Грани лучшего мира. Дилогия
Шрифт:
– Пострадал не только диктатор, - проворчал второй.
– Король покусился на собрание республики, ведь в отсутствии Илида семью По-Сода представляла его жена, главенствуя от имени их старой семьи в Градоме. Ее убийство - это не только нож в спину нашего командующего, но и плевок в лицо собрания. Мне кажется, Мария такого не простит.
– Война ведь начнется...
– Начнется.
Звук шлепка по плечу, оповестил Ранкира о завершении перерыва. Два стражника боком ввалились в спальню фрейлины и замерли, изумленно глядя на прислонившегося к стене убийцу.
–
– спросил первый.
– Живой, - подтвердил его напарник.
– Непорядок.
Они грозно двинулись в сторону беспомощного Ранкира, на ходу вытаскивая из ножен короткие мечи.
– Небось, этот ублюдок и прикончил невинных девочек, - прорычал один из них, замахиваясь мечом.
Отрешенно наблюдая за медленно опускающимся на его голову клинком, Ранкир приготовился к смерти, расслабив свое измученное тело. Он сжал кулаки и неожиданно обнаружил, что до сих пор держит в руке забрызганный кровью обрывок рукава девичьей ночной рубашки. С протяжным скрипом время остановилось.
Прикончил невинных девочек? Это неправда. Он ведь убил только Мису, но не Тиру. Однако он виноват в ее смерти. И теперь она мертва, убита Синдикатом. Ее больше нет. Но он же обещал, обещал, что они будут вместе!
Внутри Ранкира что-то лопнуло. Кроваво-красная пелена застилала взор, все тело дрожало от переполняющей его силы, которая заставляла стонать напряженные до предела мышцы. Череда событий яркими образами вспыхивала в его памяти, испепеляя рассудок загнанного в угол Мита. Убийство, предательство, кровь, утрата, боль, смерть...
Месть.
Ярость, вскипающая внутри убийцы, вытесняла из него все человеческое, погребая чувства и мысли, поглощала остатки прерванной жизни. Его тело задымилось, сжигаемое изнутри пламенем гнева. Черный дым растворил одежду, обратил в пепел плоть и кости, разливаясь по комнате завитками тлена. Дар смерти воплощенной. Безумие Нгахнаре.
В спальне, заполненной черным туманом, Ранкир был везде. Он видел, как меч стражника разрубил воздух в том месте, где только что сидел убийца. Мгновение - и дым собрался в человеческую фигуру за спинами растерянных солдат. Они обвинили его в убийстве Тиры.
– Как вы посмели, твари...
Ладони Ранкира снова обратились в черные клубы дыма, и он, не задумываясь о своих действиях, вонзил их в грудь одного из стражников. Ни сожаления, ни сострадания, ни жалости. В кровавом исступлении он вырывал ребра несчастного одно за другим с ужасающей скоростью, которой не мог обладать ни один человек. С хрустом обломав последнюю кость в грудине, он принялся голыми руками терзать внутренности солдата, который лишь стоял и завороженно смотрел, как разлетаются по сторонам его органы.
Решив, что с него достаточно, Ранкир переключился на второго стражника, бегущего к выходу. Но время было не на стороне беглеца. С нечеловеческим усилием убийца рванул вперед, рискуя разорвать себе напряженные мышцы.
– Ты не уйдешь...
Загадочный туман опередил солдата. Ранкир, просочившись сквозь него, вышел из черных клубов дыма в дверном проеме, отрезав единственный путь к отступлению. Одним толчком он опрокинул стражника и, растворившись на мгновение в воздухе, оказался у головы лежащего человека. С ужасающей силой он начал топтать его лицо. Солдат перестал дергаться уже после второго удара, но Ранкир не останавливался и продолжал перемалывать свои сапогом его лицевые кости.
– Я... не убивал... Тиру... я... не убивал!
Издав дикий вопль, он со всей силы пнул жалкие остатки головы бедолаги. Череп не выдержал удара и с треском разлетелся на несколько осколков, обдав все вокруг брызгами крови, сгустками непонятной липкой жидкости и кусочками мозга.
Убийца с диким рыком озирался по сторонам в поисках новых жертв, чтобы выплеснуть на них свою ярость. Его тело то обращалось в черный дым, то снова становилось человеческим. Ужасный дар смерти, безумие Нгахнаре, уже почти уничтожил остатки разума, превратив Мита в кровожадное чудовище, но внезапно его взгляд упал на странный предмет, смутно напоминающий о чем-то важном. Прихрамывая на одну ногу, Ранкир подошел поближе и наклонился, чтобы разглядеть светлое пятно на полу.
Небольшой лоскут. Обрывок, вернувший память о том дне, когда он потерял ее навсегда. Кажется, кусочек ткани до сих пор источал тепло тела Тиры.
– Тира...
Ранкир повторял это имя, даже впав в исступление, но лишь теперь вспомнил о ней. С потерей рассудка он уже смирился, но память о возлюбленной для него дороже жизни. Тира На-Мирад заменила Миту весь мир, и этот небольшой обрывок рукава ночной рубашки - его последний осколок.
– Я не забуду, - прохрипел убийца и окровавленными руками прижал к себе лоскут ткани.
– Отомщу.
В этот момент в комнату фрейлины вбежало несколько человек. Похоже, что стражники, которые выносили трупы с первого этажа, прибежали на шум. Не задумываясь, они выхватили оружие и бросились на Ранкира. Но кроваво-красный прилив уже подхватил убийцу и понес прямиком в бездну безумия Нгахнаре...
Спустя пару часов одинокий путник покинул Градом через западные городские ворота. Сонливый часовой не обратил на него внимания - до пожилого стражника еще не дошли вести об ужасном преступлении в имении диктатора По-Сода. Поэтому он с усмешкой посмотрел на бормочущего себе под нос странника, проводил его скучающим взглядом и, опершись на короткое копье, задремал. В конце концов, ему здесь торчать еще целый день...
"Ты слишком сильно разошелся! К чему столько ненужных смертей?"
– Таков дар владыки, я не очень хорошо себя контролирую, когда пробуждается эта сила.
"Перестань его называть владыкой, он не твой хозяин... Ладно хоть ты отмыться и переодеться додумался".
– Я же не дурак, чтобы разгуливать по городу, словно на меня вылили бочку крови.
"Раз такой предусмотрительный, то мог бы и еды прихватить перед дорогой. Мы так от голода загнемся!"
– Потерпи, Тиуран. Сейчас нам надо уйти подальше от Градома, а там где-нибудь отдохнем и поедим.