Граф Ушаков. Том 3
Шрифт:
Жюль Виверн покинул кабинет своего Короля и отправился в здание своего ведомства. У него уже было несколько идей, как можно проверить артефакт, а если он окажется именно тем чем и был представлен, так еще и закрыть одно очень щекотливое дело с одним из своих подчиненных.
Земли Фарганского Конгломерата
Фаракийское Королевство
Столица Вильдье
Музей Де Зонсья
Граф
15:32, 12 апреля 2025 года
За полчаса размышлений, новых идей у меня не возникло, оставалось лишь прорываться вперед. Проблемой было то, что впереди меня ждала очередная ловушка Хранителей и неизвестная женщина представляющая интересы Островной Империи, ну и интересы Организации, как я понимаю.
Поняв, что ничего иного придумать я не способен в сложившейся ситуации, я вновь подкрался к тому месту, где слышал разговор Островитян. Там наверху еще какой-то Джон меня караулит.
Осторожно выглянув, я увидел, как дама, прислонившись боком к стене, что-то рассматривает в своем телефоне.
– Да, где же он? – Недовольно проворчала она и обернулась назад. Я еле успел отпрянуть, спрятавшись за стеной.
Похоже, спутница Герберта, уже заждалась своего компаньона, а значит скоро, должна будет как минимум ему позвонить. Но о таком исходе я уже позаботился. Герберт, конечно, не лишился своего телефона, но все данные с него уже были отправлены Великим Князьям Меньшикову и Пожарскому. Думаю, они лучше меня найдут применение полученной информации. Сам же телефон, я просто отключил.
Как я и говорил, дамочка позвонила Лорду Саливану и, послушав, что тот находится вне действия сети, ругаясь на Островном, проскочила мимо меня, направившись на выход. Упускать такой возможности я вновь не стал, взяв женщину на удушающий, отпустил плетение «сон», которое отправило мою противницу в царство грез.
Взвалив бесчувственное женское тело на свое плечо, я перенес ее к мирно спящему Герберту. Уложив их рядом, я немного поработал над эстетической стороной вопроса. Теперь дама лежала, тесно прижавшись к мужчине, закинув на него руку и ногу. Мужчина же подложил ей руку под голову, а второй рукой удерживал на себе ее ногу. Сделав получившуюся фотографию, поставил ее на главный экран телефона женщины. Чижик тем временем продолжал выкачку данных из смартфона Островитянки.
Закончив с ними все свои дела, я со спокойной совестью, продолжил свою экспедицию. Спустившись по винтовой лестнице в самый низ, я прошел небольшой коридор и остановился перед входом очередной зал, в котором меня ждало испытание.
Светляк скользнул в проем, но не смог выхватить ни пола, ни стен, ни потолка. Это было неспроста.
– Арсений Павлович, вы это видите? – Спросил я Мансурова, подойдя к какой-то надписи. В отличие от предыдущих, эта была написана на древнем и тут мне уже не требовалась помощь в переводе. – Лишь во тьме познать свой путь ты можешь.
– Есть идеи? – Задумчиво спросил профессор в моем ухе.
– Ну, с тьмой все понятно. – Сказал я, повернув закрепленную на лбу камеру, в сторону зала. – А вот познать свой путь ты можешь, мне как-то не особо о чем-то говорит.
– Ну, тут как раз может все оказаться очень просто. – Усмехнулся профессор. – Просто пройди зал насквозь, доверившись лишь своим чувствам.
– Всем кроме зрения. – Протянул я, начиная понимать, что от меня требуется. – Хорошо. Попробую.
Зал был полностью погружен во мрак. Светляк, который я пустил вперед, пролетел буквально несколько метров, не высветив ничего, и растаял. Тогда я решил попробовать бросить в пол огненный шар. Плетение растаяло, как до этого светляк, полностью растворившись. Ни вспышки, ни огненных брызг, что должны были свидетельствовать о столкновении, не последовало.
Задержав дыхание и зажмурив глаза, я попытался полностью сосредоточиться лишь на своих ощущениях. Сам того не заметив погрузился в легкий транс. И вот тогда я услышал едва уловимый зов. Сосредоточившись на нем, я сделал первый, осторожный шаг в направлении этого зова. Затем второй, а после уже уверенно зашагал вперед, выставив одну руку в сторону, а другую перед собой. Таким нехитрым образом и добрался до прохода. Едва почувствовав выставленной в сторону рукой препятствие, тут же сплел «Светляк», который больно резанув по глазам, высветил короткий коридор впереди, заканчивающийся очередной лестницей.
– Сколько же еще меня ждет испытаний впереди? – Недовольно проворчал я, осознавая, что как минимум еще одна преграда будет на моем пути.
Спустившись по ступенькам, я встал у входа в следующий зал. Пол здесь состоял из плит трех оттенков, стены же были в изобилии украшены сценами одной из легенд, как некий Ас, путешествующий по миру, обучал воинов. В данном случае я предполагал, что речь идет о Перуне. Ведь насколько я помню легенду, именно он был так сказать покровителем, воинов.
– Что думаете, профессор? – Спросил я у своего учителя.
– Судя по всему это испытание воинов. – Сообщил мне Мансуров. – Вероятно, у каждой из плит есть свое назначение, иначе не вижу смысла, чтобы они отличались друг от друга. Так, а ну ка осмотрись, как следует, может здесь есть какая-то подсказка.
Подсказка нашлась прямо над входом. Едва заметная, выцарапанная на Фаракийском надпись. Профессор, рассмотрев ее, довольно хохотнул.
– Не повезло. – Подытожил он. – Смотри, здесь нельзя медлить. Едва ты ступишь на одну из плит, как все другие станут для тебя не проходимы. Вероятнее всего будут падать в пропасть, что находится под ними. У каждого из оттенков плит есть свой собственный таймер, согласно которому ты сможешь на ней стоять.
– И это все написано в этой короткой надписи? – Удивился, новым взглядом окидывая зал.
– Нет, но я уже сталкивался с подобным. – С ноткой легкой ностальгии произнес Арсений Павлович. – А надпись гласит: «у каждого свой путь и свое время».
– Ну, да, похоже, что сходится. – Со вздохом сказал я. – Так, на каких плитах дольше стоять можно?
– А я не знаю. – Вздохнул профессор. – У каждого свой путь и свое время. Выбирай, а выбрав не мешкай. Люциус Феланзарье.
– Это сейчас была цитата, какого-то Фаракийского философа? – Удивился я.