка.

Придя домой, Ангелина молча закрылась в своей комнате. По её грустному виду, мама всё поняла и не стала добивать лишними расспросами. Ангелина опустошённо упала кровать не в силах даже плакать. Казалось, что вся жизнь в одночасье разрушилась подобно карточному домику. Мечта стать хирургом была растоптана в прах.

Девушка смотрела в потолок, лёжа в своей крохотной комнатке, и всё никак не могла поверить, что ей отказали в бюджетном месте. «И зачем я старалась? Все эти медали, олимпиады, оценки… Сколько я сил и слёз на них убила! Лучше бы я вообще не рождалась в этом мире!» — Ангелина меланхолично смотрела в потолок с тяжёлыми мыслями, пока усталость не взяла своё, и она наконец не уснула.

— Узрите! К нам явился защитник! Тот, кто будет служить королевству и вашему величеству! — раздался торжественный голос, вторгаясь в её сонное сознание. Ангелина попыталась открыть глаза, но веки словно прилипли друг к другу. Когда девушке удалось немного приоткрыть глаза — все вокруг окутывал непроглядный туман. Пелена медленно начала развеиваться…