Грани Света. Хранитель

Четвергова Юлия

Габриэля я теперь могла узнать из тысячи. Так что даже оборачиваться не стала.

— Кто это? — у Влада не было права задавать такие вопросы. Не было права смотреть на меня так, будто я падшая, легкодоступная девушка. Но он спросил. И смотрел.

Я чувствовала состояние Габриэля — натянутая струна, которая вот-вот и лопнет. Взорвется. И тогда всем будет плохо. Поэтому поспешила отправить Влада по одному ему знакомому маршруту — домой.

— Не нужно было приходить. Забудь дорогу сюда. — холодно отчеканила,

стараясь оставаться невозмутимой. Но было поздно. Парни будто перестали меня замечать, испепеляя друг друга ненавистными взглядами.

— Ты продолжай. — «любезно» сказал вокалист. — Зачем она была тебе нужна? С днем рождения поздравить? Поздно же ты очнулся. — в его голосе прорезались металлические нотки. — Надо было раньше думать, прежде чем кувыркаться с той брюнеткой.

Влад покраснел. Но не от стыда, а от злости. Его нижняя челюсть слегка выдвинулась вперед, как было всегда, когда парень пребывал во взвешенном состоянии, и он резко подошел ближе. Габриэль едва успел завести меня за спину, потому что, в противном случае, Влад просто впечатал бы меня в грудь брюнета. Раздавил. Настолько он уже не замечал никого вокруг, кроме вокалиста.

— А ты кто такой у нас выискался, умник? — начал наезжать на Габриэля. И окинул мимолетным взглядом его автомобиль. — На это ты меня променяла? На дорогие тачки и богатенького мажора? Не долго же ты горевала. — язвительно хмыкнув, бросил мне через плечо мужчины, который сейчас стоял щитом, отгораживая меня от того, кого, казалось, я любила больше жизни. В прошлой жизни. И следом ядовито выплюнул. — Шлюха!

Дальнейшие события разворачивались просто со скоростью света. Мгновение и Влад уже лежит лицом в снегу, отплевывая кровь из рассеченной губы, и ошарашено глядя на Габриэля.

— Если ты еще хоть раз раскроешь свой поганый рот, тебе больше нечем будет говорить. Уяснил? — схватив Влада за отросшую шевелюру, вокалист вдавил его в землю щекой.

Я стояла, словно громом пораженная. И не могла пошевелиться. Драки на протяжении всей жизни как-то обходили меня стороной. И уж тем более никто никогда не отстаивал мою честь. Да еще и так сразу. Без разговоров. Агрессивно. Поэтому я не знала, как реагировать. Что делать. Что говорить.

Габриэль дождался, пока Влад кивнет. И только потом поднялся, отряхнув джинсы от снега. Посмотрел на меня.

— Ты в порядке? Прости, что пришлось бить это животное при тебе. — скривился брюнет, пряча разбитую костяшку, которая уже начала затягиваться, в карман. И подошел ко мне, крепко сжав в объятиях, согревая мои оледеневшие от потрясения руки. — Пошел вон. — небрежно бросил парню, пытающемуся подняться с колен. — Еще раз увижу тебя здесь, и одним ударом ты не отделаешься. И только попробуй хоть словом, хоть делом обидеть или задеть мою девочку, можешь попрощаться со спокойной и беззаботной жизнью.

Несмотря на то,

что ситуация была страшная, грудь затопила волна нежности. Мне было жаль Влада, даже после его слов. Но он заслужил. Слишком часто ему все сходило с рук. А еще… Он никогда не вступался за меня. Особенно, когда его друзья иногда подтрунивали надо мной, называя серой мышью или еще как-нибудь в этом же духе.

Когда Влад скрылся из виду, Габриэль только тогда соизволил разжать объятия. И немного расслабился, выдохнув. Выпуская с облачком пара наружу всю скопившуюся злость.

— Я не буду просить тебя блокировать его везде, но если он попытается до тебя как-то добраться, обязательно мне скажи, хорошо? — вокалист взял мое лицо в свои руки, заглядывая в глаза. И я кивнула.

Теплота и нежность в его взгляде растопили мое сердце. Заставили забыть нашу ссору. И теперь она вообще казалась глупой. Возникшей на пустом месте.

— Прости меня. — едва слышно прошептал он, прижимая к своей груди. И я все же прослезилась, пытаясь сглотнуть ком в горле. Обида на его небрежно брошенные в машине слова всколыхнулась, наслаиваясь на слова Влада.

Шлюха… Неужели я и вправду так смотрюсь в глазах окружающих? Та, что повелась на богатого парня? Продалась.

— Прекрати это немедленно! — прошипел Габриэль. — Я все чувствую! Не смей даже думать о подобном! И нет, я никогда и ни с кем не спал, кроме тебя, Лекси. — твердо отчеканил брюнет.

А я округлила глаза.

— К-как? — вырвалось невольно. — Ты же так умело…

— Ангелам неведомы плотские утехи. Но зато, как и ты, теорию я знаю в совершенстве. — подмигнул этот хитрец, и медленно облизнул нижнюю губу. У меня внутри все сжалось, когда я вспомнила, что еще могут эти губы и язык.

Я нервно хихикнула, а потом рассмеялась в голос, согнувшись пополам. Два идиота.

На репетицию Габриэль так и не попал. Сначала он проводил меня до дверей квартиры. Потом зашел внутрь, где мы самозабвенно целовались в коридоре. Потом остался на чай, под предлогом того, чтобы проследить, не заболею ли я. А чуть позже мы уже валялись на кровати, выбирая, какой фильм будем смотреть.

— Удалось узнать хоть что-то насчет пророчества? — в очередной раз за прошедшие дни поинтересовалась я, жуя попкорн со вкусом карамели. (21f79)

— Благодаря связям Армароса, нам удалось выйти на Падшего, который был с Люцифером еще со времен Падения. И который когда-то занимался тем, что следил за всеми изменениями в Писании. Он должен знать о Пророчестве. — чему-то хитро улыбнувшись, Габриэль улегся мне на колени. На фоне мелькали страшные кадры, сопровождаемые жуткой музыкой из выбранного нами ужастика, когда он произнес. — Поэтому сразу после концерта в субботу мы улетаем в Венецию.

— Чего? — мой рот только и успел принять форму буквы «О».