Грани бытия: Пламенная кровь
Шрифт:
– Почему мы не с ними? – не понимал Дима.
– У нас нет времени скрываться, нам нужно добраться до столицы.
– Пешком? – прервал молчание Вильям.
– Да. За 10 или 11 ночей доберемся, если поторопимся.
– А спать как? А солнце? – запаниковал Дима.
– Я взял с собой прочную палатку, которая не пропускает свет. Мы все в ней поместимся. Не забыл и о солнцезащитном креме. А теперь отправляемся в путь! Я знаю одно место, где находится кое-какой артефакт. Из него получится хорошее оружие от врагов.
– А почему бы не телепортироваться в столицу? – спросила Лерайра.
– Глаза Эльмиры не работают в холоде. Телепортировать из теплых мест в холодные и обратно тоже не могут. На северных частях планеты они бесполезны, да и в горах тоже. Именно поэтому Блудвиль в горах, чтобы нельзя было сбежать тем, кто нарушает закон. В этом, как видите, есть и свои минусы, но нельзя терять настрой! Вперед!
Пошли они все вместе в дальний путь, сложный, опасный. Многое встретится им на пути, хорошее и плохое, страшное и интересное. Чем только не наполнен Блудвиль, удивительный и суровый!
ГЛАВА 5-ая:
«Пещера ламиантрумов»
1
С каждой минутой небо становилось все ближе, снегопад и мороз усиливались. Виктор бодро шел впереди всех, вел компанию. Дима помогал Лерайре и Вильяму носить чемоданы с одеждой, припасами, необходимыми вещами для лагеря. Тяжелее всех приходилось королеве, так как она не успела после бала переодеться в нормальную одежду. Ей приходилось бродить по сугробам в черном платье и туфлях.
– Мне теперь всегда ходить в этом? – начала возмущаться она.
– Когда мы сделаем привал, тогда и переоденемся, – ответил Виктор. – Мне тоже неприятно ходить в парадной одежде: из-за снега все промокло; но бояться этого не стоит. Вампиры не болеют простудой и тому подобными недомоганиями.
– А когда привал?
– Скоро.
– А-а-а! Мне надоело уже хлюпать промокшими туфлями, и платье это дебильное! – продолжала возмущаться Шарлотта и упала в сугроб. – Я не могу больше идти!
Лерайру можно было понять, ведь бродить в течение нескольких часов по снежным горам в бальном платье довольно утомительно и неприятно даже для вампира. Кто знает, сколько бы еще пришлось ей лежать в сугробе, если бы не Вильям, который, указав пальцем на светлеющее небо над горизонтом, воскликнул: «Рассвет!» Виктор стал раскладывать палатку. Первой зашла Шарлотта и переоделась. Слишком большим это укрытие от солнца не было, там нельзя было встать, не согнувшись, но можно было легко лежать или сидеть. На голую землю постелили несколько толстых одеял и три спальных мешка, расставили фонари, которые напоминали стеклянный цилиндр со свечкой внутри, только источником света вместо свечки была лампочка на долговременном аккумуляторе.
День проходил спокойно: Лерайра с Димой разговаривали на самые разные темы и смеялись, что мешало спокойно спать Вильяму, которому сон был необходим, Виктор читал какой-то сборник мифов и легенд и иногда высовывал намазанное солнцезащитным кремом лицо наружу, чтобы осмотреть окрестности. Как только закат закончился, а на небе зажглась первая звезда, все вещи сложили в сумки и походные рюкзаки. Путь продолжился. Деревья, одетые в холодную мишуру, белоснежную и пушистую, небольшие впадины на склонах гор, которые сложно назвать пещерами, зубчатый рельеф Урала – все это преследовало друзей уже долгое время. Казалось, будто некий творец, создававший этот мир, решил под копирку воплотить данную местность из-за отсутствия фантазии. Поскорее бы дойти до красот Блудвиля!
Вскоре у Виктора изменилось поведение: он начал внимательно осматривать каждый уголок, точно что-то искал.
– Что ты ищешь? – спросил Дима, заметив его озабоченность.
– Хороший вопрос. Мы идем в пещеру, которая одновременно является как хранилищем артефакта, так и нашим коротким путем. Есть только один крупный недостаток – ламиантрумы, – ввел в курс дела Виктор.
– Кто? – переспросил Дима.
– Ламиантрумы. «Пещерные вампиры» с латинского. Если вампир будет очень долго жить исключительно в пещере, он станет деградировать. Рассудок, интеллект – все это станет регрессировать. Кожа его со временем посинеет, волосы станут очень редкими, радужная оболочка глаз приобретет красный цвет, ногти с зубами значительно удлинятся и заострятся. Ноги по строению костей и суставов будут напоминать задние лапы собаки, а ступни – куриные ножки.
– И нам придется с таким существом столкнуться? – ужаснулась Лерайра.
– Оно там не одно. У них там целый рой, гнездо. Их тьма! Очень опасно, но иного выхода нет. А ищем мы в этой пещере сферу света, – сказал Виктор издевательским тоном, понимая, как раздражает королеву его тяга к приключениям.
– Дар от ангела, который одним своим светом обжигает любое порождение тьмы? – удивился Вильям, который явно откуда-то про это знает.
– Да, именно! Откуда знаешь?
– Во время бала был в библиотеке вычитал. Это всего лишь легенда, вымысел.
– Вовсе нет. Я лично видел эту сферу. Много лет ее искал, но забрать не получалось, так как тело сгорало. Тут мне поможешь ты, Вильям. Именно ты новообращенный вампир – тебе свет не страшен. Не бойся, мы тебе поможем!
Разговоры стихли, когда друзья остановились возле большого входа в пещеру. Ее зловещая тишина и неизвестность напугали всех, но не Виктора, так как он здесь уже когда-то давно был. Зайдя в нее, все по его приказу положили сумки и рюкзаки на землю. Он кинул глаз Эльмиры на вещи, чтобы те телепортировались к другому выходу.
– А мы не можем так? И почему сейчас эти камни работают? – спросила Лерайра, которой уже начинали надоедать приключения.
– В пещере тепло, поэтому глаза Эльмиры работают. Мы не можем тоже телепортироваться, так как ламиантрумы охраняют сферу света. Мы побродим по разным проходам пещеры, чтобы их увести подальше от нее. Если мы сразу же появимся у сферы, на нас моментально нападут.
Все четверо медленно пошли в глубины пещеры, сырой, душной, провонявшей гнилью и плесенью. Путь представлял собой большой тоннель, делящийся в конце на два менее вместительных, но зато освещенных самодельными тусклыми факелами. В этом странном месте царила атмосфера отчужденности от мира, где царит свет. Помимо этого угнетал и страх того, что рядом бродят изуродованные существа, потерявшие человечность очень-очень давно.