Грани бытия
Шрифт:
Конечно, попадаются шутники в наше время, создававшие жалкие подобия кругов. И позже они признавались, что водили уфологов за нос. Да в таком случае придётся признать, что существует целая международная организация мистификаторов, которая развлекается тем, что мастырит математически выверенные круги в разных точках земного шара. Кругов-то десятки, если не сотни!
Мне вспомнилась история с подобным явлением на Ставропольщине. Размеры круга, лунка посередине – это совпадало. Однако кое-что отличалось от ставропольской бесовщины. Во-первых, он образован не в пшенице. И тогда, во-вторых, отсутствует спиралевидная завивка
Имелись и совпадения. Например, общие размеры круга. Также имелся центр, в котором некто будто бы изъял пробу грунта. Более того, ржановское чудо появилось почти одновременно или даже чуть раньше, чем ставропольское.
Электромагнитное излучение, подземные газы, энергетический луч из космоса… Мы перебрали кучу вариантов, но ни на одном толком не остановились.
Степашин высказал более приземлённую версию: круг возник при ударе молнии в почву. А ямка посредине указывает на то, что основной разряд пришёлся именно в данное место.
Никуйко засомневался:
– Почему нет намёков на огонь? Трава ничуть не обожжена!
– Жаль, что ты, Виктор, не сообщил чуть раньше об этом, – посетовал корреспондент. – Две недели назад авиаотряд прилетал, можно было местность с воздуха обследовать. Глядишь, интересное что-нибудь увидели, что с земли неприметно. А вызывать лётчиков вновь – дороговатое удовольствие.
Как я понял, за свой счёт совершать мировое открытие ни у кого не было желания. Наш редактор тоже вряд ли выделит деньги. Ему проще заставить главбуха выделить средства к очередной торжественной дате. Тогда хотя бы будет что вспомнить! А вот с «братьями по разуму» вряд ли получится выпить.
– Ты покопай глубже, когда чуть подсохнет, – стал инструктировать я фермера. Мы уже топали по грязи обратно к «Ниве». – Я на днях позвоню, расскажешь о результатах.
– Ага, – возразил Никуйко, – копну дальше, а там «зелёные человечки» мои семечки лузгают!
Перспектива быть захваченным в плен гуманоидами его не прельщала. Фермера больше заботило, сколько центнеров семечек он недосчитается из-за нашествия инопланетной живности.
***
Мы вернулись в станицу, и Никуйко пригласил меня со Степашиным к себе домой посидеть за чашкой чая перед дорожкой. Едва сели за стол, как пришла соседка. Её пригласила супруга фермера, предупредив нас:
– Татьяна вам такую историю расскажет, обомлеете.
Я сразу уши навострил – на ловца и зверь бежит!
Казачка довольно объёмных габаритов в голубой блузке и с фартуком чуть ли не на груди начала с личных печалей:
– Это было очень давно. Тогда я была совсем юная.
Она кокетливо провела в том месте, где у неё в туманном прошлом была, видно, талия.
– Да вы и сейчас неплохо выглядите, – вставил я, как показалось, удачный комплимент. Надо же было как-то расположить к себе рассказчицу! Соседка, приняв всё за чистую монету, окинула меня томным взглядом. Потом принялась за свою историю:
– Возвращались мы с подругой Манькой из райцентра на её «жигулях». Дело было зимой, к вечеру. Вдруг у дороги за лесопосадкой видим светящееся красное пятно. Моя подружка говорит: «Кому это надумалось костёр разводить?». Я ей: «Ты сдурела? Дело к ночи! Может, бомжы греются?
В это время в комнату вошёл мужчина в милицейской форме лет тридцати, кучерявый и с усами а-ля «велосипедный руль». На его плечах красовались погоны лейтенанта. Несмотря на молодость щеголеватого милиционера, его бакенбарды покрывал иней седины.
Виктор представил:
– Знакомьтесь, мой младший брат Василий, местный участковый. Кстати, человек, который вообще не признаёт шуток.
Мы пожали друг другу руку. Я ощутил, что у Василия силушки не меньше, чем у Маньки. Заодно усвоил, что в Ржановской слухи распространяются мгновенно.
Тем временем соседка продолжила:
– Значит, Манька останавливается и так смело шурует в лесопосадку, благо, что сугробов на обочине ещё не намело. Я сижу ни жива, ни мертва. Гляжу, подруга прошла с десяток метров, остановилась. Потом сделала ещё шажков пять и назад попятилась. Ну, думаю, что-то не то. Манька вернулась, захлопнула дверь и уставилась на меня испуганными глазищами: «Ты представляешь, иду к огню, а он от меня удаляется». Мне вообще стало не по себе – коли Манька испугалась, то надо срочно убираться! Огонёк-то в самом деле ме-е-дленно так движется над лесопосадкой. Причём, поднимается всё выше. Затем завис над деревьями и… Исчез.
– Это всё? – допытывался я.
– Да нет, – высказалась двусмысленным оборотом соседка. – В другой раз старуха Агафониха баяла, как в шестидесятых годах вышла на двор к вечору и видит нечто висящее в воздухе. Это «оно» размером было с автобус. И вдоль бортов даже горели окошечки.
– Ух, ты! – не выдержал я. – Может в том общественном транспорте и «зелёные человечки» толпились, как в час пик?
Татьяна обидчиво поджала губки:
– За что купила, за то продаю.
Позже слух о случившемся вмиг распространился по окрестностям. Однако здесь свои законы: станичники погутарили о необыкновенной штуковине да забыли. И вправду, не звонить же о подобной ерунде учёным в Москву? Куда ни шло, участковому Василию пожаловаться, дабы он приструнил небесных хулиганов, мешающих уборке урожая. Или ещё космиты возьмут да вывезут семечки на рынок Альтаира для продажи.
Я выключил диктофон, и ещё раз глянул на толстого пушистого кота, разлёгшегося на диване. Всё наше чаепитие животина изучала меня жёлтыми зенками, не мигая. Во мне уже заскреблось подозрение, что котяра – явно замаскированный инопланетянин.
***
Назад я возвращался на милицейской «Волге». Никуйко попросил подбросить меня Василия, ехавшего в город по делам. Ведь в здешних краях человека не бросают на произвол судьбы, ибо каждый кому-то кум, брат или сват. И взаимная помощь тут является законом.
Уже смеркалось, в небе зажигались первые звёздочки. Я устал от многочасовой поездки и разговоров. В голове творилось, выражаясь по Чехову «сплошное чёрт знает что» от всяких вопросов. Неожиданно вспомнил, как ещё мальчишкой залезал на соседский сарай с плоской крышей и подолгу глядел в бездонную тьму с мерцающими огоньками. Что нас притягивает в ней, когда, казалось бы, наблюдаешь одну и ту же картину? Вот братьям нашим меньшим это не интересно! А коли за миллионы парсеков живут где-то «старшие братья»?