Граф Орлов, техасский рейнджер
Шрифт:
— Возьмите на память. Эта пуля подарила вам жизнь. Знаете, сколько людей до вас было убито из этого ствола? Не меньше дюжины.
— Кто бы мог подумать! — вежливо удивился капитан.
— Этот парень обвинен в тринадцати убийствах, — с удовольствием продолжал шериф. — Первые восемь зарубок на рукоятке кольта Рой Галлахер сделал еще в Техасе, потом перебрался в Арканзас в поисках более спокойной жизни, и здесь за год застрелил пятерых — не считая индейцев, погибших от его пуль по ту сторону границы.
— Кто бы мог подумать! А мне его представили, как торговца лесом.
—
— Странно, что столь опасный преступник так долго оставался на свободе, — заметил Орлов.
Шериф сразу поскучнел.
— Деньги-то за него объявлены приличные. Но тут, в приграничных поселках, считалось, что своих он не трогает, а убивает только чужаков. Само собой, каждый предпочитал доказать Рою, что он — свой. И остановить его мог только кто-нибудь со стороны. — Шериф еще раз глянул на труп и повернулся к Орлову, удивленно разводя руками: — Не могу понять, как вы могли связаться с таким парнем! У него же на лбу написано, что он убийца.
— Я только сегодня его увидел, — развел руками Орлов.
То была чистая правда, хотя о знаменитом грабителе Рое Галлахере он слышал даже немного больше, чем рассказал ему шериф. Капитан Орлов заинтересовался этим подонком после беседы с одним из своих осведомителей. По слухам, Галлахер недавно ограбил дилижанс, в котором ехал какой-то важный чин из военного ведомства. Среди прочей добычи якобы оказалась шкатулка с образцами новых револьверов. Агент вышел на Роя, затем вывел на него и капитана. И сделка состоялась, хоть прошла вовсе не так, как планировала каждая из сторон.
— Мне он сразу не понравился, но я не думал, что он попытается меня убить, — продолжал Орлов. — Хотя, признаться, кое-какие меры предосторожности я принял.
— Повезло вам, — сказал шериф. — Я собирался взять этого красавчика сегодня ночью.
— Прошу прощения, что опередил вас, — сказал капитан.
— Да я не особо и торопился. Не одному же идти на троих.! Я вызвал техасских рейнджеров. Они были бы рады свести с ним счеты. Ну, значит, парни прокатятся только для того, чтобы справить поминки.
Засев в участке, шериф долго перебирал толстые кипы розыскных телеграмм и афишек, пока не установил имена сообщников Галлахера и размер награды за каждого.
— Повезло вам, что у меня ни одна бумажка не пропадает, — сказал шериф, откладывая в сторону ставшие ненужными объявления. — Если б вы завалили вместе с Роем кого-то, кто еще не объявлен вне закона, мне бы пришлось вас арестовать.
— Я бы легко доказал факт самообороны, — усмехнулся Орлов. — Вы когда-нибудь видели, чтобы один нападал на троих?
— На
— Не надо бумагу переводить.
— Но я не могу вам заплатить. — Шериф развел руками: — У меня в сейфе только патроны. И никакой наличности.
— Видите ли, друг мой, я привык зарабатывать на жизнь другими способами. Лучше окажите мне маленькую услугу. Дайте телеграмму в Ван Бурен, чтобы следующий поезд сделал у вас остановку.
Кондуктор линии «Юнион Пасифик», открывая перед Орловым дверь вагона третьего класса, глядел на него с любопытством. Что это за важная персона, ради которой приходится останавливать состав в таком захолустье? При этом он несколько раз, выказывая недюжинную проницательность, назвал капитана «святым отцом».
Капитан Орлов уже привык, что в этом наряде его иногда принимают за одного из странствующих проповедников. Многие из этих миссионеров предлагали воспользоваться услугами церкви, которую сами же и основали. При этом они всегда были готовы предъявить местным властям соответствующую лицензию. Иногда, перебравшись из Арканзаса в Теннесси, эти пророки начинали торговать глазными каплями и затычками для ушей, потому что их религиозная лицензия действовала только в одном штате, а для налоговых инспекторов соседнего имелась фармацевтическая.
Если же не удавалось получить никаких лицензий, такие миссионеры легко превращались в просветителей и принимались с успехом читать публичные лекции. «Мои встречи с Диккенсом», «Частная жизнь французской адвокатуры» или «Мнение медицинской науки о воздействии вальса на психику» — подобные темы вызывали неподдельный интерес в образованных слоях Дикого Запада.
Кондуктор был бы немало удивлен, узнав, что важный пассажир при необходимости мог бы обратить его в любую веру, а мог бы и лекцию прочитать — на любую тему и на любом языке, о каких только слышал кондуктор. Еще больше удивился бы он, если б мог заглянуть в штатное расписание канцелярии Военно-ученого комитета при Генеральном Штабе российской армии. Он бы узнал, что загадочный пассажир носит имя Павел Григорьевич Орлов, состоит в чине капитана; занимает должность офицера по особым поручениям, а в настоящее время командирован в Североамериканские Соединенные Штаты. Но поскольку сей документ недоступен для большинства смертных, то и кондуктору придется удовольствоваться лишь плодами собственной проницательности.
Дабы утвердить доброго малого в его мнении, капитан Орлов, едва усевшись у окна, достал из саквояжа Библию.
«… И добычи много вынес из города. А народ, который был в нем, вывел и умерщвлял их пилами, железными молотилами и секирами. Так поступал Давид со всеми городами Аммонитян». Орлов на какое-то время отвлекся от чтения, пытаясь представить себе процесс умерщвления пилами. Получалось нечто весьма запутанное, но эффектное.
« И восстал сатана на Израиля, и побудил Давида сделать счисление Израильтян…»