Граница не знает покоя
Шрифт:
Следы были свежие. Значит, диверсанты уже недалеко. Майор по рации дал всем группам сигнал об обнаружении нарушителей, смыкании кольца поиска, подготовки к боевым действиям.
Уже светало. Группа пограничников по главе с майором Воробьевым быстро наверстывала отделявшее от нарушителей расстояние. По тропе, пересекающей овраг, пограничники взбежали еще на одну высоту.
Внезапно Удар рванул поводок, огромным скачком метнулся к узкому проходу между скал. Двое пограничников пытались пробраться по тропинке, чтобы осмотреть местность за скалами. Тотчас над их головами
Диверсанты стреляли из бесшумного оружия. Маскируясь в скалах, они рассчитывали отбиться от вырвавшейся вперед группы пограничников и уйти дальше, в горные дебри. Всеми имеющимися у них средствами они решили оторваться от преследователей.
Неожиданно раздался оглушительный взрыв. Выступающая часть скалы обрушилась, закрыв проход по горной тропинке на перевал.
Майор подал команду по верху обойти обвал. Тут же полетело в эфир донесение об обстановке старшему командиру, проводящему операцию.
Через несколько минут в воздух поднялся вертолет пограничников. В трудных условиях он мастерски приземлился на небольшой горной площадке на пути диверсантов. Пять пограничников с рацией и овчаркой Реной под командованием капитана Коваля высадились с вертолета с целью закрыть путь отхода вражеским лазутчикам.
Теперь диверсанты находились между двух огней.
Обозленный Воробьев взобрался с солдатами на самый верх почти отвесной скалы, загородившей тропу на перевал. Две группы он направил на фланги, в обхват небольшого ущелья, куда могли направиться парашютисты.
Лощину слева, куда надо было спускаться, заполнял густой туман. Не туда ли спустились диверсанты, чтобы затем, поднявшись на главный перевал, уйти далеко в наш тыл? Но определить точное место наиболее удобного спуска было трудно. Кругом гранитные обрывы. Следов на каменистом грунте — никаких.
По узкой тропинке перебирались гуськом, осторожно, чтобы не оступиться и не свалиться в пропасть. Решительный скачок вперед — и пограничники оказались на другой скальной вершине с пологим спуском на нижнюю тропинку. В ущелье, в каменной теснине, бился горный поток.
Из-за тумана трудно было разглядеть развилку. Тропинка слева, которую чуть не проскочили, вилась среди кустов можжевельника и подымалась к перевалу. Зоркий глаз пограничника заметил примятость одного из кустов, сломанную ветку. Вот они, следы! Вперед!
…Страх гнал вражеских лазутчиков с отчаянной силой. Как только самолет пограничников, подоспев к месту их высадки, стал пускать осветительные ракеты, им стало ясно, что они обнаружены, что все их расчеты опрокинуты. Всем существом диверсантов с этой минуты овладела одна мысль, одно стремление: бежать, скрыться, исчезнуть, спастись. Углубившись в самые дебри леса, они разыграли инсценировку со следами на берегу реки и тотчас панически бежали дальше, с ужасом чувствуя погоню за плечами и то, что их уловки — только кратковременная отсрочка поимки и гибели.
Заросший кустарником, глухой овраг показался на некоторое время спасеньем. Но не успели они выскочить на высоту к горному проходу, как за ними появились пограничники. Не оставалось другого выхода, как ввязаться в бой и, уничтожив в первую очередь собаку, попытаться уйти от преследования в противоположном направлении. Но и это не удалось: едва успели взорвать и завалить горный переход, а оторваться так и не смогли.
Группе майора Воробьева не хватало собаки, чтобы быстрее идти по следам парашютистов, применявших различные ухищрения. Группа капитана Коваля имела лучшую в части собаку-ищейку, но она пока еще не обнаружила следов нарушителей. Так или иначе, обе группы быстро сближались. Где-то между ними на обширной, сильно пересеченной местности сновали диверсанты. Не проскочат ли они?
Приняв решение бежать дальше в разных направлениях — по одиночке, диверсанты спрятали свое снаряжение, оставив при себе только оружие, часть денег, фальшивые документы.
Вот они уже выскочили на перевал. Одна часть горной вершины была скалистой, другая — пологим лесистым склоном выходила на полонину — высокогорное пастбище.
…Капитан Коваль первым увидел залегшего за скалой диверсанта. Их разделяло расстояние метров в триста. Началось сближение. Однако подкрасться к нему незаметно капитану не удалось. Извиваясь змеей, диверсант старался пролезть между скалами, чтобы скрыться в тесном проходе.
Приказав двум пограничникам отрезать путь отхода неизвестному с противоположной стороны скалы, капитан бросился вперед, на вершину.
— Сдавайся! Бросай оружие! — крикнул Коваль.
Но парашютист не откликался. Протиснувшись в узкую расщелину, он, прежде чем преодолеть ее, выстрелил назад. Пуля не принесла никому вреда, Автоматные очереди и пуля, оцарапавшая рикошетом кожу на щеке диверсанта, заставили его опрометью выскочить из убежища на противоположную сторону скалы. Но тут ему преградили путь пограничники, заблаговременно посланные Ковалем.
Увидев прямо перед собой дула автоматов и услышав команду: «Клади оружие! Ложись!», — парашютист вздрогнул, бросил пистолет на землю и тут же выстрелил из запасного в пограничника, невольно скосившего глаза туда ;куда упало оружие парашютиста. Это было последнее преступление убийцы. В то же мгновение автоматная очередь сразила его.
Второй диверсант, по кличке «Джон», оперировавший в этих краях в период гитлеровской оккупации в качестве полицая, направился в сторону леса. Он бросился к кустарнику и стал уползать вниз — по склону перевала.
Склон был теневой. Это помогало прятаться. Поднять голову и осмотреться диверсант боялся, ему хотелось врасти в землю, зарыться в нее, стать невидимкой. Он, видимо, не подозревал, что его переползание уже обнаружила чуткая ищейка Рена, что за ним следят пограничники. И когда ему казалось, что он уполз далеко, затерявшись в густом кустарнике, — один из солдат внезапно обрушился на него из укрытия, железной хваткой сжал запястье, легко отобрал пистолет и мгновенно одел наручники.
Где же третий диверсант, вернее, третья?