Граф в законе (сборник)
Шрифт:
— Дом культуры. Любой.
Она не удивилась его просьбе, назвала номер телефона Дома культуры имени Горбунова.
Там откликнулись сразу, будто ждали:
— Директор слушает.
— Здравствуйте. Говорит экстрасенс Виктор Санин. Мне необходимо срочно встретиться с вами.
— Очень приятно. По какому вопросу?
— Скажу при встрече.
— Простите, вы от Росконцерта?
— Нет.
— Хотите арендовать помещение?
— Нет. Надо срочно увидеться.
Твердая настойчивость
— Хорошо. Жду вас сегодня с четырех до пяти.
До встречи оставалось чуть более двух часов, когда в дверях возникла Верочка. Как сгустилась из воздуха.
— Это я!
Виктор увидел в ней новую характерную черточку: смеющийся задорный профиль, но отчекань на металле — будет капризное, слегка властное личико. Бешено заколотилось сердце. Она здесь! В подсознании легко пронеслось обидное: «С таким идти по улице… Ха-ха!..» — и пропало: нет, это его обостренное воображение.
— Мне приятно тебя видеть.
И вспомнил! Не ее удаляющуюся фигурку, а влажные от усталой истомы обезьяньи глазки Стинга! Ревниво вырвалось:
— Что ты делала утром на даче Хозяина?
— Я? На даче? Какого Хозяина?..
Головка излучала монотонно: «Была дома, была дома, была дома…»
Он не верил, сказал укоризненно:
— Я же тебя видел.
— Не придумывай, пожалуйста! — Кажется, она искренне обиделась.
«Была дома, была дома, была дома…»
Что за скудное механическое мышление? Он подумал об этом, но не придал значения, потому что в эти мгновения появилось нестерпимое желание обнять, поцеловать ее.
— Меня Пан попросил зайти.
— Пан? — Опять всколыхнулось сердитое недоверие. — Что у тебя с ним общего?
— Ничего. Однокурсники, и все. — «И все, и все, и все, и все…» — Ты говорил ему о наших отношениях?
— Нет.
— А он все знает. Откуда? — Теперь она перешла в наступление. — Впрочем, у этого человека везде свои глаза и уши. С ним надо быть настороже. Так вот, встретил он меня возле института, посадил в машину и попросил срочно привезти тебя в клинику.
— Почему тебя попросил? В какую клинику? — Виктор терялся в догадках.
— Не знаю, — испуганно призналась Вера. — Я думала, ты мне объяснишь.
«Ничего не знаю, ничего не знаю…»
«Стрекочет, как швейная машинка», — удивился Виктор, но тут же повинно закачал головой, рассмеялся:
— Увидел тебя — все забыл! Он предложил мне открыть свою клинику. У него где-то пустует трехкомнатная квартира.
— Свою клинику?! — ахнула Вера.
— Да. Но я откажусь.
— Откажешься от своей клиники?! — Это уже был выкрик женщины, встретившейся один на один с безумным идиотом.
— Так надо, — сказал он холодно. — Я не хочу иметь дело с Паном.
Она нежно притянула его к себе, ткнулась носиком в щеку.
— Милый мой, чудачок. Своя клиника. А ты: «Не хочу иметь дело…» Да за это надо до земли поклониться.
— Пошел он к черту! — взорвался Виктор.
Теперь ее добрые, наполненные сочувствием и жалостью глазки смотрели на него.
«Милый мой… Милый мой… Милый мой…»
— Не глупи, Виктор. Поезжай, посмотри. А там решишь — быть или не быть собственной клинике.
— Ты так думаешь? — Он как восковой размяк от ее нежности. Но сомнение еще одолевало его. — Но я даже не знаю, куда ехать.
— У дома ждет машина. Шофер знает.
Виктор обезоруженно молчал, только почувствовал, как снова прижалось к нему ее трепещущее тельце, услышал беззвучное: «Я люблю тебя». Зашептал в ответ, словно отозвался эхом:
— Я тоже люблю… очень. Подожди меня здесь. Я скоро вернусь.
— Подожду. — Мягкие губки прикоснулись к его щеке, носу, оттопыренному уху. И он окончательно сдался.
— Еду.
Возле старинного шестиэтажного дома его ждал Стинг. Проворчал шутливо:
— Так на работу не ходят. Пациентов уважать надо.
Виктор увидел его, и все полуобморочно поплыло перед глазами. Сначала быстро-быстро, потом замедлилось, оформляясь в темное пятно. Не в пятно, а в расколотый череп с вытекающими розовыми мозгами. А когда снова прояснилась ядовито-приветливая физиономия, ему показалось, что Стинг вытирает окровавленный пот рубашкой. Нет, он просто почесывает волосатую грудь.
— Я пришел, — сказал Виктор глухо, чужим голосом, — работать в клинике. И больше нигде. Понял? Так и передай Пану.
Над ним пронесся хохоток Стинга.
— Сам передашь. Иди. Пациенты ждут.
Квартира была обставлена современной офисной мебелью. Он обошел гостиную, спальню, посидел в кресле за полированным столом светлого кабинета. Заглянув в кухню, удивленно замер: двое пили в уголке чай, один из них был…
— Неужели Нефедов?
— Он самый. Опять к вам попал. — Морщины сложились в добродушную виноватость. — А это мой дружок Юрка.
Оба были в модных шерстяных костюмах. Воротнички белых рубашек стягивали синие галстуки.
Но въедливый запах канализационного стока веял именно из угла, где притихли эти два джентльмена. Приблизившись к ним, Виктор заметил потеки грязи на их лицах и щеках, а руки были такие, словно ими разгружали уголь, особенно выделялись широкие черные окружья под ногтями. В нечесаных волосах Юрки запутался пышный клок паутины.
Пахучие новоявленные бизнесмены чувствовали себя стесненно в новых одеждах. Поеживаясь и почесываясь, они явно терпели, ждали, когда можно будет вылезти наконец из них, сорвать удавки-галстуки.