Граница миров
Шрифт:
— Что там у тебя с этим мальчишкой? — вдруг спросила Гюрза, когда молчание вот-вот грозило сорваться камнепадом жестоких видений и страха.
— С Одди? — уточнила Стефания и покраснела. — Ничего. Ну почти ничего…
— Да? Странно, а мне казалось, даже больше, чем ничего.
— Ну… Он довольно мил, а у меня уже возраст… Я имею в виду, физический возраст уже как бы располагает и требует некоторого… —Стефания запуталась в словах и смущенно умолкла.
— Завтра я возвращаюсь в Литгрэнд. В последний раз, наверное, —
Стефания смотрела на врастающие в небо шпили и молчала.
Одди сидел за трактирным столиком напротив Ринфа и смотрел на мрачного эльфа.
— Ну что опять с тобой такое? — поинтересовался парень и отхлебнул пива из кружки. — Опять неудачно влюбился?
— Если бы, — Ринф угрюмо взглянул на Одди и опять принялся возить вилкой в остатках соуса на тарелке, — Предчувствие у меня нехорошее. Словно змея в сердце поселилась. Или жаба. Холодное, мерзкое ощущение.
— Это бывает, — Одди серьезно кивнул. — Ничего страшного.
— Вы, люди, тем и отличаетесь от нас, эльфов, что умеете пропускать мимо самое очевидное. Мы никогда не отмахиваемся от предчувствий. Потому, когда они сбываются, — а это происходит практически всегда, — не разводим удивленно руками: как же так-то?
— И что говорит тебе твое предчувствие?
— Говорит, что все скоро закончится. Бродит что-то рядом. Что-то страшное, чужое…
— Лэгри?
— Дурак! — Ринф даже вилку отбросил, так его возмутило предположение Одди. — Какой Лэгри, giidenga? Это что-то поближе, попроще, но оттого не менее страшное…
Хлопнула дверь, и в зал трактира вошла Стефания. Улыбнувшись, она сразу же направилась к столику Одди и Ринфа. Она села рядом с парнем и поставила локти на стол.
— Что с тобой, Ринф? — спросила она весело.
— У него ПРЕДЧУВСТВИЕ! — со значением произнес Одди, привлекая к себе девушку.
— Кретины… — вздохнул Ринф, глядя на целующихся людей. — Самые настоящие кретины…
Стефания тихонько соскользнула с постели, чтобы не разбудить Одди. Парень спал и даже не пошевелился. Огнянка быстро и бесшумно оделась, взяла плащ, сапоги, перевязь с мечом и вышла из комнаты. Ее тоже томило нехорошее предчувствие, и она решила проверить его прежде, чем случится что-то страшное.
А для этого ей надо было уйти.
Она обулась уже в коридоре, надела на спину перевязь с мечом и на цыпочках, едва слышно звякая шпорами, пошла к лестнице, ведущей в зал трактира, где они ночевали з этот раз. По пути она надела на себя плащ и заколола его на плече фибулой с мелкими рубинами. Эту фибулу ей подарила Гюрза, и Стефания очень ею дорожила.
Она спустилась вниз, прошла через полупустой зал и направилась прямиком к конюшням, где ждал ее игреневый гафлингер по имени Торнайт, оставленный еще с вечера под седлом.
Бросив конюшему монетку, Стефания прошла к стойлу и вывела гафлингера.
— Ну что, Торнайт, — проговорила Стефания, поглаживая коня по морде, — устроим скачки?..
Стефания остановила Торнайта и вгляделась в поворот дороги. Она чувствовала, что Ний где-то рядом, совсем близко, но не видела его.
Неожиданно кусты на обочине шевельнулись и бандит и темный бог, покровитель и Дэгха, и Лакха, и Лэгри, виновник всего происходящего в Танэль, вышел на дорогу. Стефания спешилась и вытащила клинок из ножен.
Так они и застыли друг против друга — рыжеволосая девушка с васильковыми глазами, стоящая в средней базовой стойке, и седовласый мужчина в яркой одежде, скрестивший на груди руки и не спешивший доставать меч. В его ярких зеленых глазах стыло привычное равнодушие, через которое вдруг стало пробиваться что-то неестественное, чуждое этому взгляду.
Это была боль.
Так они и стояли друг против друга, не шевелясь и не говоря ни слова. Потому что знали: все будет именно так, как должно быть. И никак иначе.
— Ты изменилась, Огнянка, — проговорил, наконец, Ний. — Сильно изменилась.
— Я знаю, — Стефания кивнула, не меняя положения.
— Только в одном ты осталась прежней. Не научилась НЕ убивать. Это же так сложно…
— А ты умеешь?
— Да.
Он одним плавным движением перетек в стойку и вытащил из-за спины меч. Знакомый, слишком знакомый клинок.
Стефания усмехнулась краешком губ и напала.
Атака была простой, направленной в первую очередь на то, чтобы Ний среагировал. Это была проба сил.
Ний отбил клинок Стефании и на возврате атаковал сам. Клинки столкнулись с невозможно громким в утренней тишине звоном. Столкнулись и отлетели в стороны.
Розовое солнце испуганно выглянуло из-за деревьев и тут же спряталось за облако, дабы не смотреть на этот никому не нужный, бесполезный, глупый и страшный поединок. Хоре не хотел смотреть на происходящее, посчитав это слишком страшным…
Стефания вывернулась в «огне на ветру» и попыталась уколоть Ния в сонную артерию.
И сталь опять обиженно звякнула о сталь. Ний кружил вокруг, сплетая морочащую вязь смертельных ударов. Стефания и сама не знала, как успевала выставлять блоки к контратаковать.
И знала, что все равно когда-нибудь не успеет. Первый удар она пропустила из-за того, что не успела выйти из собственной атаки в блок или хотя бы просто парировать удар. Острие меча Ния полоснуло ее по лицу, от уха к шее и ниже, только каким-то невероятным чудом не задев сонную артерию или какой другой не менее важный сосуд. Тонкий порез набух кровью, и живое тепло побежало по лицу, шее, груди Стефании.
Она не обратила на это внимания, зная, что времени теперь совсем нет. Что скоро она потеряет сознание от потери крови.