Грани безвременья: Побережье
Шрифт:
— Знаешь ли, патронов жалко, капсул тоже. И так потратились, пока останавливали их. Твой инструмент отлично подходит. Жду минуту, решай. Сюсюкаться с тобой я не собираюсь.
Ник старался дышать размеренно. «Если я соглашусь, у моего отряда меньше шансов вернуться из рейда в неполном составе. Из такого рейда — тем более. Но если... Если я потеряю контроль снова?» — в голове всплыл образ нерешительного Мэтта, который вообще понятия не имеет, что такое настоящий рейд, а уж тем более, рейд не по основной задаче. «Хизер, конечно, хороший боец, но опыта командования может не хватить, случись что».
— Решил? — нетерпеливо спросил капитан.
— Хрен с тобой, — отозвался Ник, поднимаясь с холодного
Глава 6
Улица перед Палладиумом была заполнена людьми, и Нику показалось, что света чересчур много — трейсеры держали в руках факелы, в толпе светились масляные лампадки. Увиденная картина заставила его нервно выдохнуть — девять человек, с завязанными за спиной руками, стояли на коленях перед главным входом. Одетые в лохмотья, раненые, они с отчаянием смотрели на всех. Кто-то опускал взгляд, кто-то гордо держал спину ровно. Но они точно знали, что будет дальше. Оружие лежало кучей в десяти метрах от них, словно доказывая, что этот бой проигран. Ник повёл плечами.
— Что же, — Джейсон вышел вперёд, собираясь произнести речь. — Жители Риверкоста! Эти люди, называющие себя группой «Мятеж», предприняли попытку нападения на Палладиум! Я так смотрю, горожане стали забывать, благодаря кому у них есть вода, медикаменты, да? Некоторым мятежникам удалось сбежать, но в назидание им, сегодня мы казним тех, кого удалось задержать, — он выдержал паузу, явно наслаждаясь прокатившимся в толпе шепотам, по тону — от одобрения до страха и возмущения. — Трейсеры, как и Палладиум — единственная ваша опора перед натиском жестокого мира. Подрывать нашу деятельность — это ставить под угрозу и свои жизни тоже! Поэтому, сегодня будет совершена показательная казнь преступников!
Джейсон что-то ещё вещал, но Ник пропускал его слова мимо ушей, выискивая в толпе отряд. Он увидел Хизер, которая, вцепившись в плечо Алекса, рассеянно наблюдала за происходящим — она явно не ожидала такого исхода ситуации. Тем временем, Джейсон договорил и Ник не с первого раза услышал его.
— Командир, — Джейсон сверлил его взглядом. — Приступай.
Ник ничего не ответил, направившись к смертникам. Сердце гулкими ударами колотилось в грудной клетке, и ноги еле отрывались от земли, словно налившись металлом. Коса, закинутая сейчас на плечо, давила рукоятью всё сильнее. Она исправно служила ему вот уже больше пятнадцати лет, только порой, от сильной нагрузки ломался механизм, прижимающий клинок к рукояти. Ник тщательно затачивал лезвие раз в неделю, а тяжелая и длинная рукоять позволяла сделать достаточный размах, чтобы с легкостью не только отрубить голову любому живому существу, но и проломить позвоночник, разрубая жертву пополам. «Подходящий инструмент...» — мелькнуло в голове.
Сердечный ритм ускорился и шум крови в ушах приглушил разговоры людей, волнами растекаясь внутри черепной коробки. Где-то под рёбрами тугими узлами скучивалось чувство холода. Это было странно — он убивал десятки раз, но никогда ещё он не заносил лезвие над тем, кто не мог защититься. Во всяком случае — не в трезвой памяти. Джейсон ещё раз крикнул ему в спину, чтобы тот начинал. Глаза первого мятежника смотрели пусто, почти спокойно, он гордо поднял подбородок, не вжимая голову в плечи. Ник зачем-то задержал дыхание и сделал медленный, вязкий замах далеко за спину и отделившаяся от тела голова с противным, глухим звуком покатилась по асфальту. Тело простояло в той же позе ещё несколько секунд, и сердце, ещё не знавшее о смерти, с усилием выталкивало кровь из артерий. Алая лужа растекалась по асфальту. По коже пробежал холодок, а сжимающие рукоять пальцы Ника, судорожно дернулись.
Тишина на площади звенела. Ник чувствовал, как к нему и обляпанной кровью косе прикованы взгляды сотен глаз. Легкие с усилием вбирали воздух, а к разуму начало подкрадываться то самое, знакомое лет с двенадцати чувство — удовольствие от процесса. Он шумно выдохнул, чувствуя, как уголки его губ подёрнулись еле заметной ухмылкой, когда тело пятого мятежника осталось без головы. Лужа крови казалась бесконечной, растекающейся по всей площади, заполняющей каждую трещину. Смертники молчали. Ни один из них даже не повернулся, даже искоса не окинул взглядом тех, кто только что лишился головы. В горле пересохло, а сердце билось в таком ритме, что казалось вот-вот проломит рёбра. Но стало хорошо, так хорошо, что, подойдя к восьмому мужчине, он уже широко улыбался. Размах стало брать легко, свист разрезающего воздух лезвия приятно отдавался в ушах.
Настала очередь последнего. Туман в голове заполнял пространство, заполнял пробелы и окутывал спокойствием и наслаждением. Реальность поплыла и Ник понял, что ещё немного и «вспышка» поглотит его. Он терял контроль. Опустив оружие, он смотрел невидящим взглядом куда-то сквозь мужчину, покорно ожидающего своей участи. Он медлил. «Нет. Нельзя сейчас. Ну же... Это уже не я», — беспорядочные обрывки мыслей роились в голове, будто пытаясь окончательно лишить рассудка, выпустить на свободу то, с чем он не в состоянии совладать.
— Заканчивай! — рявкнул капитан.
Голос Джейсона немного отрезвил, и Ника будто ударило током, отвлекая от погружения в этот омут. Как он хотел сейчас развернуться и снести голову ему — капитану. Скатившиеся с лезвия капли крови растекались по рукояти, и руки уже скользили по ней, несмотря на шершавую поверхность. Он сделал последний замах, тихо рыча и сопротивляясь разгорающемуся внутри чувству.
Всё ещё было тихо. Джейсон что-то говорил, а Ник по-прежнему стоял перед трупом последнего мятежника, смотря в одну точку. Толпа расходилась, искоса поглядывая на палача, переговариваясь. Кто-то по приказу оттаскивал тела с площади, чтобы потом сжечь. Хизер подошла незаметно, слегка тронув Ника за предплечье.
— Не трогай, — почти прошипел он.
Хиз отстранилась. Ник перевёл на напарницу расфокусированный взгляд, пытаясь уцепиться хоть за одну её эмоцию, чтобы выкарабкаться из утягивающей в свою глубину тьмы.
— Пока не подходи. Опасно, — он резко развернулся и стряхнул с окровавленного лезвия часть потемневших сгустков.
Хизер молча смотрела ему вслед. Её била мелкая дрожь. Сейчас совсем не хотелось оставлять Ника одного, но тон его был понятным и не допускающим возражений. Она оглянулась, высматривая кого-нибудь из отряда, но все ушли с площади. Понятно, что тренировка сегодня не продолжится, а веселиться ни у кого не осталось сил и желания. Она помялась на одном месте, размышляя, стоит ли возвращаться в комнату, но поняв, что после казни удостоится от соседей огромной волной шуток, вопросов и оскорблений, она направилась в сторону окраины города.
Асфальт на дороге, ведущей к окраине, становился всё более разбитым по мере удаления от центра города, в котором часть его ещё сохранилась. Дыры и ямы жители старательно заделывали, подгоняя камни по форме и размерам, чтобы как можно дольше сохранить улицам нормальный вид. В эту сторону Хизер ходила каждый раз, когда хотелось побыть одной — сеть дорожек и окружение она изучила как свои пять пальцев, здесь не было крупных животных, не ходили этими дорогами пираты. Даже если кто-то заметит её, она уверена, что сможет справиться с противником. Но сколько бы прогулок она не совершала — никто кроме редких зайцев и енотов ей не встречался. Чем дальше она уходила от Палладиума, тем чаще попадались деревья и кустарники, дома становились ниже, а куски асфальта уже не были дорожным полотном.