Грани лучшего мира. Том 2. Ветры перемен
Шрифт:
– Выходит, мы просто жертвуем собой, выигрывая время Комитету, - задумчиво пробормотал мариец.
– А сами даже не знаем, чем там комиты занимаются.
– Тебе выдался шанс умереть как герою. Ты не рад этому?
– Я не хочу умирать, - вздохнул Миро.
– Хоть героем, хоть трусом.
– Тогда зачем ты сражаешься?
– сверкнул глазами Бахирон.
– Я никого не держу.
– Все просто. Я не хочу умирать и боюсь смерти, это правда, - мариец небрежно развел руками, принимая свою слабость.
– Но еще сильнее я не хочу, чтобы умирали другие.
Король что-то удовлетворенно пробормотал и вновь замолчал, тщательно пережевывая
На лес наползала ночь, прикрывая покрывалом мрака его уродство. Можно было позволить себе немного расслабиться - в темноте чудовища ветров ориентировались еще хуже или вообще предпочитали замереть и стоять, дополняя своими исковерканными телами и без того искаженный пейзаж. Только купол продолжал источать свой назойливый золотистый свет, отрицая наступление ночи. Он отрицал вообще все правильное в этом мире.
– И ведь совсем недавно мы были врагами, - неожиданно произнес Миро.
– А теперь сидим вот. Кажется, прошла уже вечность.
– Каждый день как последний, юный По-Кара. Проживешь десяток таких дней и поймешь, что вечность это не так уж и долго.
– И все же время бежит все быстрее и быстрее, но в то же время тянется медленнее и медленнее... Сложно объяснить, - мариец вздохнул.
– Когда я жил в Марии, я думал лишь о себе. Приехал в Донкар, Илид По-Сода помог мне пробиться наверх, и, став командиром королевской гвардии, я начал заботиться о хорошей жизни для своей семьи. Когда началась гражданская война, диктатор назначил меня военачальником. Тогда я начал думать о республике. А теперь меня не покидают мысли обо всей Алокрии или даже мире. И на каждом этапе время шло все быстрее, но мучительно долго.
– Это твой рост. С высоты своего положения ты не замечаешь время и живешь в будущем, но ответственность заставляет тебя обращать свой взор на тех, кто живет настоящим, а честь и сила вынуждают помогать людям, застрявшим в прошлом. От того у тебя и возникло подобное ощущение - все течет быстрее, но медленнее.
Миро взглянул на короля. Бахирон ведь уже очень долго правил Алокрией, неужели он все это время думал лишь о своих подданных? И все, что он делал, шло лишь на благо народа... Но идеи всеобщего равенства и свободы, проповедуемые республикой, зиждились на борьбе с алчным, властолюбивым и эгоистичным монархом. И ведь это тоже была истина, только не в этом конкретном случае. Как такое могло быть, что две правды противоречат друг другу?
– Илид ошибался на ваш счет, - сказал Миро, отведя взгляд в сторону.
– Да нет, он был во многом прав, - возразил Бахирон, нахмурив брови.
– Я был тем, кто застрял в прошлом. Считал, что сохранение традиций и старых законов будет залогом счастливого существования Алокрии. Но страна уже давно изменилась, общество переросло вековые устои и ему стало тесно в рамках, установленных столетия назад. Я никак не мог это понять. Отказывался понимать.
– Но сейчас поняли?
Печально рассмеявшись, король хлопнул марийца по плечу и обвел рукой сумеречный пейзаж.
– Сейчас я сижу на бочке посреди леса, меня окружает сотня оборванцев, а мои королевские доспехи покрыты какой-то невообразимой вонючей смесью, которую я не счищаю для маскировки от бродящих в округе чудовищ, порожденных ветрами, исходящими от купола, угрожающего уничтожением всего живого и неживого, - Бахирон выдохнул и взглянул Миро в глаза.
– Сейчас я понял все, кроме происходящего вокруг.
Мур отвернулся и положил в рот последний кусок пресной лепешки. На королевский ужин это, конечно, не тянуло. Впрочем, выдавались деньки, когда борцы с чудовищами не могли себе позволить и такое. Утопая в грязи, промерзнув до костей под ночным дождем, сжимая мечи онемевшими пальцами и не чувствуя собственных тел, они сражались с уродливыми порождениями ветров, ожившими кошмарами, ужасными пародиями на живых существ, чтобы Новый Крусток был защищен, чтобы Комитет имел время для нахождения верного решения. Чтобы люди выжили...
"Да, народ Алокрии должен чувствовать себя защищенным, ему нельзя предаваться отчаянию и меланхолии, - согласился сам с собой Миро.
– Купол, безусловно, великая угроза, но если люди будут сломлены, то любые попытки спасти их окажутся бессмысленными".
– Меня кое-что беспокоит, - нарушил он затянувшееся молчание.
Король неспешно дожевал, сделал пару глубоких глотков из помятой фляги и только тогда внимательно посмотрел на марийца.
– Культ Судьбы, - ответил Миро на незаданный вопрос.
– Люди вступают в него преисполненные отчаяния, они признали, что спасения нет, и решили покориться какому-то выдуманному предначертанию судьбы. Все-таки мы почти ничего не знаем о ситуации в стране.
– Не знаем. Но и так понятно, что все очень плохо, - произнес Бахирон.
– Единственное, что мы можем сделать - изо всех сил сражаться с навалившимися на нас несчастьями.
– И вы верите, что мы сможем все исправить?
– Некоторые раны уже невозможно излечить, - король посмотрел на юг, где грязным золотом по небу расплывался свет купола.
– Представить страшно, во что превратилась Алокрия. Но это еще не повод сдаваться.
Он резко поднялся и с хрустом потянулся, скрипнув грязными помятыми доспехами. Металлические пластины давно уже заменили солдатам объединенного отряда кожу, а мечи и топоры стали продолжениями их рук. Такое случается, когда спокойная жизнь начинала казаться чем-то невероятным, более невозможным, чем безумная чехарда исковерканной реальности.
– Сегодня мы видели новую тварь с огромным языком. Любой, кто подходил к ней, тут же был затащен внутрь и переварен. Если бы не случайность, то она поглотила бы всех сектантов, а затем и до нас бы добралась, - задумчиво произнес Бахирон.
– Становится все труднее.
– И члены культа Судьбы сознательно идут к куполу, - дополнил Миро.
– Многих это убивает, иные же обращаются в подобных уродов. У нас не так много времени.
– Значит, будем отвоевывать время у самой судьбы, - король улыбнулся, но улыбка вышла очень невеселой.
– Кем бы наш противник ни был, мы не подпустим его к стенам Нового Крустока. Лишь бы и внутри этих стен все было спокойно...
***
Аменир рассказал Ачеку все, что знал о куполе и плане Комитета. В конце концов, с реаманта никто не брал обещания не разглашать информацию, а лидер смертепоклонников пришел сюда, чтобы предложить помощь секты в уничтожении купола, пусть и руководствуясь какими-то своими мотивами. Выходит, Кар все сделал правильно.
– Последователям Нгахнаре нечего предложить Комитету, мы не знаем, как избавиться от пустой смерти, - задумчиво произнес По-Тоно.
– Остается только поверить Шеклозу и дать вам возможность воплотить план в жизнь.