Грани лучшего мира. Дилогия
Шрифт:
С того момента, как Шеклоз вошел в приемную, Тормуна вела себя подозрительно тихо. Ачек взглянул на сектантку и понял, что она тоже почувствовала дыхание Нгахнаре.
– Тормуна Ана, - представилась девушка.
– Я из секты.
Она выглядела повзрослевшей и очень грустной. Ана не бредила, не смеялась и даже не назвала себя Мелкой. Кинжал с разноцветными ленточками нервно подрагивал в ее тонких пальцах. Шеклоз одним своим видом заставил ее выбраться из панциря безумия. "Что с ним не так, в конце-то концов?", - мучительная мысль не давала Ачеку покоя.
– Мое имя
– А молодой человек? Я так понимаю, это по его вине мастер Касирой Лот решил наложить на себя руки. Жалко все-таки уважаемого комита финансов, он был весьма полезным подонком...
Застывший в одной позе убийца даже не шелохнулся.
– Ранкир Мит, - сказал за него Ачек.
– Ему пришлось некоторое время... работать с Касироем. Кажется, в итоге они не сошлись во мнениях.
– Он вообще живой?
– Сложный вопрос...
Неуклюже опираясь на больную ногу, Ранкир встал и обвел скопившихся вокруг него людей отсутствующим взглядом. Порвалась последняя ниточка, связывающая его с этим миром. Остался лишь шрам на бедре, но он медленно расходился, открывая старую рану.
– Я ухожу, - пробормотал убийца.
– Ты никуда не уйдешь!
– вспылил Мирей.
– Натворил дел, а теперь сбежать удумал? Ты поможешь нам защитить страну, а потом за все ответишь!
– Вы так часто упоминаете о возмездии, что оно уже как-то и не пугает, - вздохнул Шеклоз.
Глава Тайной канцелярии внимательно посмотрел на Ранкира. Он отчетливо видел, как тело убийцы ласкала черная дымка, и как неспособная удержаться в настоящей реальности жизнь покидала его. "Значит, о нем мне говорил Нгахнаре, - догадался Шеклоз.
– Жаль, я опоздал. Впрочем..."
– Куда же вы собрались, молодой человек?
– поинтересовался шпион.
– Нам бы очень пригодились ваши таланты.
Ранкир молчал, а окутывающий его дым становился только гуще.
– Ты еще можешь помочь в борьбе с пустыми смертями, - подхватил Ачек.
– Вспомни о даре Нгахнаре, о великой жатве! Ты - часть замысла багрово-черного владыки и еще не исполнил свою роль. Ты нам нужен!
– Свою часть договора я выполнил, - еле слышно произнес убийца.
Пожирающий его дым окрасился в белый цвет. Он медленно поднимался к потолку, обращая Мита в бестелесную иллюзию.
– Но единственно истинное в жизни...
– Отвали, - голос Ранкира звучал откуда-то издалека.
– Надоел. Я ухожу.
– Все еще изменится к лучшему, - серьезно сказала Тормуна, но в ее словах сквозь надежду отчетливо слышалась печаль, заставившая ее выбраться из панциря сумасшествия.
– Ты ведь наш друг. Не оставляй нас, пожалуйста.
– Мне все равно.
Убийца исчез, оставив после себя лишь стремительно тающее бледное облачко. Ачек и Тормуна неоднократно видели его смертоносные трюки с дымом, но этот раз был особенным. Последним.
По щеке сектантки пробежала густая соленая слеза. Она действительно считала Ранкира другом, пусть суровым, неразговорчивым и раздражительным, но другом. И вот опять от нее ушел близкий человек. Ачек осторожно обнял ее за плечи и прижал к себе. "Становись скорее прежней. Спрячься от жестокого мира. Как бы я ни любил настоящую тебя, пожалуйста, уходи. Окунись в свое безумие, если тебе от этого станет легче..."
Разочарованно хмыкнув, Шеклоз задумчиво прошелся по залу. Касирой Лот теперь мертв, что весьма некстати. В последнее время комит финансов не был нужен Алокрии, все думали лишь о сохранении самой страны, забыв о бесполезных деньгах. Поэтому он мог заливать в себя местную кислятину и продолжать влачить жалкое существование в алкогольных парах, ожидая часа, когда о нем вдруг вспомнят. А его знания и умения действительно были бы весьма полезны, когда страна выйдет из затянувшегося кризиса. Теперь же Касирой мертв, экономику Алокрии будут восстанавливать полуграмотные нувориши, а потерявшие босса преступники Синдиката разобьются на небольшие группировки, разбредутся по всей стране и будут чинить неконтролируемый беспредел.
"И ладно если бы парнишка с даром Нгахнаре остался при нас, доведя Лота до самоубийства, - глава Тайной канцелярии продолжал мерить шагами приемную наместника и разочарованно морщиться.
– Так нет же - пуф!
– и красиво исчез в дыму. Впрочем, в нашем плане для него все равно не нашлось бы места..."
Шеклоз остановился и обвел взглядом присутствующих. Карты немного спутаны, открылась еще одна нелицеприятная сторона теневого правительства, и теперь осадок будет долго напоминать о сегодняшнем дне, который столь щедр на открытия. И этот день еще не закончился.
– Ладно, раз мы преодолели недопонимание и здраво оценили сложившуюся ситуацию, то пока все в сборе нам надо разобраться с маршрутом до купола и обсудить новую проблему - предательство Маноя Сара, - произнес Шеклоз и, остановившись у сидящего трупа комита финансов, посмотрел на толпившихся у входа стражников.
– Да, уберите отсюда мастера Касироя, он меня немного отвлекает.
Каждый раз, как Мим проходил мимо, ноздри Ачека щекотал сладковато-терпкий запах могильной земли. Неизвестность порядком вымотала лидера смертепоклонников, да и Тормуна все никак не могла вернуться в свой спокойный и счастливый край померкнувшего рассудка. С этим надо было что-то делать...
Сдернув с омертвевшей руки перчатку, По-Тоно стремительно подошел к Шеклозу и дотронулся до его ладони. Касание, отнимающее жизнь за несколько мгновений, оставило лишь небольшое покраснение на коже комита.
– Ну, и что это было?
– Шеклоз удивленно приподнял бровь.
– Почему ты на меня так смотришь? Что-то не так?
– Не так, - согласился Ачек.
– Вы не человек.***
– Очень редко кому удается пройтись по этой улице дважды.
Мужчина в мантии безумного багрово-черного цвета явно наслаждался каждым произнесенным словом. В его положении беседа давно уже превратилась в изысканный реликт, бесполезный пережиток, который тем не менее не лишен своеобразного очарования. А ведь для осознания столь простой истины ушла не одна тысяча лет молчания.