Граф в законе (сборник)
Шрифт:
Она сидела на нижней каменной ступени, сжавшись, охватив руками плечи, стараясь защититься от промозглой сырости подвала и подавить в себе безысходное отчаяние. От ее ног вела в сторону узкая светлая тропка, на ней не было черной плесени.
— Не надо бояться. Мы постараемся уйти пораньше. Видишь, там стояли винные бочки, не могли же их вкатывать по ступеням. Здесь должен быть другой вход, более широкий. Я сейчас вернусь…
— Быстрее, — с мольбой попросила она.
Но тропка через девять шагов уперлась в стену. Сюда добирался слабый,
Было непонятно: тропинка прямо-таки вползла под эту стену чуть сбоку. Легкая плесень везде — на потолке, на полу, на кирпичной кладке и никакой плесени на вытоптанной тропе. Значит, стена выложена позже? Если кто-то шагал по этому подземелью от лестницы сюда и обратно, то, во-первых, почему он выбрал именно этот путь, во-вторых, почему не разворачивался так круто назад, не описывал полукруг, как обычно делают во время прогулок…
Сергей нагнулся, хотел просунуть руку в едва угадываемую щель между основанием стены и тропки, но тело вдруг наполнилось свинцовой болезненной тяжестью, голова запрокинулась, и он медленно сполз, прижимаясь плечом к стене. Ему даже показалось, что стена податливо отошла, скрипнув чем-то ржавым. Посидел обессиленный, подождал, пока не испарилась мутная, клубящаяся тяжесть. Вверху раздался встревоженный шепот Беты:
— Что с тобой, Сергей? Тебе плохо?
— Нет, ничего… — ответил он. — Стену исследую… Смотри, куда уходит дорожка…
Бета подошла, опустилась рядом с ним.
— Странно… Здесь щель огромная… Знаешь, под всей стеной… А в центре — железная палка…
— Надави на стену.
Бета поднялась, протянула вперед руки, фигура ее напряглась в усилии, точно она толкала застрявшую в грязи машину.
Стена снова заметно поддалась, отозвавшись ржавым скрежетом.
— С той стороны закрыто, — решил Сергей.
Он уже поднялся, стоял рядом с Бетой, ощупывая ладонями холодные влажные кирпичи. У самого угла один из кирпичей был слегка выдвинут. Сергей потянул его на себя, кирпич слегка вышел из ряда, отодвинув темную прямоугольную пустоту. Просунув в этот квадрат руку, он нащупал ослизшую металлическую пластинку. Толкнул ее, потянул на себя — не поддается. Поднял вверх и чуть не провалился в плотную черноту, стена вдруг сошла с места и легко, беззвучно развернулась на невидимой оси, образовав два черных квадрата входа. Дорожка уходила в темень.
Бета зашептала ему в самое ухо, точно боясь вспугнуть неведомые призраки, таящиеся впереди, во мраке.
— Что там?..
— Сейчас узнаем.
Сергей нерешительно шагнул в темноту, поднял руку и обнаружил сверху слева на внутренней стене острый железный крюк, на котором лежала пластина. Дальше рука наткнулась на выступ, — похоже, выключатель. Вспыхнувший свет яркой лампы осветил такое же черное от плесени помещение. Но здесь справа и слева тянулись рядами неглубокие ниши, в которых покоились лохматые, как живые застывшие существа, черные бутылки. На противоположной стене под бахромой плесени смутно проступали очертания ветхих деревянных ворот.
— Выход! — Бета побежала вперед, опередив Сергея. Треснули, отломились две широкие доски, сбросив на пол тяжелые кисти плесени. Бета повернулась растерянно к Сергею, машинально стирая с пальцев черные хлопья; за проломом виднелась кирпичная стена. Выхода не было.
— Мне страшно, Сережа, — обреченно произнесла она.
— Успокойся! Пойдем-ка лучше выпьем старого доброго вина из коллекции графа Трубецкого.
В углу стоял круглый столик, покрытый чистой коричневой клеенкой, возле него плетеное кресло. На столе высилась пузатая, как дыня, бутылка, рядом поблескивал высокий хрустальный бокал на тонкой ножке. Сергей вытащил зубами неплотно задвинутую пробку и наполнил бокал.
— А вдруг отравлено? — настороженно предположила Бета.
Он рассмеялся и залпом выпил полбокала. Густое сладкое вино добрым теплом разлилось по телу.
— Ты попробуй, какое чудо!
Бета подошла к нему, села в кресло.
— Перестань, Сергей. Не до вина мне… Что они могут сделать с нами?
— В этой крепости да еще с прекрасным вином, ничего нам не угрожает!
В это время послышался отдаленный грохот, потом глухой, разнесенный эхом по всем закоулкам подвала голос Немого:
— Откройте!
Сергей запоздало опомнился, спешно повернул квадрат стены, набросил металлическую пластинку на крюк.
— Пусть теперь попробуют к нам пробиться, — Он схватил со стола бутылку, и, держа ее за горлышко, стукнул о стену. Оставшуюся в руке часть бутылки с хищно поблескивающими выступами острого стекла приблизил к прямоугольнику, где был вынут кирпич.
Грохот внезапно прервался, послышались тупые удары полена, скатывающегося по каменной лестнице. Донесся повелительный голос.
— Что ты там возишься?
— Нет их нигде, — отозвался где-то рядом длинноухий.
Шаркающие звуки шагов приблизились к стене, за которой стоял Сергей.
— А я знаю, где они…
Как только в темном отверстии появилась кисть руки, Сергей с силой вонзил в нее стеклянные ножи.
— У-у, гад! — завопил Немой, отдернув руку.
Только теперь Сергей почувствовал, что они в безопасности, и сердце его заколотилось от хищного веселья.
Немой еще несколько секунд суетился у стены, потом побежал к лестнице и о чем-то долго, горячо шептался с длинноухим.
Потом оба, озираясь в полумраке, крадучись, как на опасной охоте, двинулись по протоптанной дорожке под ленивым желтым глазом лампочки. Длинноухий несколько раз боднул стену плечом, заорал на весь подвал:
— Слушай, ты б… Выходи, договорить надо! — Видимо, он не умел выстраивать фразы без мата. Слышь, меня?.. А то мы вас… отсюда не выпустим… Пожарчик устроим, задохнетесь и… Али затопим, как…
— Позовите Графа, — попросил Сергей.
— Тю-тю твой Граф! — злорадствовал длинноухий. — Мы теперь тебя… с твоей… на пару.