Гражданин галактики. Между планетами
Шрифт:
— Я — гражданин Федерации, — ответил Дон, — но я имею право на гражданство Венеры.
— Федерация, — ответил сержант, — в последнее время претерпела некоторые изменения. Но что это ты сказал насчет венерианского гражданства? Не будем путаться в словах, дай-ка мне взглянуть на твои бумаги.
Дон передал ему документы. Сержант Мак-Мастерс бегло глянул на свидетельство о рождении и тут же поглядел на него с интересом.
— Рожденный в невесомости. Черт меня побери! А ведь таких, как ты, наверное, не так уж
— Да уж.
— Но что это означает в смысле гражданства?
— Читайте дальше. Моя мать родилась на Венере, поэтому я имею право на венерианское гражданство по происхождению.
— Да, но твой папаша родился на Земле.
— Я также имею право на гражданство Земли по происхождению.
— Да? Но ведь это уже нелепость.
— Так говорит закон.
— Некоторые законы теперь изменятся. Я не знаю, кем тебя считать. Послушай, а сам ты куда хочешь, на Венеру или на Землю?
— Я лечу на Марс, — ответил Дон. Сержант посмотрел на него и вернул документы.
— Это выше моего разумения. Я никак не могу получить от тебя толкового ответа. Придется передать тебя. Проходи.
Он провел Дона в маленькую комнатушку. Там были два солдата. Один из них возился с пишущей машинкой, другой сидел просто так. Сержант просунул голову в комнату и сказал бездельничавшему:
— Эй, Майк, проследи-ка за этим пареньком, чтобы он не украл станцию. — Он повернулся к Дону.
— Дай-ка мне еще раз твои документы, парень.
Он взял бумаги и вышел.
Солдат, которого звали Майком, внимательно посмотрел на Дона и больше уже не обращал на него никакого внимания. Дон положил свои вещи на пол и сел на них.
Несколько минут спустя сержант Мак-Мастерс вернулся, но даже не взглянул на Дона.
— У кого карты? — спросил он.
— У меня.
— Только не твои крапленые, Майк. У кого есть чистые карты?
Другой солдат закрыл пишущую машинку, открыл ящик стола и вытащил колоду карт. Все трое сели к столу, Мак-Мастерс начал тасовать карты.
— Не хочешь ли сыграть по-приятельски, паренек? — спросил он Дона.
— Нет, не очень.
— Смотри, больше нигде задаром не научишься такой хорошей игре.
Солдаты играли в карты примерно полчаса. Все это время Дон молча размышлял. Он заставил себя поверить сержанту. Он просто не мог полететь на Марс на «Валькирии», потому что «Валькирия» направлялась на Венеру. Он не мог ожидать следующего корабля, потому что станция и комната, где он сейчас находился, в ближайшее время будут взорваны. Какие же возможности остаются у него? Земля? Нет. У него не осталось на Земле никаких родственников. А теперь, когда доктор Джефферсон не то умер, не то исчез, у него нет там и друзей. Вернуться в школу? Как побитая собака? Ни в коем случае! Он уже отрешился от полудетского состояния. Школа не для него.
Была и более важная причина: полиция Нью-Чикаго считала его нежелательным иностранцем. Он не полетит на Землю, он там чужой.
Выбора нет, сказал он себе, остается Венера. Он сможет найти там людей, которых знал когда-то сам, или знакомых папы и мамы. Он постарается любым способом выбраться на Марс; это будет самое лучшее. Теперь, приняв решение, он был почти рад случившемуся.
По служебному телефону вызвали сержанта. Он бросил карты на стол и подошел к телефону, опустив заградительный экран. Положив трубку, он обратился к Дону:
— Итак, парень, наш старик определил твой статус; ты являешься перемещенным лицом.
— Что?
— То, что Венера стала независимой, выбило у тебя из-под ног почву. Теперь у тебя нет прав ни на какое гражданство. Поэтому старик приказал отправить тебя туда, откуда ты прибыл… на Землю. Дон встал и расправил плечи.
— Я не полечу.
— Ах вот как? — мягко сказал Мак-Мастерс. — Ну ладно, садись, где сидел, и устраивайся поудобнее. Когда придет время, мы вытащим тебя отсюда. Они снова сдали карты. Дон все стоял. — Послушайте, я изменил свое решение. Если я не могу лететь на Марс, я полечу на Венеру.
Мак-Мастерс прервал игру и повернулся к нему.
— Когда командор Хиггинс что-нибудь решает, то это раз и навсегда. Майкл, возьми-ка эту примадонну и выбрось туда, к остальным земным свиньям.
— Но…
Майкл встал.
— А ну, пойдем-ка!
Дона втолкнули в комнату. Землян никто не охранял, и они громко обсуждали случившееся:
— Возмутительно! Мы должны сровнять с землей все их укрепления…
— Я полагаю, мы должны послать комиссию к их верховному командованию и твердо им высказать…
— Я же говорил, что мы придем к этому…
— Переговоры — признак слабости… Разве вы не видите, что война уже кончилась? Господа, это не просто пересадочная станция; это пункт наведения ракет. Отсюда они могут разрушить любой город на Земле так же легко, как перестрелять уток на воде.
Дон прислушался к последнему замечанию. Он не привык размышлять о военной политике и тактике; до этого момента значение захвата «Терры-Орбитальной» ускользало от его внимания. Раньше он думал об этом только потому, что сам оказался здесь.
Неужели они зайдут так далеко? Разбомбят города Федерации, сотрут их с лица Вселенной? Конечно, у колоний много причин для недовольства, но… Конечно, так уже бывало в прошлом, но ведь это все уже история; теперь люди более цивилизованны.
— Харви! Дональд Харви!
Все обернулись. В дверях стоял венерианский гвардеец.
— Я здесь! — ответил Дон.
— Идем со мной.
Дон собрал вещи и пошел за ним.
— Куда вы меня ведете?
— С тобой будет говорить командор. — Он взглянул на багаж Дона. — Нет нужды тащить это туда.