Грани сумеречных миров. Леди из этих
Шрифт:
Тот схватил ее руку и держал на уровне лица, зло смотря в глаза.
– Ни одна сучка еще не поднимала на меня руку!
– Боялись, что ли?
– отозвалась женщина, морщась от боли, когда хрупкие пальцы оказались как в тисках зажаты в его руке.
Вуллаф резко откинул от себя руку Беляны и открыл перед ней ворота. Ни слова не сказав, он двинулся вперед, даже не поинтересовавшись, следует ли за ним его спутница. А она торопливо шагала следом, опасаясь остаться одной на улице в этом селе, где, казалось, вокруг одни недовольные взгляды. Удивительно, конечно, потому что кроме детей, никого не было вокруг, будто в селе взрослые совсем не жили.
Подойдя
– Мать!
– крикнул он с порога.
– Принимай гостей.
Откуда-то из недр дома вышла маленькая, сухощавая женщина в платке и, увидев Вуллафа с ребенком на руках, всплеснула руками.
– Твой ли?
– спросила она, выжидательно глядя на сына.
– Ее, - мужчина вытолкнул Беляну вперед.
– Встретил в лесу с младенцем, шла, сама не зная, куда. Сегодня здесь переночует, а завтра отведу ее к господину.
– Сумеречный?
– женщина кивнула на младенца.
– Да.
Вуллаф развернулся и буквально всунул в руки Беляне сына, после чего вышел из дома, прикрыв дверь.
– Откуда ж ты взялась, девочка?
– мать Вуллафа подошла ближе и втянула ноздрями воздух.
– Молоком пахнешь. Давно ль кормила дитя?
– Часа два назад, - женщина несмело улыбнулась.
– Наверное, уже пора снова кормить, хотя он не плакал.
– Пойдем со мной, покажу тебе место, где спать будешь. За Вуллафа не опасайся, у него своя женщина есть, а вот другие кобели на запах твой набегут сегодня. Ну да ничего, я тебя так размещу, что не смогут пролезть, а отец еще спать в коридоре ляжет.
Беляна, ничего не понимая, шла следом за женщиной вверх по лестнице на второй этаж. Когда перед ней распахнулась дверь, она оказалась будто в сказочном доме лесника - деревянные стены и пол, большой сундук у изножья кровати, застеленной шерстяным покрывалом, в углу дверь в соседнее помещение.
– Там умывальня и уборная, тебе ж сына надо помыть будет, да и самой не мешало бы. Молоком от тебя несет за несколько метров. Я сейчас уйду, ты окно не открывай, а то пролезут всякие, пикнуть не успеешь, как уже повяжут.
– Кто повяжет?
– недоуменно спросила Беляна.
– Так кобели местные, - женщина засмеялась.
– Ты ж вон какая статная, хоть и не нашего племени, желающих много найдется. Меня, кстати, Олла зовут, мужа моего Виллард. Дети наши на первом этаже спят, малы они еще. Вуллаф старший самый, отдельно живет, да еще пятеро женаты уже, а остальные семь малы еще, пока с нами обитают.
– Тринадцать?
– ахнула Беляна.
– Как же вы справляетесь?
– Это у Вилларда семя такое сильное, после Вуллафа сразу пятеро народилось, да потом еще дважды по трое, да последыш мой меньшой, дочка. В остальных-то семьях и поболее бывает, конечно, но зараз пятеро только у меня получилось.
– Мать Вуллафа даже приосанилась.
– У волков, почитай, в каждом помете несколько щенков нарождается, чаще по три, по два. Семьи большие у нас. Это у вас, людей, по одному ребятёнку бывает, тяжело вам, а мы привыкшие. Старшие с младшими помогают нянькаться.
– У волков?
– молодая женщина побледнела и отступила на шаг.
– А ты, милая, не знаешь, что в селение оборотней попала?
– мать Вуллафа хохотнула.
– Ну и удружил сынок! Ты уж побереги себя, у нас парней много холостых, а сейчас у тебя запах аппетитный, если кому внимание окажешь сама, то, конечно, оставайся, только хрупкий у людей организм-то, можешь и помереть вскорости.
– От чего?
– ситуация все больше и больше напоминала театр абсурда.
– Так от родов, милая. Муж-то с тебя, почитай, слазить не будет, так и будешь рожать каждый год по трое волчат.
– Ужас!
– выдохнула Беляна. Слишком свежи были воспоминания о родах, не представляла она, через что женщины проходят, пока сама не родила, а уж каждый год рожать, да по трое сразу - нет уж, увольте!
– Спасибо вам, Олла, я сейчас хочу умыться, сына переодену, да отдыхать буду. Завтра Вуллаф обещал меня к господину вашему увести. Он тоже волк?
– Светозар-то не волк, он из этих вот, - кивок подбородком в сторону малыша.
– Раньше часто их притаскивали на опушку леса, наши парни всех собирали, да к Светозару тащили, а уж куда он их переправлял - мне неведомо. Сейчас ваши бабы стараются не рожать таких детишек, редко стали приносить. Почитай, последнего ажно в позапрошлом году отдавали, а тут ты вот сама пришла. Тяжело с дитем-то расставаться, оно и понятно, только зря ты пошла сюда. Надобно было тебе с мужем оставаться.
– Олла вздохнула тяжело.
– Заболталась я с тобой тут, ужин на плите. Как сготовится, я к тебе дочку отправлю. Сама не выходи никуда, Виллард к закату только придет, да ляжет у двери твоей, чтоб не пролез никто.
Олла вышла и плотно прикрыла за собой дверь.
Беляна тяжело вздохнула и села на постель, держа малыша. Нужно покормить его сначала, решила она, потом помыть и переодеть в чистое. «Надеюсь, воды хватит», - подумала женщина и, поднявшись, прошла в умывальню. Там она обнаружила деревянную лохань и кран, торчавший из стены. «Цивилизация», - хмыкнула женщина довольно и повернула ручку крана. Из него тут же побежала горячая вода, наполняя лохань, в которой слив был закрыт пробкой. Возле противоположной стены стоял стул с дырой посередине, заглянув в которую, Беляна обнаружила воду где-то глубоко. Вероятно, это был своебразный туалет, слив в котором осуществлялся либо в специальный колодец, либо в резервуар, который потом чистили. Вернувшись в комнату, женщина с наслаждением вновь уселась на кровать, расстегнула платье, высвободив обе груди и принялась кормить сына. Такой ее и застал Вуллаф, ворвавшийся в комнату без стука. Глаза его жадно уставились на обнаженные груди, к одной из которых присосался младенец, а на сморщившемся соске второй висела капля молока. Беляна вспыхнула и попыталась стянуть покрывало с кровати, так как пеленки в руках не было, чтобы прикрыться, но парень отвернулся.
– Пришел узнать, все ли в порядке, - хрипло и будто с трудом проговаривая слова, сказал Вуллаф.
– Да, спасибо, - проклятое покрывало наконец удалось подтянуть и прикрыться.
– Можете повернуться.
Парень повернулся и сожалением взглянул на укрытую по самую шею женщину.
– Мать хотела, чтоб отец переночевал у твоей комнаты, но я сам решил это сделать. Сейчас парни вернутся в селение, почуют твой запах и придут сюда.
– Что за место такое страшное!
– воскликнула Беляна.
– Обычное поселение оборотней. У нас обоняние сильнее человеческого, вот и чуем больше, чем надо. Я в лесу тебя за несколько километров учуял, сначала волком пришел, потом уже обернулся.
– Так это ты был!
– Беляна пораженно вскинула на него глаза.
– Я был, - подтвердил Вуллаф.
– Еле сдержался, чтоб там же и не напиться твоего молока.
Глаза волка неотрывно смотрели в то место, где была грудь Беляны. Малыш уже начал покряхтывать, эти звуки ясно слышали оба.
– Давай сюда ребенка, там вода уже набралась, его надо отмыть, а то за весь день намучился, бедный, в этих твоих тряпках.