Гран-при за лучший прикол
Шрифт:
– Чингачгук, блин. Не-е, его боевая подруга! Откуда она здесь взялась?!
Увешанная холодным оружием индианка неслышно поднималась по ступенькам, Ваню вдруг бросило в пот. Машинально нагрузившись коробками, он на цыпочках последовал за странной гостьей. В голове вертелось самое непотребное. Связь странного «киллера» с Машей, - Ваня заскрипел зубами, - например.
А если Машка снова влезла во что-то криминальное, и сейчас идут по ее душу?! Девчонка целыми днями дома одна, со скуки могла сунуть нос куда угодно, она любопытна как котенок.
Ваня
– Моя дуреха только взвизгнет восторженно, увидев наряд индианки, а на ножи и внимания не обратит. Еще и в дом пригласит, чтоб ЭТА спокойнее все провернула, у Машки ума хватит…»
Ваня горестно засопел: если б «индианка» не была такой миниатюрной - Маша на полголовы выше - он бы точно решил: это любимая жена ТАК развлекается. Костюм как раз в Машином стиле, ее девиз - «чтоб у всех в зобу дыханье сперло!» Кожаные легинсы в облипочку, мягкие э-э… мокасины? Красные перья за ухом, на руках позванивают браслеты. И сумка в этом же стиле!
Тут Машин девиз сработал на все сто. Ваня замер на ступеньках как вкопанный: он лично покупал Маше ЭТУ дурацкую торбу из тонкой замши, обшитую бисером. Вон и бахрома чуть оборвана. Сам случайно дернул за «висюльку», Машка едва не убила, кричала - «нарочно, мол…»
Блин, да что здесь происходит-то, пока он честно трудится на благо семьи?!
Ваня ничуть не удивился, увидев, что потенциальный киллер остановился как раз у его квартиры. Где ж еще?
Ваня замер площадкой ниже. Выворачивая шею, наблюдал, как индианка - эх, жаль лица не рассмотрел!
– рассеянно жмет на звонок. Дверь распахнулась, и Ваня услышал веселый Машин голос:
– Чего так долго сегодня?
Индианка пожала плечами.
– А где Васька?
Индианка так же молча похлопала по сумке, и Ваня едва не уронил все свои коробки, услышав:
– Туточки я. Почиваю.
Говорил явно мужчина. Ване вдруг показалось, что он уже слышал этот глубокий баритон. И эта гнусавинка…
Сумка зашевелилась, из нее показалась голова птицы с ярким красно-зеленым хохолком, и Ваня невольно хмыкнул: «Ах да, Василий! Машка уже неделю с ним возится. Вроде бы у попугая на краску аллергия, а у Короткова ремонт в доме. Но почему…»
Да, что за спектакль?!
И Ваня, роняя коробки, бросился штурмовать собственную квартиру. Требовалось срочно выяснить, в какую авантюру влезла на этот раз легкомысленная Машка, и не горит ли уже земля под ее ногами.
Пятью минутами позже Ванька искренне сожалел о своем порыве, лучше было подслушать разговор, оставаясь незамеченным.
Дамы стояли насмерть, отказываясь признаваться в чем бы то ни было. По их словам выходило: они просто опробовали новый костюм. Якобы Лелька собирается в нем на карнавал, его устраивает в честь дня города фирма мужа. Вот и пробежалась немного по улице, проверяя, насколько легко себя в нем чувствует. А разработка костюма - Машина, разве Ване не нравится?
Епифанцев, чувствуя себя последним дураком, прохрипел, тыча пальцем в томагавк:
– Вы мне голову не морочьте, откуда столько железа?
– Да, откуда?
– поддакнул Василий, откровенно наслаждаясь разгорающимся скандалом.
– Вань, какое железо?!
– плачущим голосом взмолилась Маша.
– Оно ж бутафорское!
Лелька, торопливо распуская очередную косичку, закивала и протянула Ване один из ножей. К его искреннему удивлению, острейший на вид клинок, оказался картонным, просто искусное напыление на «лезвии» создало иллюзию металла. Томагавк тоже был изготовлен из папье-маше, и Ваня разочарованно швырнул его на стол.
– Почему ты мне не веришь?
– обиженно надулась Маша.
– Да!
– крикнул Василий.
– Не веришь почему?
Лелька едва заметно улыбнулась, но Ваня улыбку заметил, и сердце его вновь наполнилось самыми мрачными предчувствиями. Ощущение, что его водят за нос, стало сильным, как никогда.
Ваня пробежался по комнате, искоса посматривая, как быстро дамы избавляются от улик: они уже расплели последнюю косичку. Все «железо» грудой лежало в кресле. Василий топтался на нем и возбужденно бормотал:
– Таки старый печальный еврей имеет право на маленькие слабости?
– Он замер, склонив голову, словно прислушиваясь к собственному голосу. Потом жеманно протянул: - Считаете, в Пар-р-риже меня не примут за иностр-ранку?
– Помолчал немного и требовательно крикнул: - Мам, купи мне такого попугая!
– Во! – поднял палец Ваня. – С вами уже и птица свихнулась, слышите, что несет?
– Безмозглый попка, ага-а, - тут же согласился Василий.
– Кстати, - Ваня покосился на говорливого попугая, - а что Василий делал в сумке? Он что, тоже принадлежность маскарадного костюма?
– Пр-ринадле-ежность, - пробуя новое слово на вкус, пропел Васька. Покачал головой и уверенно заявил: - Нет, я тюлька. Безмозглый попка, так. В томате!
Ваня выразительно покрутил пальцем у виска, но на птицу даже не обернулся. Бдительно не сводил глаз с преступной жены и ее не менее преступной подруги, чтоб не сговаривались.
Впрочем, Лелька и отвечать не стала. Маша возмущенно фыркнула и заявила:
– А что, бедной птичке не нужно дышать свежим воздухом?
– В сумке?!
– Так она вся в дырочках!
– и Маша победно указала на сложный узор, выбитый на замше.
– В дыр-рочках, ага-а, - китайским болванчиком закивал Василий.
Ваня с угрозой поинтересовался у Лельки:
– А если я сейчас позвоню Сергею и спрошу, что за карнавал устраивает его фирма в следующую субботу?
Лелька осторожно положила на столик зазвеневшее монисто, и подняла на Ваню огромные ярко-синие глаза. Чистые, прозрачные, невинные.
Ваня тут же почувствовал себя подлецом. Почти преступником.