Граф Суворов. Том 4
Шрифт:
Делав полукруг, по дороге пролегающей у отключенного фонтана со статуей Афродиты выходящей из раковины, машина остановилась перед центральным входом, где нас уже ждали. Девушки горничные, в аккуратных черных платьях с пушистыми юбками и белыми фартуками тут же подступили к машине, но из-под навеса над крыльцом не сунулись. И судя по их глазам виновником стал Василий, выскочивший из машины.
— Ваше благородие, прошу. — проговорил Строганов, открывая мне дверь и держа зонтик над небольшим пространством между крышей машины и крыльцом. Принимая правила игры,
— Благодарю. — проговорил я, улыбнувшись.
— Ваше благородие, позвольте узнать с кем имеем честь? — спросила старшая из горничных, чуть нахмурившись переводя взгляд с меня на явно дорогую машину без гербов, но при этом продолжая улыбаться.
— Александр Суворов. — позволив себе чуть улыбнуться ответил я, после чего глаза девушки сузились, она почти молниеносно пролистала список приглашенных на планшете, а затем, поспешнее чем следовало, поклонилась в книксене. Остальные горничные, стоящие чуть по бокам от нас, повторили поклон.
— Прошу прощения за мою оплошность, ваше благородие, ваш слуга смутил меня титулом. — не поднимая головы произнесла горничная.
— Ваши извинения принимаются, ничего страшного. — улыбнулся я, дождавшись пока девушка выпрямится. — Уверен, мой статус еще не раз станет предметом для шуток или неудобных моментов.
— Приветствую вас, ваше сиятельство. — сделав акцент на последнем слове, произнесла вышедшая из дверей дама, так же склонившись. — Уверяю вас, в стенах нашей академии никаких неудобных моментов не возникнет, и провокаций не будет. Мы все служим империи, и императору. А среди его слуг не должно быть разлада.
— Благодарю вас, и прошу прощения, мы не представлены. — ответил я, легким кивком. Старшая горничная тут же встала сбоку от женщины, но неожиданно для всех, первым подал голос Василий.
— Моя вина, господин. Перед вами ее благородие, баронесса Шайтанская, Александра Даниловна, настоятельница женской академии одаренных благородных девиц. — быстро проговорил Строганов, склонившись. — А также отставной поручик артиллерийских войск, ордена его величества золотого победоносного знамени…
— Прекращай смущать девочек, Васька. — строго произнесла женщина, улыбнувшись краешком губ, и я понял, что несмотря на возраст она все еще оставалась чертовски хороша. Если бы не седина в черных как смоль волосах, и морщинки возле губ и глаз, ей вполне можно было дать не больше тридцати пяти.
— Ваше благородие, для меня честь познакомится с столь выдающейся во всех отношениях женщиной. — поклонился я ей как равной, что было уместно, но не обязательно. Все же женщина, прошедшая армейскую службу, а после еще и возглавившая элитное закрытое заведение — достойна уважения чуть больше, чем остальные. Что не позволяет относиться с пренебрежение к другим женщинам.
— Ох, не смущайте меня, ваше сиятельство. — вежливо улыбнулась Александра. — Девочки, вещи доставить в седьмую отдельную. Машину на стоянку.
— Прошу прощения, но это я понесу сам. — проговорил Василий, на ходу забирая футляр, который уже достала из багажника одна из
— Я тебя умоляю, только не в академии. У нас для такого музицирования три стрельбища есть. — заметила Шайтанская, одним взглядом оценив и вес футляра и его размер. — Ваше сиятельство, если я понадоблюсь, вы всегда сможете меня найти в моем кабинете или через приставленную к вам горничную. Наденька, проводи нашего гостя.
— Благодарю, ваше благородие. Надеюсь, для моего денщика условия найдутся не хуже, чем для вашего персонала? — спросил я.
— Денщика? О… думаю я найду куда его разместить. — улыбнулась Александра. — А сейчас, прошу прощения, подъезжают следующие гости.
— Ваше сиятельство, следуйте за мной. — проговорила горничная, забравшая чемодан. Девушка выглядела хрупкой, но сумела совладать с упакованными вещами, благо колесики были весьма крупные и удобные. А то мне было бы беспокойно, зная, что там, кроме трех смен белья и двух форм одежды, еще почти двадцать кило боеприпасов к находящимся у меня на ремне пистолету и гранатомету.
Что характерно, ни у кого вопросов к оружию не возникло. Больше того, на кобуры внимания почти не обращали, в отличие от кортика, висящего в ножнах на боку. Все это добро весило под пять килограмм в сумме, но широкий пояс позволял распределить массу не оттягивая штаны вниз.
А стоило мне зайти в холл, как стало понятно такое наплевательское отношение к оружию — почти у всех в зале, от мала до велика, это самое личное оружие присутствовало. Я даже успел увидеть несколько футляров, от совсем небольшого, словно под скрипку, до в два раза большего чем у Строгонова. Аристократы к своей безопасности относились более чем серьезно, а учитывая, что сейчас в этой академии собрались наследники и дети правящих родов всей империи…
Кажется, я даже успел разглядеть несколько полузнакомых лиц, которые видел в списках турнирной таблицы, когда делал ставки и изучал коэффициенты. И что характерно, в холле, ожидая размещения, парней было куда больше, чем девушек. А вот в коридорах дальше ситуация в корне менялась.
— У вас апартаменты с видом на озеро. — вежливо улыбаясь проговорила Надежда, пропуская меня в лифт первым. — Отдельные, одно цифирные комнаты у нас на самом верху, с лучшим расположением.
— Отлично. Не думаю, что мне придется провести в них много времени, но спасибо. — ответил я на улыбку.
За нами в лифт попробовали войти две девушки в строгой коричнево-зеленой форме академии, но горничная преступила им дорогу и приложила к приборной панели лифта свою карточку. Все горящие кнопки тут же погасли, и она нажала на третий этаж. После чего двери лифта закрылись, и он плавно двинулся вверх.
— Было не слишком грубо не пускать учениц академии вместе с нами? — чуть удивленно спросил я.
— Ни сколько, ваше сиятельство. У них нет доступа на третий этаж, и они об этом прекрасно осведомлены. — ответила горничная. — Не беспокойтесь, все в полном порядке. Прошу за мной.