Гран-при за лучший прикол
Шрифт:
– Тебе, значит, бананы, а я тут одна за двоих отдувайся…
Василий встрепенулся. Волшебное слово «бананы» мгновенно привело его в чувство. Он приосанился и гневно заорал:
– Пр-ра-авильно говор-ришь! Ходют и ходют! Ходют и ходют! Звонят и звонят! А у нас… - он зажмурился и потрясенно выдохнул: - ложки пропадают, вот!
– И конверты, - наябедничала девчонка.
– Мужик в черной куртяке так и вещал - мол, где мой конверт?!
– и глазами по моему столу так и шарил, так и шарил…
Самсон Ильич засмеялся. Круглый живот мелко дрожал, полы великолепного халата расходились, открывая Ленкиному взору прекрасно отутюженные брюки из дорогой шерстяной фланели.
– Пусть ходят!
– Самсон Ильич сморгнул слезинку.
– Мне тоже раз пять звонили насчет того конверта, не знаю уж, что в нем…
– Я знаю!
– Лелька как в школе подняла руку.
– Там секрет резины для этих… Вась, как их там?
– Пр-резер-рвативов!
– с готовностью гаркнул Василий, не забывший пока короткой репетиции в приемной.
– Точно, их!
Самсон Ильич потрясенно открыл рот. Новая секретарша с уважением протянула:
– Вечный материал! Все аптеки завалят.
Самсон Ильич откашлялся, но возражать не рискнул. Как и шутить по этому поводу. Лишь серьезно повторил:
– Позвонят, отвечай правду - мол, только устроилась на работу. Ничего о конверте не знаешь. Ничего не слышала, не видела, с прежней секретаршей не знакома.
– Это с носатой?
– Нет. Носатая - Фирочка, моя дочь.
Лелька круглыми глазами уставилась на покрасневшую физиономию шефа. Потом уважительно прошептала:
– Похожа, да.
– Так точно!
– согласился Василий, вытягиваясь во фрунт.
«Комедия абсурда, - ошеломленно подумал Самсон Ильич, - главное - не свихнуться…»
Он собственной грудью вытиснял Лельку из кабинета и успокаивающе рокотал:
– Светлана взрослая девочка, знала, что делала. И конверт, видно, с собой прихватила, зачем он ей только, нет понимаю. Меня подставила, на такую сумму обула, что ой-е-ей и ай-я-яй. Выгодный контракт мимо пролетел, это б ладно, но он Федьке достался из-за глупой девки, а вот это полный облом и большое-пребольшое горе для бедного старого еврея…
Массивная дверь мягко захлопнулась перед самым Лелькиным носом, и она оторопело замотала головой. В ушах все еще звенел мерный голос шефа: «Подписывать нужно конверты и почтой отправлять, чтоб регистрировались, а не совать в руки непонятно кому. К тому же я адрес дал, пусть с ней побеседуют, может, тут путаница какая-то, в жизни все случается, я Светлану по описанию не узнал, кому конверт отдали - еще большой вопрос…»
Лелька постояла перед закрытой дверью, бездумно моргая и пытаясь прийти в себя. Василий оскорбленно прошипел что-то. Решительно повернулся к заветной двери хвостом, - его выставили из кабинета как птенца, да еще без банана!
– и всхрапнул от неожиданного зрелища.
Лелька вскрикнула от боли, - Василий рефлекторно запустил когти ей в плечо - и тоже обернулась. Какое-то время она просто не понимала, что видит. Стояла и глупо таращила глаза на собственный стол. Потом прошептала:
– Мама моя… - и сползла по двери на пол.
Ошеломленный Василий не сделал попытки сняться с плеча. Покачиваясь, пропутешествовал вниз. Тюкнулся головой о дверь и вяло прокомментировал:
– Капец, да.
– Не нам, по счастью, - пролепетала Лелька, потрясенно рассматривая разгромленную приемную.
Василий дипломатично промолчал, будто подозревая, что они на очереди. А Лелька изумленно подумала: «Когда только успели? Я максимум полчаса в кабинете сидела…»
Аккуратную приемную было не узнать, по ней словно ураган прошелся. Все ящики стола оказались вывернуты и валялись на полу, их даже на место вернуть не удосужились. Стеклянную этажерку - видно, с досады!
– опрокинули, осколки блестели по всему ковровому покрытию. Папки с полок небрежно сброшены. Встроенные шкафы распахнуты, все содержимое валялось грудой у стены…
Лелька спиной толкнулась в дверь шефа и мягко завалилась на пол. Даже не пытаясь подняться, она жалобно позвала:
– Самсон Ильич, а, Самсон Ильич…
– Ну что там еще?
– ворчливо отозвался невидимый шеф из глубины кабинета.
– А у нас конвертик пропавший искали, Самсон Ильич, - глупо хихикнула Лелька и впервые порадовалась роли сладкой идиотки.
Она сейчас как никогда в образе!
Тамаре внешний вид офиса понравился - старинное, недавно отреставрированное здание в самом центре города. Хозяин и об улице позаботился: вдоль всего фасада поставлены симпатичные вазоны с цветами. И круглые фонари под старину не забыты - милое вышло местечко!
Охранник у дверей смотрел приветливо, на тупого качка не походил, и Тамара решила представиться соискательницей на роль секретарши. Тем более, газета с объявлением у нее в сумочке.
«Может, уже сейчас узнаю что-нибудь о Лельке, - со смешком подумала она.
– Сестрица обычно запоминается…»
Тамара вытащила газету и робко улыбнулась охраннику. Молодой парень мгновенно развернул плечи и принял значительный вид.
– Я… мне бы, - пролепетала, мучительно краснея, Тамара, - к вашему шефу попасть. Я по объявлению, вот. На место секретаря.
– Опоздали, девушка, - сочувственно прогудел охранник. Всмотрелся в расстроенное лицо Тамары и торопливо воскликнул: - Впрочем, почему бы не попробовать?
– Он оглянулся на холл - там никого - и прошептал с улыбкой: - На это место ТАКОЕ чудо взяли… Шеф вполне может и передумать!
Он распахнул перед Тамарой дверь, она благодарно просияла и мышкой проскользнула в офис. Парень указал, куда идти, и тут же Тамара услышала его раздраженный голос:
– Да не работает она здесь больше, сколько раз повторять?