Шрифт:
Грани лучшего мира
Том II
Ветры перемен
Глава 1
Для моряка одиночество - чувство привычное и даже приятное. Нет, на корабле всегда найдутся верные товарищи, которые и помочь готовы, и поговорить, и выпить за компанию, если капитан позволит. Но заселенную людьми деревянную посудину окружало одно лишь открытое море, подпирающее лазурный небосвод. Вот о каком одиночестве рассказывали бывалые моряки каждому юнге - всеобъемлющем, пустом, безнадежном,
Капитан "Отважной куртизанки" Кристоф Тридий угодил в эту ловушку почти четырнадцать лет назад, когда совсем еще юным солдатом на службе фасилийского короля Кассия отправился по воде к берегам Алокрии во время очередной попытки завоевать соседнюю страну. Поход окончился для флота Фасилии плачевно - сперва он с огромными потерями преодолел барьер рифов, а потом был окончательно уничтожен восходящей звездой алокрийского мореходства Миреем Силом. Кристофу посчастливилось уцелеть и вернуться домой, но с тех пор безграничные водные просторы манили его, снились по ночам, виделись в болоте рутины. Он обрел мечту, несмотря на едкий осадок поражения.
Фасилийцы боялись моря. Отчаянная попытка Кассия была обречена на сокрушительный провал. Но некоторые юноши все же загорелись желанием вновь ощутить объятья соленого ветра, наполняющего паруса, палящее солнце над головой и синюю пустоту вокруг. Однако Фасилия навсегда забросила попытки создать сильный флот и все свои усилия направила на становление страны как великой сухопутной державы. Молодые люди, грезящие морем, были вынуждены отказаться от мечты. Но только не Кристоф Тридий.
Неся службу простым городским стражником, он однажды во время патруля встретил своего старого товарища Демида Павия и тут же предложил ему стать моряками, отправившись в Алокрию, которая на их глазах доказала свое военно-морское превосходство. Демид в шутку согласился, но очнулся только тогда, когда они уже пересекли городскую черту. Полдороги до алокрийской границы он пытался переубедить Кристофа, а потом просто не смог бросить друга на его пути к мечте.
В Алокрии им пришлось тяжело - трудный переход через Силофские горы, отсутствие денег, незнание языка, статус чужаков и потенциальных врагов. Изъясняться приходилось скромным набором фраз, которые они выучили в свое время для допросов пленных алокрийцев. В одном из илийских городов на них обратила внимание местная стража, их обвинили в шпионаже, но, к счастью, не казнили, а отправили в Донкар для дальнейшего разбирательства. Все-таки поимка фасилийских шпионов почти в сердце страны - дело достаточно громкое.
После того как двое фасилийцев вдоволь помыкались по тюрьмам и камерам допросов, об их странном желании стать алокрийскими моряками услышал сам адмирал Мирей Сил. "А что, это было бы забавно, - посмеялся будущий комит колоний.
– Я поговорю с королем на их счет. Хочется посмотреть, что из этого выйдет!"
И вот капитан Кристоф Тридий и его помощник Демид Павий уже два года командовали небольшим патрульным судном со звучным названием "Отважная куртизанка", куда после нескольких лет отличной службы их назначил лично Мирей. Наверное, он это сделал ради очередного каламбура - название корабля как бы намекало на поступок двух сумасшедших фасилийцев, спонтанно сбежавших из дома и, грубо говоря, предавших родину из-за мечты. Кристоф же себя предателем не считал и с благодарностью принял командование...
– На горизонте какой-то корабль, - доложил капитану Демид, вырвав того из цепких лап воспоминаний.
– Дрейфует на рифовый пояс. Приказы?
– Кажется, в этом месте сейчас никого не должно быть, - задумчиво ответил Кристоф, сверяясь со свитком узаконенных маршрутов морских грузоперевозок и расписанием торговых судов.
– Опознавательные знаки?
– Не видно.
– Может, штурвал сломался. Отстали от какой-нибудь флотилии, - предположил капитан.
– В любом случае надо им помочь, могут ведь о рифы разбиться.
– Да уж, - Демид нервно сглотнул, вспомнив, как почти четырнадцать лет назад пережил подобное кораблекрушение, чудом оставшись в живых.
– Я передам приказ команде.
"Отважная куртизанка" - небольшой, но очень быстрый патрульный корабль, поэтому и экипаж у нее был невелик. Когда Кристоф стал ее капитаном, он столкнулся с непредвиденной сложностью - мало кто из алокрийских моряков хотел выходить в море под началом фасилийца. Пришлось набирать в команду всевозможные отбросы общества и людей, которые отчаялись настолько, что были готовы плыть куда угодно и с кем угодно, лишь бы давали скудный паек и немного монет, которые за две ночи в порту превращались в продажную любовь и дешевое пойло. Бывшие пираты, илийские преступники, нищие марийцы и даже несколько аборигенов Дикарских островов и выходцев из Кажира. Комит колоний был сильно удивлен, увидев набранный Кристофом Тридием экипаж, но затем махнул рукой и подписал указ, одобряющий новую команду "Отважной куртизанки", сказав при этом: "Главное, чтобы этот сброд слушался своего капитана, а капитан оставался верен алокрийскому флоту".
Так оно и вышло. Разношерстная компания быстро превратилась в единый коллектив, объединенный всего одним, но железным обстоятельством - страна, под флагом которой они ходили в море, их отвергла, но бескрайние соленые просторы стали для них новой родиной, кормилицей и смыслом жизни.
– Кристоф-капа, - обратился к капитану проходящий мимо чернокожий моряк.
– Может с той корабль случись тот беда, как у мы?
Кажирец Бадухмад Гамалаббаз ужасно коверкал алокрийский язык, хотя в Алокрии прожил гораздо дольше Кристофа или Демида, которые говорили на нем уже почти без акцента. Наверное, дело в том, что большую часть того времени он провел в тюрьме, куда угодил за бандитский налет, а в мрачных застенках беседовать особо не с кем. Во время какого-то крупного праздника его забрали из камеры, чтобы он сыграл массовку в театральной постановке, где требовались чернокожие актеры. После спектакля о нем забыли, и так Бадухмад оказался на свободе. В тюрьму возвращаться не хотелось, и некоторое время он честно побирался в портовом районе Нового Крустока, пока не наткнулся на Кристофа, собиравшего в тот момент команду. Под парусом кажирец ходить не умел, зато был сильным, выносливым и неплохо обращался с оружием, что могло бы пригодиться во время патрулей. Из него получился хороший матрос, хотя бандитское прошлое и буйный южный характер периодически напоминали о себе.
– Беда, говоришь...
– задумчиво произнес капитан.
– А ведь если они шли по параллелям севернее нас в тот момент, когда подул горячий ветер со стороны сияния на побережье Евы, то сейчас они должны были оказаться примерно в том месте, где и находятся...
– Кристоф-капа, может, это не стоит оно?
– Бадухмад многозначительно кивнул в сторону дрейфующего корабля на горизонте.
– Плохой болезнь зараза может, всем плохой станем. Не хочу, чтобы другой раз случись тот беда опять...
Два дня назад Демид ворвался в каюту капитана и сбивчиво доложил о каком-то странном сиянии, которое внезапно появилось на обрывистом побережье Евы. Когда Кристоф поднялся на мостик, оно уже разгоралось с невероятной силой и периодически вспыхивало, испуская во все стороны волны золотистого света. Спустя некоторое время подул сильный горячий ветер со стороны побережья, что было крайне нетипично для этого места. Капитан приказал развернуть корабль, и им все-таки удалось сбежать от загадочного потока воздуха, который мог сбить их с маршрута или даже выбросить на рифовый пояс, если бы стал сильнее. Когда ветер стих, сияние не исчезло, но казалось, что все самое страшное уже позади. Демид настаивал на возврате в порт, чтобы доложить Комитету о произошедшем, но Кристоф рассудил, что раз предположительный источник загадочного явления находился на побережье, то патруля Южного моря это никак не должно касаться. Не хотелось возвращаться в душный порт, когда только почувствовал соленую свободу. Тем более, ничего страшного же не случилось.