Гран-при за лучший прикол
Шрифт:
Маша обрадованно закричала:
– Позвони! Я тоже хочу на карнавал! Лельке все равно этот костюмчик не очень нравится, я сама в нем пойду!
Лелька пожала плечами и принялась распускать на щиколотке нитку бисера. Ваня ядовито поинтересовался:
– Если ты хапанешь этот кошмар, в чем отправится шокировать братву твоя подружка?
– Я ей завтра следующий прикид приготовлю. Лель, я уже в образе!
Ване вдруг показалось, что Лелькины глаза стали испуганными, а губы протестующе шевельнулись. Но она тут же улыбнулась,
Маша гордо подбоченилась и заявила:
– Я, может, им… имид… имиджмейкером стану, вот! Лелька говорит - у меня способности.
– Тьфу на вас!
– окончательно разозлился Ваня.
– Совсем запутали!
– Правда, Вань, позвони Сереже, - Лелькин голос звучал абсолютно безмятежно.
– Вдруг в самом деле можно пригласить на карнавал двух-трех гостей? Заодно скажешь ему, что я у вас.
– А он что, не знает?
– Ваня смотрел хмуро.
Уж слишком невинно поглядывали на него дамы. А в ангелов верилось плохо, не сталкивался с ними Ваня, как-то не приходилось. Машка, она, конечно, почти… временами, местами и когда спит зубами к стенке!
«За нос водят, - убито подумал Епифанцев.
– Уверены, что не звякну Сереге. Вот уж братец по несчастью, евонная Лелька ничуть не лучше моей Машки, хоть Машке в жизни не научиться ТАК ресницами хлопать…»
– Впрочем, чего ж не позвонить?
– пробормотал Ваня.
– Ага-а, - согласился с ним Василий.
– Чего ж не позвонить…
– У-у, предатель, - прошипела Маша и показала попугаю кулак.
Васька зажмурился, кулак выглядел как никогда убедительно. Лелька что-то еле слышно шепнула подруге. Маша просияла, и с вызовом крикнула:
– Ну, звони, звони, раз родной жене не веришь!
– Верю, верю всякому зверю, - рассеянно пробормотал Ваня, - а тебе, ежу, погожу.
Ваня набрал нужный номер. Поздоровался с Мишкой и попросил пригласить отца к телефону. Леля с Машей настороженно переглянулись.
После обмена приветствиями и дежурных фраз о работе и семье, Ваня осторожно спросил:
– Слушай, а что за сабантуй у вас в субботу намечается? Маша мне всю плешь проела, нельзя ли к вам присоединиться, они вон с Лелей сидят тут, костюмы карнавальные примеряют. Ну да, у нас. Да ты что? Я и не знал, что Леля на работу устроилась. Ах, секретаршей! Нет, Машку ни в жизнь не пущу, пусть ребенка мне рожает, о-о, трех как минимум… Ага!
– Фиг ему, таракану рыжему, а не трех охламонов, - зло прошипела Маша Лельке на ухо.
– Не верит мне!
– И правильно делает, - засмеявшись, шепнула Лелька.
– Мы ж заврались!
– Ты ведь сказала, что в самом деле… - встревожилась Маша.
– Карнавал-то да, а вот все остальное…
– Остальное не считается, какое ему до остального дело?!
– Ну, он вообще-то за тебя волнуется.
– Иди ты - за меня!
Ваня бросил трубку на диван и изумленно воскликнул:
– И правда - карнавал!
Маша оскорбленно отвернулась.
Лелька покраснела, простодушный Ваня ей всегда нравился. Грубоватый, плохо воспитанный, некрасивый – все так. Но в нем чувствовалась какая-то чистота, детская непосредственность, что ли. Да и Машку он любил по-настоящему, а это уже подвиг.
– Ладно, детка, дуться, - Ваня виновато чмокнул сердитую Машу куда-то в ухо.
– Я ж за тебя беспокоюсь, как бы ты по своей дурости…
– Ах, по дурости?!
– Ну, по легкомыслию, - осторожно поправил Ваня.
– Это я легкомысленная?!
Ваня фыркнул и по пальцам перечислил события последних месяцев. Маша тоном ниже воскликнула:
– Так когда это было-то?
Ваня напомнил «когда». Василий радостно повторил, да еще со своими комментариями.
Маша попыталась ухватиться за Васькин хвост, чтоб напомнить вредной птице, кто в доме хозяин, но опоздала. Попугай держался настороже и вовремя удрал. Взгромоздился на люстру и уже оттуда обидно захихикал.
Маша в бессильной злости швырнула вслед красное перо. Василий приятным баском попенял:
– Что же ты, душечка, рвешь сердце старого еврею?
– Пристрелю гада!
– крикнула Маша.
– Таки смерть моя будет легкой, спасибо, детка…
Маша, всхлипнув от досады, упала мужу на грудь. Ваня с готовностью обнял непокорную жену и, изумленно посматривая на попугая, пробормотал:
– Это ж где он так под еврея косить наловчился?
– Телик, зараза, смотрит, - глухо пояснила Маша.
– Что надо и не надо потом повторяет.
– Клево! Купить его, что ль, у Короткова? Классная ж птица, Маш…
– Я тебе куплю!
– вскинулась Маша.
– Сам знаешь, я о котенке мечтаю.
– Она виновато покосилась на Лельку - подруга только что вернулась из ванной - и шепнула: - И о песике.
– Мечтаешь, так возьми, - предложил Ваня.
Маша обернулась на груду коробок, беспорядочно сваленных посреди комнаты, и вздохнула:
– За игрушки спасибо, конечно, только я про живых говорила…
– Знаю, - хмыкнул Ваня.
– Поэтому и сказал - бери.
Маша вздрогнула и беспомощно осмотрелась. Ни котята, ни щенята среди коробок и свертков не лазили. Маша сердито засопела:
– Нашел тему для шуток!
– Да кто ж шутит?!
– Ваня развел руки в стороны и выдохнул в маленькое розовое ушко: - В моих карманах посмотри. Только осторожно. Дрыхнут, поди.
Маша тоненько пискнула. Ее щеки моментально раскраснелись, зеленые глаза засияли, по-детски пухлый рот приоткрылся в ожидании чуда…
Ваня зажмурился, до того хороша в этот момент была его жена. Заинтригованная Лелька подошла поближе.
Маша сунула дрожащую руку в правый карман пиджака, глаза ее стали круглыми, совершенно прозрачными, она неверяще пролепетала: