Гранатовый срез
Шрифт:
— Разойдись, сейчас все взорвется! — заорал он первое, что пришло в голову. — У нее пояс шахида! В укрытия!
На чеченцев это произвело нехорошее впечатление. Что такое взрыв они знали не понаслышке. Все замерли в нерешительности. Спецназовцу хватило этой заминки, чтобы совершить стремительный бросок и через секунду оказаться на улице.
После небольшой паузы пожилая горбоносая чеченка с сомнением произнесла:
— А какой такой пояс был на Аминат? Она в нем по дому ходила что ли?
— Собака! — поддержала ее полная с темными усиками
Но догнать Мухина, кандидата в мастера спорта по современному пятиборью, мог разве что действующий мастер спорта. Такового среди местных жильцов, по-счастью, не оказалось, и когда разъяренный табор высыпал во двор, машина уже тронулась с места.
— О, кавказскую пленницу поймали, — нервно хохотнул водитель, оглядываясь на преследователей.
— Ага, зато пленник ускакал. Давай быстрее к нашим, в какую сторону они побежали?
Калашников с Антоновым почти догнали беглеца, когда тот неожиданно свернул в частный сектор и затерялся в огородах.
— Через какой забор он прыгнул? — остановившись посреди улицы, спросил запыхавшийся Колдун.
— Вроде, через тот, — неопределенно махнул рукой Антонов, переводя дыхание.
— А, по-моему, через другой. Давай зачистим все по порядку.
Но чистить ничего не пришлось, потому что в следующую секунду тишину вспорол хлесткий одиночный выстрел и в метре от бойцов плеснул земляной фонтанчик.
— Опа, — отскочил к забору Калашников, — похоже, вурдалаки, заступили на ночное дежурство. Валим отсюда, пока вся стая не слетелась.
В подтверждение его слов на соседней улице прогремел еще один выстрел, за ним короткая очередь.
— Я засек вспышку, — вполголоса сказал Антонов, — вон из того недостроенного дома. Может, уйдем с понтами — жахнем подствольниками?
— А давай, — согласился Колдун, — пара гранат и магазин патронов еще никогда не были помехой делу мира и согласия.
Темнота заискрилась огнями выстрелов.
— Игорь Витольдович, разрешите отлучиться на минутку, — поднял руку Тимохин, сконфуженно глядя на шефа.
— Потерпеть, что ли не можешь? — недовольно буркнул Журавлев.
— Не могу, желудок прихватило.
— Давай бегом.
— Спасибо, я мигом. Пропустите быстрее, мужики.
Расстояние между столом, за которым проходило совещание и подоконником, на котором стоял лысый кактус, (жидкие иголки не добавляли ему 'волосатости') составляло около метра, а, пожалуй, что и меньше. Для того чтобы выпустить страждущего коллегу, сначала нужно было выйти Полынцеву, сидевшему по обыкновению с краю, а потом развалившемуся посредине Фокину. Но не все было так просто.
— Беги, конечно, — участливо встрепенулся Олег, пытаясь подняться с места. — Сейчас, только освобожусь. Кажется, штанина застряла, — он склонился над столом, стараясь отцепить брючину руками.
— Ты специально что ли, Олег!? — нервно пропищал Тимохин.
— Да где же специально!? Не видишь, пыхчу изо всех сил, минуту потерпеть не можешь?
— Не могу!
По какой причине все трое сидели в узком проходе, когда противоположная сторона была совершенно пуста, никто сейчас объяснить не мог. Никто… кроме одного человека.
— Ну, что ты, в самом деле, Олег Степанович? — не выдержал Журавлев, — застрял там, что ли?
— Вот представьте, застрял, Игорь Витольдович, — повернулся к начальнику Фокин, — узковато здесь для моих-то габаритов.
— Он еще оправдываться будет! — страдальчески взвизгнул Тимохин, — выметайся отсюда быстро!
— Так вы не отвлекайте меня разговорами, я ж не могу два дела сразу…
Олег умышленно тянул время. Ведь это он предложил напарнику сесть у окна. Это он плеснул ему в кружку слабительного перед совещанием. Это он сейчас выжимал из ситуации максимальный эффект.
— Что там у тебя? — спросил Полынцев, заглянув под стол с другой стороны.
— Штанина, кажется, зацепилась, — прокряхтел Фокин, делая помощнику знак ногой, чтоб не мешался. Только этот знак еще нужно было распознать.
— Ничего там вроде бы нет, — простодушно сказал Андрей, не уловив смысла в нижних па товарища, — давайте я лучше стол отодвину.
— Двигай, — на последнем дыхании прошипел Тимохин, — иначе я за себя не ручаюсь…
Стол заскрежетал по полу.
Дождавшись, когда бедолага, наконец, освободился из заточения и выскочил из кабинета, Журавлев облегченно вздохнул.
— Кажется, пронесло… в смысле, Тимохина. Бывает. Ну что ж, не будем отвлекаться. И без того уйму времени потеряли. На чем мы с вами остановились?
— Я доложил о том, что удалось выяснить некоторые подробности из жизни фирмы 'Крона', - кашлянув, для солидности, поднялся с места Фокин. — А именно, что ее директор, Батюшкин Валерий Владимирович, о котором я вам недавно рассказывал, — Олег доверительно посмотрел на шефа, подчеркнув собственную прозорливость. — Так вот этот самый директор провел втайне от Берцова какую-то сделку, из-за чего накануне убийства, между ними произошел бурный скандал с матами и угрозами. В чем была причина, мы пока не знаем, но готовы предположить, что Батюшкин каким-то образом связан с чеченцем, потому что явно хитрит мужик и старается отвести от себя подозрения.
— У тебя, Олег Степанович, как в том анекдоте, — хмуро улыбнулся Журавлев, постукивая авторучкой по ежедневнику. — На какой предмет маньяк ни смотрит, во всем женскую задницу видит. Почему решил, что директор должен быть связан с чеченцем? С какой такой радости? Или ты опять одну версию выбрал и вокруг нее хороводы водишь. Тебе, наверное, хоть кол на голове затеши, а все о ней будешь думать.
— О ком? — наивно переспросил Фокин.
— Не о заднице же! — повысил голос Журавлев. — О версии, конечно! Если ты рассчитываешь отсидеться за спинами собровцев, которые на юге нашу работу делают, то не выйдет, пахать будешь, как негр на плантации, до тех пор, пока не станешь таким, как Полынцев.